(Не) Желанная герцогиня - Любимка Настя Страница 13

В нужный момент симпатии этих людей я разверну по тому руслу, которое будет удобно мне.

– Благодати и долгих лет герцогинюшке!

Я наслаждалась представлением. Нет, не тем, что творилось на улице. Я глядела на Сарвенду: потную, раскрасневшуюся, покрывшуюся красными пятнами от злости. Она так смешно вспыхивала каждый раз, когда люди выкрикивали мой титул, что мне разве только хлеба не хватало. Зрелище имелось.

Но как бы там ни было, а до храма оставался не такой большой отрезок дороги (при таком столпотворении – еще минут на пятнадцать), а посему…

– Интена, возьми Его светлость, – я передала няне ребенка и посмотрела на Люси: – Доставай.

Та, естественно, меня поняла. Ибо еще до отъезда мы обо всем переговорили.

Я не собиралась идти в храм, не освежившись. А для этого Люси ловко расшнуровала мне платье (благо корсет на мне – одно название, утягивать разве что кости), помогла его спустить до талии и, споро намочив полотенца, обтерла руки, шею, лицо.

Косметики на мне никакой не было. Честно говоря, я не рискнула пользоваться местными косметическими средствами. Кто его знает, может, тут в ходу свинцовые пудры? Стейзи, впрочем, тоже никогда ничем не пользовалась. Ее максимум – это угольком чуть брови подрисовать, да щеки пощипать, чтобы румянец появился. Не по карману девочке были такие игрушки, не по карману. А когда стала герцогиней, ей и не перед кем красоваться было. Девочка была уверена, что ей ничего уже не поможет: и ликом она не вышла, и фигурой. Дурочка…

Какими глазами на меня смотрела лисичка, не передать словами. Конечно, ей было завидно, конечно, я не сомневалась, что она потребует той же процедуры. Я даже пальцы скрестила, надеясь, что потребует, и мои ожидания сбудутся.

Богам молись, но и сама действовать не забывай. А мне присутствие любовницы мужа на ритуале совершенно точно было ни к чему.

Поэтому если все пойдет так, как я задумала, то в Храм на ритуал Сарвенда совершенно точно опоздает. У нее-то не мое перешитое платье, в котором корсет утягивать не надо, да и слоев одежды на мне гораздо меньше. Сорочку я и вовсе не поддела. Зачем столько сложностей, учитывая кормление ребенка? К тому же карету все время потряхивало, пусть и ползла она по дороге медленно.

Да, мы с Люси немного тренировались, а потому справились куда быстрее, чем я рассчитывала. До храма явно еще минут пять-семь оставалось. И когда Люси закончила приводить меня в порядок, я мысленно себе поаплодировала. План по нейтрализации «свиты» оказался успешным.

– Эй, ты, и мне помоги! Оботри!

Я усмехнулась и подтвердила приказ.

– Люси, приступай.

Конечно же, к моменту, когда карета остановилась у входа в храм, Сарвенда не была готова. Какое там! С нее только и успели снять корсет. Чего совершенно точно делать не стоило. Но ярость, ревность и злость обычно худшие попутчики для разума. И сыграли с ней дурную шутку.

Понимание того, что она допустила ошибку, накрыло рыжуху с головой. Я продолжала наблюдать за эмоциями на ее лице, совершенно не стесняясь и не боясь.

– Затягивай обратно! – рявкнула она Люси.

– Но как же… – растерялась раскрасневшаяся девочка. – А обтереться?

– Смеешь перечить?!

Я усмехнулась и поймала взгляд няньки, которая тут же опустила глаза. Понимала ли я, что в какой-то мере подставляла Люси? Конечно. Как и то, что все равно не позволю девочку наказать и позже компенсирую ей огорчение и неудобство от нрава купеческой дочки.

Да, мое положение шатко, но муж у меня, однако, что тот телок на веревочке…

Я всегда доверяла своей интуиции. И сейчас у меня появилось чувство уверенности в том, что власть Сарвенды надо мной стремительно достигла отметки «ноль».

Уж не знаю, что там произойдет дальше, какими окажутся местные боги, но раз они подарили мне второй шанс на жизнь и дали возможность отомстить за смерть Стейзи, значит, я им нужна живой и здоровой. А значит, меня должны ждать приятные бонусы от них.

Понятно, что просыпающийся дар уже сам по себе награда. Но может, они подскажут, как им пользоваться? В качестве защиты, к примеру? Да и связь с Илюшей… В такой форме она мне совершенно точно не нужна.

Дверца кареты отворилась, впуская солнечный свет. К полудню прибыли, как и планировалось. Солнце было в зените.

Я поднялась, увидев герцога с фальшивой улыбкой на губах. Ну да, для всех у нас все просто отлично, и герцог рад видеть супругу. Прямо безумно!

– Жена моя, – подавая мне руку, произнес он.

– Муж мой, – вернула ему улыбку и чуть сощурилась от яркого солнца.

Я запретила себе думать о том, что вокруг толпа. Понятно, что здесь и охрана, которая не подпускает людей так близко, как многим бы хотелось. Но чувство того, что я на манеже и являюсь гвоздем программы, не покидало.

Мне не нужно было смотреть, чтобы знать, что все взгляды направлены на меня, что каждый жадно ловит любой мой жест, что всем прямо необходимо рассмотреть мой облик до мельчайших подробностей.

Учитывая, что у них мало иных развлечений (тут явно не было телевизоров, а об интернете и заикаться не стоило), приезд нашей семьи стал для этих людей просто невероятным событием.

Я выпрямилась, коршуном проследив за тем, как корзину с наследником передали герцогу, и только тогда окинула взглядом толпу, подарив той добрую улыбку.

– Герцогинюшка! – взорвалась толпа.

И, конечно же, ребенок расплакался.

Тут же был выужен из корзинки отцом, который неуклюже попытался его успокоить. Я вмешалась, но мягко, не забирая наследника из рук герцога, а став поближе и уложив руку на пеленку и тихонечко напев мелодию, которой обычно убаюкивала сына.

Пусть люди видят, что герцог и герцогиня действуют заодно. Пускай. Так нужно.

– Где Сарвенда? – едва слышно спросил муж.

– Одевается, – ответила ему.

Скрывать то, что происходило в карете, даже не думала.

– Она пожелала освежиться, обтершись мокрыми полотенцами, но не рассчитала время.

– Что?

К чести герцога орать он не стал. Тем более что Илья мало-помалу затих, и эмоциональный спич отца мог стать катализатором для новой волны негодования ребенка.

– Таково было ее желание.

– Нас ожидают в храме, – муж недовольно поджал губы. – Более нарушать протокол – выказывать свое неуважение.

«Ты ж моя лапочка!» – мысленно я широко улыбнулась, понимая, к чему все идет, внешне же ни единый мускул не дрогнул.

– Ты и ты, – обернувшись к служанкам Сарвенды, которые как раз только подбежали к нам, приказал герцог: – Помогите своей госпоже, нагоните позже. Идемте.

Последнее уже нам, в частности, мне.

Ребенка мне герцог так и не отдал. Но я не возмущалась. И, продолжая улыбаться собравшемуся вокруг народу, засеменила за мужем, не забывая поглядывать по сторонам.

Меня интересовал храм и огромные колонны у его входа. Что-то вроде тех, что обычно украшают здания домов культуры, театров и иже с ними. Правда, чуть менее масштабно. Хотя, несомненно, роскошно. Я бы не удивилась, увидев вместо белоснежного здания с крышей всех цветов радуги жалкую лачугу. Но, видимо, на религии здесь экономить было не принято. Либо так шикарно выглядел только главный храм на землях герцога.

Благодаря памяти Стейзи я знала, что колонны стоят не просто как украшение. Во время проведения ритуалов они являются индикаторами волеизъявления богов. Если все проходит правильно, и Священная Пара одобряет происходящее, то по колоннам бегут разноцветные блики. Но это – единственное чудо, оставшееся в мире. Более явного магического проявления это королевство и, полагаю, весь мир давно не видели. Раз дары тут утраченные. Ну или где-то есть уникумы, которые служат на благо короны и не афишируют свои умения.

Мы остановились у входа. Широкие и высокие расписные двери медленно начали отворяться. И пусть я понимала, что там нас действительно ждут, потому что именно родители с ребенком должны были последними войти в храм во время ритуала имянаречения (причем никакого сопровождения в лице служителей храма не предусмотрено), но меня охватило чувство, что там нас ждет пустой и гулкий зал, как в пещерах. Правда, оно тут же исчезло, и его место заняли злость и ярость. Лютая, на одного барана, у которого ничего святого не осталось. И души, кажется, тоже не осталось. Лишь одна мерзопакостная оболочка, потакающая своим порокам.