Антон Грановский - Война демонов Страница 13

Завязалась жестокая драка. Нелюди испуганно попятились, освобождая вождям место для драки. Азран поднял Бычеголова в воздух и швырнул его спиной на стол. Ножки дубового стола подломились, и Бычеголов рухнул на пол вместе с обломками.

Азран зарычал и бросился на Бычеголова, однако тот увернулся и вскочил на ноги. Азран повернулся к противнику, и в это мгновение Бычеголов ударил его дубовой доской по лицу. Доска разлетелась в щепки, сломанный клык вылетел из открытой пасти верховного вождя.

Азран тряхнул львиной гривой и, резко выбросив вперед руку, попытался схватить противника за ногу, однако Бычеголов, более молодой и ловкий, снова увернулся, и когтистые пальцы верховного вождя схватили лишь пустоту.

Бычеголов ударил вождя ногой в грудь. Удар был сильным, но Азрана он не свалил. Издав горлом ужасающий рык, верховный вождь снова бросился на Бычеголова. Тот отскочил в сторону и быстро выставил ногу. Споткнувшись о его ногу, Азран рухнул грудью на обломки стола.

– Бычеголов, держи! – крикнула Диона и швырнула рогатому нелюдю посох жреца Дрока.

Бычеголов поймал посох, переломил его об колено, отбросил один обломок, а второй перехватил двумя руками и, когда Азран повернулся к нему, всадил острый обломок Азрану в открытую пасть.

Азран заизвивался, стараясь оторвать пригвожденную голову от земли и схватить Бычеголова когтистыми лапами, но кровь слишком сильно хлестала из его продырявленного черепа, и силы слишком быстро покидали его.

Бычеголов повернулся в Дионе и крикнул:

– Дай кинжал!

Двое нелюдей встали на пути у Дионы, но она так свирепо сверкнула на них глазами, что они тут же отпрянули в сторону. Диона вынула из ножен клинок и вложила его в руку Бычеголова. Тот быстро присел рядом с хрипящим вождем, схватил его свободной рукой за седую гриву и быстро перерезал Азрану глотку.

Вожди ахнули.

Бычеголов не остановился и продолжал орудовать кинжалом. А когда работа была закончена, вскинул голову Азрана над собой, держа ее за гриву, и поднялся на ноги. Несколько секунд он молчал, давая нелюдям возможность насладиться зрелищем, а затем рявкнул:

– Я теперь ваш главный вождь! Кто-то хочет оспорить у меня мое право?

Никто не произнес ни слова. Бычеголов швырнул голову вождя в угол и прохрипел:

– Мы выступим против людей!

Еще несколько мгновений нелюди молчали, а затем Ворон шагнул вперед и крикнул:

– Слава Бычеголову!

– Слава! – хором отозвались другие вожди.

Бычеголов вытер рукою потный лоб, переступил через обезглавленный труп врага, взял Диону за руку и повел ее к выходу.

Они стояли на лужайке под огромным черным дубом. Щеки и лоб Бычеголова были испачканы кровью Азрана. Вперив взгляд в лицо девушки, он тихо спросил:

– Ты любишь меня, Диона?

Девушка нахмурилась.

– Ты обещал, что мы никогда не будем об этом говорить, – сказала она.

Бычеголов раздул ноздри и свирепо пыхнул воздухом.

– Я готов отдать за тебя жизнь, – глухо проговорил он. – Если бы не ты, я бы не убил Азрана.

– Я знаю, – тихо отозвалась Диона. Она протянула руку и погладила гиганта по щеке. – Ты правильно все сделал, Бычеголов. Теперь ты главный вождь. И людям не избежать расплаты.

Диона обняла гиганта рукой за толстую шею и провела узкой ладонью по его шишковатой лысой голове.

Бычеголов перехватил ее руку и осторожно поднес к своим губам.

– Все для тебя, Диона! Вся моя жизнь для тебя! Только прошу: не обманывай меня! Если ты меня обманешь, я тебя убью!

Диона холодно улыбнулась.

– Зачем мне тебя обманывать? Ты самый сильный и умный воин в нашем племени. А теперь ты еще и главный вождь.

– Я говорю не про наше племя, – угрюмо проговорил Бычеголов. – Я говорю про человека.

– Про человека?

– Да. Мелна рассказала, что ты произносила во сне его имя.

– Какое еще имя? Твоя Мелна – большая выдумщица.

Бычеголов нахмурился.

– Она запомнила это имя. Глеб-Первоход. Этот ведь тот ходок, который отдал тебя мне?

Несколько секунд Диона молчала, кусая губы, затем улыбнулась и заявила с холодной веселостью:

– Какой ты скучный, Бычеголов! А еще – вождь!

На скулах Бычеголова вздулись тугие желваки.

– Он сам отдал тебя мне, Диона, – угрюмо проговорил он. – Для него ты просто нелюдь. Он ненавидит таких, как мы.

Бычеголов подался вперед и хотел обнять Диону, но она выскользнула из его объятий.

– Я не твоя женщина, – холодно сказала Диона. – Пока не твоя.

– Но ты будешь моей. Через седьмицу жрец Асприй обвяжет нас алой лентой!

– Это будет через седьмицу. А пока я вольна поступать так, как мне вздумается!

Диона повернулась и двинулась прочь с лужайки, но вдруг остановилась и, обернувшись, проговорила:

– А если ты еще раз заговоришь при мне про ходока, я выцарапаю тебе глаза. Надеюсь, ты это запомнил.

Она отвернулась и зашагала прочь.

Дождь закончился. По небу проползали последние лохмотья изорванных грозой мороков.

– Стойте! – приказал своим нелюдям Бычеголов. – Они едут!

На дороге показались газары. Все коренастые, широкие в кости, с жиденькими бороденками и блестящими от медвежьего жира широкими плоскими лицами.

На каждом красовался кожаный панцирь, покрытый металлическими пластинами. Головы лесных людей были украшены коническими шлемами с перьями на макушке. На поясах болтались кривые сабли, из-за плеч выглядывали навершия огромных боевых луков.

Всадник, едущий в голове колонны, держал в руке бунчук из нескольких конских хвостов, оплетенных разноцветными нитями. Завидев впереди нелюдей, газары остановились. Их узкие, как зарубки в коре, глаза смотрели на кишеньских чудовищ невозмутимо и почти равнодушно.

Бычеголов вышел вперед и поднял руку.

– Здравствуй, нойон! – крикнул он на славянском языке, который знали все лесные люди.

– Здравствуй, нелюдь Бычеголов! – ответил нойон Бекет.

Бекет был так же коренаст и невысок ростом, как и его воины, однако благодаря гордому подъему головы и прямой осанке казался намного выше. Лицо его было худощаво и скуласто, усы росли лишь по обеим сторонам рта, а бородка спускалась узкой черной прядкой почти до груди.

– Я пришел с миром, – пробасил Бычеголов, угрюмо глядя на нойона. – Скажи своим храбрым воинам, чтобы не трогали нас.

Узкоглазые лица газаров по-прежнему были непроницаемыми, однако все они то и дело незаметно трогали амулеты, болтающиеся на шеях. Некоторые нашептывали молитвы-обереги.

Нойон дал знак своим воинам. Двое из них, на вид самые крепкие, выехали чуть вперед. Пристально и жестко глядя на нелюдя, нойон Бекет гаркнул: