Евгений Белогорский - Мир водной чаши Страница 12

Ранее на них висели ворота, но теперь об их присутствии напоминали только большие петли. Возле них сходились все три дорожки, образуя широкую площадку. Справа располагалась военная стела, слева красивый павильон с застекленными окнами. Бросив прощальный взгляд на фонтан, капитан покинул, держа направление строго на юг.

Слева от них потянулись невысокие дома, соединенные между собой изящными арками и проемами, чьи фасады оставались скрытыми в собственной тени. Шаги идущих путников скрадывались рассыпанным понизу туманом, слабо проступающим из-за низкой кованой решетки отделяющею тротуар от придорожного газона. Дорога неуклонно поднималась вверх, но благодаря строителям это было совсем незаметно.

Мелькнул большими окнами угловой дом и Эл вышел на перекресток, слева в глубине квартала сквозь туман угадывался массив школьного здания, где капитан начинал свою учебу, но сейчас это совсем не волновало его. Он шел дальше и дальше к одной ему ведомой цели. Снова с левой стороны потянулись дома, теперь они были массивнее и выше подобно крепостным башням красиво соединенные друг с другом высокой ажурными арками в псевдо мавританском стиле.

Перед Элом возникла до боли знакомая лестничный портал, взлетающий высоко вверх, дабы скрыть крутизну холма, на котором расположились строения. Ступенька, ступенька, одна, вторая, небольшой пролет десятая, шестнадцатая и впереди как необъятная степь разлилась улица заботливо ограниченная невысокой бетонной оградой, с каменными цветочными вазами, в которых виднелись яркие бутоны.

Спутница капитана осторожно подошла к краю ограды и увидала внизу все тот же придорожный газон, обсаженный с двух сторон ровными аллеями карагачей. Она с интересом попыталась разглядеть противоположную сторону, но Эл недовольно дернул ее за руку, и они вновь заспешили вперед. Мужчина очень торопился, всем своим видом показывая, что главная цель уже близка.

Вот из тумана выплыл уютный сквер украшенный гранитным постаментом, вокруг которого словно в почетном карауле застыли шеренга тополей и березок. Эл только мельком взглянул на него и поспешил дальше. Вот они миновали высокий красноватый дом, и капитан наконец-то свернул в долгожданный проход между домами и оказался во внутреннем дворе.

Он был обсажен ровным строем деревьев, в промежутке которых стояли массивные деревянные беседки. Эл как на крыльях пролетел мимо массивного серого дома с небольшими балконными беседками и остановился перед желтым трехэтажным домом. Солнечная заря с каждой минутой все усерднее расправлялась с туманом, отгоняя его в дальни уголки пространства.

Где-то сзади лениво побрехивали невидимые глазу собаки, из-за ближайшей беседки на пришельцев с опаской поглядывал серый кот готовый в любую минуту задать стрекоча. Однако Эл не замечал этого. Его взор был устремлен к двум окнам на втором этаже, слабо мерцающим в лучах рассвета. Это был его дом детства, из которого он когда-то ушел в большую жизнь.

Сердце молодого человека сжигало огромное желание войти в широко распахнутую дверь подъезда и, поднявшись по крутой лесенке позвонить в звонок. Но он стоял, словно приросший к земле не смея сделать ни одного шага. Горло перехватывали предательские спазмы и по щекам сбежали две маленькие слезинки. Эл вновь и вновь неотступно смотрел на раскрытую форточку одного из окна, радуясь и печалясь.

— Что это? — удивленно спросила его спутница, с интересом разглядывая кошку, которая доверчиво терлась о её ноги. Однозначно, кошачий род испытывал явное расположение к Марии.

— Ничего — глухо проронил Эл недовольный тем, что посторонний вторгается в его внутренний мир. Он глубоко вздохнул и так, не решившись войти в дом, резко шагнул в проем между домами. Обогнув дерево, капитан миновал небольшой проход и вышел на улицу. И здесь его ждал новый сюрприз. Напротив, через дорогу должно было находиться дамское швейного ателье, но с ним произошли удивительные метаморфозы. Вместо него находился огромное белоснежное строение, явно принадлежавшее античной эпохе. Оно вознеслось ввысь, развернув перед остолбеневшим капитаном, стройный фронт двойных мраморных колонн.

В нешироком проеме между ними, находились фигуры людей изящно высеченные из камня. В самом центре стояла облаченная в доспехи женщина с округлым шлемом на голове. Левой рукой она придерживала стоящий у ее ног выпуклый щит с изящными вырезами по бокам, а свою правую руку, сжимающую дротик, она занесла для броска прямо перед собой.

Слева и справа от этой неизвестной Афины Паллады располагалось еще несколько женских статуй, которые сжимали в руках луки, копья и секиры. Все они так же были в доспехах, но при этом ни один из них не повторял друг друга. Венчал колоннаду треугольный портик с обильной фронтонной лепкой в виде гирлянды скачущих всадников, причудливых зверей и фавнов.

С замиранием сердца капитан приблизился к этому завораживающему строению и, насладившись увиденной красотой, стал обходить здание справой стороны. Здесь на уровне второго этажа, опираясь на массивную каменную основу, по-прежнему тянулся двойной ряд колонн, заканчивавшийся аналогичным порталом, но теперь с широкой лестницей. Эл торопливо вдоль боковой колоннады храма и приблизился к лестнице.

Её ступени шли плавной волной вверх, чуть срезая свою ширину. В двух местах по бокам лестницы, на небольших пролетах, находились огромные чаши, наполненные яркими цветами, красного и фиолетового оттенка. Быстрым шагом капитан и его спутница взошли по ступеням наверх и ступили под тень колонн храма.

У входа стояли две массивные женские статуи, подпирающие своими изящными головами входное перекрытие. Сквозь неширокий проем пробивались отблески огня горящего внутри храма ярким светом. Вошедшие в здание сразу отметили его высокие внутренние стены, в которые были вделаны подставки для факелов ярко освещающих убранство помещения.

В глубине помещения виднелась еще одна женская фигура сидящая на троне. Красивые белые руки величественно возлегали на ручках трона, мастерски украшенных причудливым цветочным барельефом. Элементы платья была так любовно выточены из мрамора неизвестным мастером, что казалась вполне реальным одеянием Сидящая королева, а об этом явно говорила величественная корона на голове статуи, была очень высокой женщиной и если бы она встала, ее рост бы значительно превысил два метра.

Лицо статуи было очень красивым. Буквально каждая черточка дышала совершенством творения, но при этом в нем читалось высокомерие и даже жесткость мраморной особы.