Игра титанов - Казаков Дмитрий Львович Страница 13

Скальд вытаращил глаза:

– Это для нас?

– Конечно, – голос жреца можно было использовать вместо сиропа. – Располагайтесь, ну а я пойду, распоряжусь насчет обеда…

Рыжий вспрыгнул на то ложе, что располагалось справа, и оглушительно чихнул.

Пароти улыбнулся и ускользнул. Послышался его голос, по палубе забегали барги в одних набедренных повязках. Донесся скрип канатов, бурление воды. Судно принялось разворачиваться.

– Я попал в сказку! – заявил Юрьян, тыча пальцем в одну из роз, бордово-красную и очень большую.

– Как бы только она не оказалась страшной, – заметил Олен. – Тебе не кажется все это подозрительным?

– Да мы говорили об этом. – Скальд поморщился, махнул рукой. – Ну ради чего затевать подобное?

– Ради этого. – Рендалл показал на меч. – Или вот этого. – На поднятой кисти блеснуло Сердце Пламени. – Озерной Королеве эти вещи могут быть настолько же нужны, как и Ночному Хозяину. Только она, судя по всему, умнее, и поняла, что отобрать их силой не…

Но тут под навесом появился Пароти в сопровождении стайки юных жриц, одетых довольно игриво, и разговор пришлось прервать.

– Наслаждайтесь! – объявил обладатель зеленой мантии, и девицы бросились на гостей, как воробьи на рассыпанное зерно.

Не успел Олен глазом мигнуть, как его уложили на ложе, водрузили на голову венок из лилий. Попытался чего-то сказать, открыл рот и едва не захлебнулся, когда в лицо плеснули крепким пивом. Проморгался и обнаружил, что одна девица разминает плечи, другая стаскивает сапоги, а третья – заглядывает прямо в лицо, ласково и очень настойчиво, словно пытаясь проникнуть в мысли гостя.

– Ой! – донесся радостный голос Юрьяна. – Ну и шустра ты, подруга! Шустрее даже, чем я…

И скальд залился дурашливым смехом.

В последующий час Рендалла мыли, расчесывали, натирали резко пахнущими маслами. Затем кормили и поили, а несколько девиц при этом играли на чем-то похожем на гусли. Он изо всех сил напоминал себе о том, что это может быть коварным обманом, что нужно сохранять бдительность…

Но делать это было все сложнее и сложнее.

В один из моментов просветления обнаружил, что на горизонте виднеется берег. Нашел силы удивиться – что, они уже пересекли озеро? И с какой же тогда силой ветер надувает паруса? Но и эту мысль довести до конца не удалось – отвлекли начавшие петь жрицы.

Обожравшийся Рыжий, чей живот напоминал поросший мехом шар, лежал под столом и сонно моргал.

– Очень неплохо, – заметил Юрьян, когда песня закончилась. – Грустно, правда… но это ничего… ведь да?

Язык у скальда заплетался, да и сам Олен чувствовал, что несколько пьян.

– Да, – сказал он, пытаясь встать. – Клянусь Селитой, мы должны понять, что именно тут…

– Нет, – перебил Шустрый. – Мы должны сами спеть! Вот я сейчас исполню Висы Летучих Снов, что двести лет назад Авор Большая Голова сочинил в честь князя Франзира Пятого. Так, как там начинается…

Рендалл захотел возразить, но обнаружил в руке полный кубок пива. Подумал, что надо сначала промочить горло, а потом уже говорить. Сделал несколько глотков, веки предательски потяжелели и опустились.

Когда проснулся, сердце испуганно дернулось – пьяного легко могли обобрать и связать. Схватился правой рукой за левую. Обнаружив, что Сердце Пламени на месте, облегченно вздохнул. Спокойнее потянулся туда, куда вчера вроде бы клал снятый с пояса ледяной клинок. Наткнулся на шершавую рукоятку, и напряжение ушло, ему на смену явилось облегчение.

– Ну что, убедился? – Голос Юрьяна звучал бодро, хоть и хрипло, как у всякого, кто накануне перебрал.

Олен открыл глаза и сел:

– Это ничего не доказывает.

Обнаружил, что укрыт шерстяным одеялом, что они под навесом вдвоем, Рыжий куда-то пропал. Утро еще не успело достичь зрелости, барка совершенно бесшумно плыла в густом белоснежном тумане. Виднелась пустая палуба, мачты уходили вверх, в марево, нос терялся в дымке.

– Ха! – Скальд глянул презрительно, вытащил из-под стола булькнувший кувшин. – Ну что, опохмелимся?

– Да я вроде в порядке.

В самом деле голова не болела, не ощущалось в ней болезненной тяжести. Живот не крутило, только хотелось немедленно сбегать до борта, чтобы избавиться от вчерашнего пива.

– Тогда просто выпьем. Или ты все еще настороже? Боишься, что коварные враги долили сюда яда? Чтобы ты умер, и можно было забрать твой меч… Но почему они тогда вчера этого не сделали?

Юрьян откровенно издевался.

Олен поглядел на него мрачно, и потянулся к столу, за кубком.

– О, почтенные гости встали? – Словно из-под палубы, рядом возник Пароти. – Значит, можно подавать завтрак?

Рендалл обреченно вздохнул.

Завтрак оказался не менее обилен, чем ужин. Пока ели, туман понемногу начал рассеиваться. Стали видны берега – один низменный, поросший кустарником, второй обрывистый, источенный темными норами, с топорщащимся над откосом частоколом соснового леса.

– Это мы уже на реке, что ли? – несколько оторопело поинтересовался скальд.

– Истинно так. «Сверкание богини» доверено стремительным водам блаженного Лейзина, – со сладкой улыбкой ответил жрец. – К вечеру они принесут нас к стенам великолепного святилища, что украшает царственный Руани…

Олен почувствовал легкую дурноту. Подумал, что скоро от славословий его начнет тошнить.

– А… ну это, быстро плывем. – В безмятежном ранее взгляде Юрьяна появилось нечто вроде беспокойства.

Показался довольно большой город – деревянные стены, кургузые башни из толстенных бревен, корабли у пристани. Но пропал так быстро, что Рендалл не успел ничего рассмотреть.

Барка мчалась по реке, точно выпущенная из лука стрела. При этом не ощущалось особенно сильного ветра, да и течение за бортом не выглядело стремительным. Казалось, невидимые и очень сильные подводные твари волокут «Сверкание богини», изо всех сил работая хвостами и перепончатыми лапами.

Гостей развлекали точно так же, как и вчера, – пением, музыкой, плясками и обильной едой.

– Все, больше не могу, – заявил Юрьян, когда им принесли то ли второй обед, то ли ранний ужин: сдобные пироги, фаршированный ветчиной и трюфелями поросенок, квас в толстом бочонке.

– В меня тоже не лезет, – покачал головой Олен.

– Ну, тогда отдыхайте, – сказал Пароти. – Вечер будет утомительным. Набирайтесь сил…

Скальд захрапел мгновенно, Олен еще посопротивлялся какое-то время мягкому, успокаивающему голосу жреца. Но затем и он сдался, позволил дреме унести себя на тягучих и приятных волнах…

Разбудили их через несколько часов.

– Скоро Руани, – сообщил жрец. – Не желают ли гости перекусить?

– Нет! – Юрьян замахал руками и едва не свалился с ложа. – Ни в коем случае! Ни за что!

Олен тоже отказался.

Река выглядела гораздо шире, чем утром, и вода ее отливала желтизной. На берегах то и дело попадались деревушки, виднелись поля, где золотилась пшеница. Коровы и козы провожали барку безучастными взглядами, стирающие белье женщины и рыбаки из лодок смотрели вслед с опаской.

Принадлежавшее храму судно тут знали.

А потом Лейзин повернул, и стал виден Руани. Первым делом бросились в глаза мощные стены из бревен и башни, на которых развевались черно-белые флаги княжества. И только затем Олен заметил, что между городом и рекой имеется огороженная территория, густо засаженная деревьями, из которых торчат остроконечные крыши.

– Храм, – с благоговением проговорил Пароти.

Священную землю защищал частокол высотой локтей в десять. Причалы уходили далеко в реку, мощные опоры врастали в воду. Тут стояло несколько барок, того же типа, что и «Сверкание богини», множество всяких лодок и даже один корабль, годившийся для путешествий по морю.

Высоко поднимались его мачты, на реях виднелись свернутые паруса.

А примерно милей ниже по течению река заканчивалась, растворялась в уходящей к горизонту серебристо-синей равнине.

– Море, – заметил Олен, вспоминая собственное путешествие по Жаркому океану родного мира.