«ХроноРоза» (СИ) - Онойко Ольга Страница 13

Брови Иоки поползли на лоб.

— Ты хочешь сказать, что у тебя есть полусотня? Учти, никаких кредитов я не рассма…

Тогда капитан показал ему что-то такое, от чего онемел уже Иока. Хо Син назвал это «простым стандартом». Бык не знал, о чём речь; Эфретани не упоминала о «простых стандартах». Конечно, ему было любопытно, но любопытство могло подождать. В тот момент Бык и Хо Син уже подходили к дверям зала собраний.

— …и этот жирный октопус, — закончил Хо Син, — сдулся и признался, что не продаёт никого. Всю партию уже купил Веретено и внёс стопроцентную предоплату. Иока просто издевался над нами. Чтоб его рыбы съели!

Быку тогда подумалось, насколько же суровы должны быть рыбы, чтобы съесть любого, в чей адрес он успел услыхать это проклятие. Сродни капитанскому мегалодону, а то и крупней.

Теперь капитан молча ждал, когда Веретено заговорит. И Бык тоже хранил молчание.

— Аладору, — сказал наконец Веретено с долгим вздохом. — Аладору, ты — человек слова. Но можно ли верить остальным?

— Верь им как мне.

Веретено покивал и умолк.

— Ты наверняка знаешь, зачем я тебя пригласил, — сказал он после паузы. — Слухи не врут. Я хочу зафрахтовать «ХроноРозу». Но готов спорить на золотой час, ты сейчас думаешь: а с чего это старый глупый Веретёнце решил, что я соглашусь?

— Я думаю в других выражениях. Но отказ — это вариант по умолчанию. Я уверен, что у тебя есть аргументы. Серьёзные аргументы. И я хочу их услышать.

Веретено опять тяжело вздохнул и ссутулился. Что-то гнуло его к земле. Бык рискнул пробудить чутьё и понял, что Веретено чувствует себя загнанным в угол.

— Хорошо, — сказал пират. — «ХроноРоза» — превосходное судно. Мы оба знаем, что лучшего корабля не видели и не увидят порты Тортуги. Я не могу сказать того же о твоём штурмане. Но он знает твой корабль, этого не отнять.

— Веретено, ближе к делу.

— Ближе, так ближе… — пробормотал тот.

Веретено откинулся на спинку жёсткого кресла и поднял руку. В темноте над белым столом засверкала трёхмерная карта. Бык моргнул. Веретено досадливо крякнул и карта умерила блеск. Она не была интерактивной и не показывала ничьи маршруты, но Бык впервые видел настолько большую и подробную карту вероятностных океанов. Она пестрела подписями, указателями и множеством специальных значков. Почти все Бык разбирал: уроки Эфретани не прошли даром. Он поискал на карте Море Алчеринг и вскоре нашёл. Море оказалось гораздо больше, чем он думал.

— Она стоила мне бешеных часов, — проворчал Веретено. — Но она должна окупиться.

— Это та же карта, которую купил Иока Ле?

— У Иоки в жизни не было стольких чечасов, — миролюбиво ответил Веретено. Если он и понял, отчего Аладору заговорил о работорговце, то не подал виду. — Иоке продали фрагмент. Вот этот.

От его указательного пальца протянулся яркий луч. Веретено повёл пальцем, грубо, вприкидку очерчивая регион карты.

— Он мне не интересен, — продолжал пират. — Союз картографов выложит карту в общий доступ года через три. У Иоки её украдут гораздо раньше. Пока что — пусть работает.

Линии поблёкли и исчезли. Веретено развернул карту и выделил другой фрагмент.

— Здесь. Смотри. На старых картах это место выглядит как один гигантский шторм. На самом деле штормов несколько. Внутри есть спокойные воды. И там… Там, если угодно, Эльдорадо, — Веретено глянул на Аладору, но лицо капитана оставалось неподвижным.

Веретено шевельнул нижней челюстью. Тошнотворно щёлкнул сустав.

— По предварительной оценке… — тяжело сказал пират, — мощность на четвёртый класс — порядка пяти цив. На второй класс — одна десятая. Туда ещё никто не добирался. Это значит, что там сейчас тысячи «батареек». Я рассчитываю, что эта информация не пойдёт наружу. Если случится утечка… через секунду там будут не то что демон-собаки, там само Высокое Начальство в оцепление встанет. А мы не получим ничего.

— Я не разглашаю чужие тайны, — сказал Аладору. — Но ты прекрасно знаешь, что я не…

— Подожди, — Веретено скривился. — Дослушай. Мне нужен надёжный корабль и надёжный союзник. И я предлагаю тебе сделку, капитан. Ты заберёшь лучших, самых перспективных — как обычно и делаешь. Один процент. Готов отдать два. Но остальных заберу я.

Бык медленно уяснял, о чём говорит Веретено. Злоба всколыхнулась в нём, но он заставил себя хранить спокойствие. Он верил, что Аладору даст достойный ответ.

Аладору молчал.

— Подумай хорошенько, — сказал Веретено. — Попасть туда трудно. Выбраться оттуда сможет не всякий штурман, а обыкновенная «батарейка» не выберется никогда. Ты знаешь, что там сейчас происходит. Это будет продолжаться до тех пор, пока не кончатся шторма — или ресурс. Но ресурс хрупок, а такие шторма живут почти вечно… Раньше или позже лучшие пытаются вырваться — и шторма стирают их в пыль. Остальные растрачивают силы на сопротивление, падают обратно или растворяются в вероятностях. Рабство для них — единственный способ уцелеть и единственный шанс на жизнь.

— Многие из них умрут в рабстве.

— Они умрут в любом случае. Но ты и я — если мы вмешаемся оба, то наш народ прирастёт сотнями душ. Те, кто смогут, — те, кто достойны, — однажды завоюют свободу. И, Веньета… — Веретено развёл руками, — я не буду сердиться, если ты им поможешь.

Вновь повисло молчание.

Бык видел, что Аладору колеблется. Он понимал капитана. Он много воевал в минувшей жизни и давно утратил наивность. Даже могучие маги-лекари Древних оставляли в покое раненых смертельно, чтобы спасти тех, кого можно было спасти. Но это никогда не становилось лёгким решением.

«Что, если отказаться? — задался вопросом Бык. — Второй «ХроноРозы» нет. Если Веретено пошлёт туда других пиратов, они погибнут в пути. Да и не пойдёт никто на такой риск. А Калли сумеет провести «Розу» туда и вывести обратно. Спасти их, как спасли меня!» Но воодушевление быстро оставило Быка. С тягостным чувством он вспомнил: его спасли, потому что он кое-что мог. Он уже находился в «никогда» и «нигде», и он доказал, что может существовать там, может чуять тех, кто рядом и даже готов драться. В пределах стандартных пространств рабов необходимо освобождать, чтобы они жили по-человечески. Чтобы жить в пределах стандартных пространств, достаточно простого труда: построить жилище, пасти скот, растить хлеб. Но за пределами не существует покоя. Там нет земли, воды и воздуха. Там бушуют квантовые шторма и фундаментальные дисфункции рвут каузальность. Нужна чья-то огромная личная сила и огромная добрая воля — помочь, вытащить, выучить… У капитана Аладору шестнадцать воспитанников. Их может стать тридцать или пятьдесят. Хватит ли ему сил, чтобы удержать пятьдесят тысяч? Сколько из этих тысяч будут хотя бы такими же, как Бык?

— Веретено, — негромко сказал Аладору. — Ты купил у Иоки сто двадцать семь человек. Сто двадцать семь. А теперь рвёшься за тысячами. Зачем тебе столько «батареек», Веретено? Ты же их не продашь. Стольких покупателей просто нет. «Батарейки» нужны тебе самому. Зачем?

— Вот поэтому, — буркнул Веретено, — я говорю с тобой, а не с любым другим капитаном. Тебе можно верить.

Аладору утомлённо покачал головой.

— Говори.

— Нам нужна системная оборона, — сухо сказал пират. — Илэвен сейчас пишет её со своими людьми. Но она требует прорву энергии. Я беру все «батарейки», какие можно достать.

— Что? — Хо Син разинул рот. Листья, напротив, молча скептически сжала губы.

— Системная оборона? — переспросил Аладору. — Веретёнце, с начала Тортуги она была никому не нужна. А теперь нужна?

Веретено побарабанил пальцами по столу. Он размышлял недолго и бросил:

— Ты знаешь, что Тич Алькатрас мёртв?

— Что?

— Не знаешь.

С этими словами Веретено будто ожил. Он выпрямил спину, на его лице появилась мрачная усмешка.

— Тич Алькатрас мёртв. Сложился вместе со всей командой. Кто-то нанял их и отправил прямо в могилу.

— Почему это важно? — уточнил Аладору.

— Все думают, что это был я! — рявкнул Веретено и ударил по столу ладонью. Охваченный внезапным гневом, он встал и принялся расхаживать взад-вперёд. Свечи в зале вспыхнули ярким высоким пламенем. — А я имею касательство к этой истории, Веньета. Знаешь, какое? В команде Тича был мой человек. Он вовремя спрыгнул и вернулся с докладом. Тичу дали карты и отправили вон туда, — Веретено ткнул пальцем и карта отозвалась, показав яркую точку.