Алина Лис - Путь гейши Страница 13

Одевался он быстро, по привычке выстраивая план на ближайшие сутки. Десять — двенадцать часов пути до столицы, даже при худших раскладах он прибудет туда задолго до смены стражи. Успеет перехватить мелкого крысеныша Сасаки до того, как тот заступит на службу во дворец.

В том, что людей, преданных Асано, теперь ни в коем случае нельзя подпускать к младшей сестре, Такухати не сомневался. И пусть любая собака в Тэйдо знает, что Дзиро Асано не любил дядю и пытался занять его место. Долг велит Асано мстить, и клан будет мстить.

Но ничего. С этой проблемой Акио справится. Жаль, что придется оставить Мию…

Он задержался на мгновение перед выходом из комнаты, чтобы еще раз поцеловать ее.

— Я вернусь, — пообещал Акио.

Мии снился Джин.

Это не был один из тех пугающих реалистичных снов, в которых она отдавалась ему. Просто сон. Они лежали в обнимку, Джин целовал ее щеки, волосы и шептал «моя!», и Мия прижималась к нему теснее, подтверждая — да, твоя, только твоя.

Порой она выныривала из забытья, и оказывалось, что сон — совсем не сон, ее щека лежит на мужской груди, сильные руки удерживают Мию в надежных объятиях, а изматывающий страх и невозможный холод — позади. Мия улыбалась и снова засыпала.

Потом Джин поцеловал ее, пообещал вернуться и ушел. Сны Мии разлетелись пестрыми бабочками — путаные и бестолковые, как сны большинства людей. Последнее, что ей запомнилось, — тануки, который с важным видом объяснял Дракону Океану, как правильно варить саке. Дракон слушал и кивал, а иногда даже делал пометки в свитке, держа кисть длинным гибким усом.

Когда Мия проснулась, было темно. Сперва она даже не поняла, где находится. Обрывки воспоминаний никак не желали складываться в единую стройную картину.

…вот Мия на борту парусника, вглядывается в ночное море…

…а вот она уже цепляется обледеневшими руками за скользкую опору, и соленая вода заливается в нос…

…толстая жаба с оранжевыми глазами требует отдать Мию ей. Господин Такухати женится, он не станет возражать…

…связанный Джин, и Мия над ним с ножом в руках. Узор вен — аметистом по коже…

…вода горяча, как кипяток. Властный голос: «Терпи, Мия»…

…и сон в мужских объятиях.

Что из этого было наяву? Что пригрезилось?

И где она?

Покачиваясь от слабости, Мия встала, завернулась в одеяло и подошла к окну, чтобы отодвинуть ставни.

Холодный ветер ворвался в комнату, заставил ее поежиться, напомнив о другом, высасывающем жизнь холоде. За окном простирались невысокие холмы, поросшие молодой травой и можжевельником. В чаше озера отражалось северное небо в барашках облаков.

Высоко! Такое высокое здание — третий или даже четвертый этаж! Да еще на холме.

Мия перегнулась, наполовину высунувшись из окна. Внизу был двор; меж хозяйственных построек сновали люди, доносилось блеянье овец, квохтанье кур. Крепкие, сложенные из камня и укрепленные бамбуком стены отделяли этот высоченный дом и маленькие домики у его подножия от остального мира.

Неужели воспоминания не бред и Мия действительно сейчас на Эссо, во владениях Акио Такухати?

Что толку гадать, когда можно пойти и узнать!

Она со стуком захлопнула окно и вернулась в комнату. Большую, но аскетично обставленную: футон, пара шкафов в нишах. Рядом с футоном обложенный камнями очаг на полу, сейчас погасший и пустой.

На стене висел кинжал с лезвием, похожим на язык застывшего пламени. Мия вздрогнула, вспомнив, где видела его в прошлый раз.

В домике господина Такухати на Рю-Госо. В тот единственный раз, когда она пришла туда по его приказу, и он наказал ее.

Получается… это комната Акио Такухати? И он может войти в любую минуту?

Она торопливо схватила лежавшую стопкой возле футона чистую одежду. Оделась, боязливо поглядывая на дверь, и выскользнула наружу.

По дороге к лестнице Мия заглянула в соседние комнаты, в них было чисто и безлюдно. Рядом со спальней располагался зал для тренировок — огромный и совершенно пустой, если не считать стойки с оружием. Следующие несколько помещений показались ей личными покоями, заходить в которые было неловко.

Она успела спуститься на два этажа, когда встретила дородную женщину в летах. При виде девушки незнакомка тепло улыбнулась:

— Госпожа уже встала?

Мия обернулась, не понимая, к кому обращается эта женщина, но за спиной никого не было.

А та, словно не заметив недоумения, которое вызвали ее слова, продолжала:

— Я как раз собиралась вас будить. Вам понравилось кимоно, которое я для вас выбрала? Что госпожа желает на завтрак?

Завтрак. При этом слове в желудке заурчало от голода, и Мия поняла, что зверски, просто невыносимо голодна. Первоначальный план — выскользнуть по-тихому из дома, пока никто не видит, все равно провалился, так почему бы не позавтракать? Она поклонилась женщине, как младшая старшей:

— Мое имя — Мия Сайто. Как мне называть вас, госпожа?

Та добродушно рассмеялась, увлекая Мию за собой:

— Я — Хоси Масуда, супруга управляющего замком Инуваси и главная над прислугой. Вы не должны обращаться ко мне на «вы», госпожа.

— Но почему?

Госпожа Масуда была старше, замужем и занимала высокую должность. У Мии язык бы не повернулся фамильярничать с такой почтенной женщиной.

— Наложница господина Такухати занимает более высокое положение, чем управляющая его слугами. Вы, наверное, очень голодны. Пойдемте, я распоряжусь, чтобы вас накормили, а потом помогу уложить волосы.

Госпожа Масуда (мысленно Мия продолжала называть ее именно так) взяла девушку под свое покровительство. Она сделала это вежливо, спрашивая каждый раз совета подопечной, но у Мии просто не хватало ни желания, ни уверенности противостоять ее настойчивой доброжелательной заботе.

После изысканного и сытного завтрака по настоянию женщины Мию посетил семейный врач клана Такухати, который подтвердил, что девушка слаба, но здорова. На прощанье доктор посоветовал не бывать на сквозняке и не гулять долго, угрожая возвращением болезни и осложнениями. Потом госпожа Масуда отвела Мию в ее покои в замке и показала несколько кимоно, от красоты которых захватывало дух.

— Их доставили из города сегодня утром, — с гордостью произнесла супруга управляющего, услышав восхищенный возглас Мии. — Мы заплатили целое состояние, чтобы перекупить их — мастер выполнял заказ совсем для другой девушки, но господин Такухати велел не жалеть денег. Даймё очень щедрый и заботливый хозяин. Вам так повезло, госпожа!

В голосе женщины слышалось искреннее восхищение и гордость своим господином.