Николай Басов - Лотар-миротворец (сборник) Страница 13

— Послушай, Мазот. — Элирах подъехал к другу, положил руку ему на плечо, незаметным движением заставил лошадей стоять смирно. — Я не против того, чтобы доложить всё это капитану. Только нужно подумать, что и как мы скажем…

Лотар стал терять контакт со стражниками, он уже не мог их слышать, хотя он ещё видел место, где они находились, с высоты, как будто пролетал над ними. Не торопясь, стражники ехали по извилистой и довольно широкой дороге. Лотар даже приметил в стороне нескольких крестьян, что дремали дружной компанией после обильного обеда в тени пальм, пережидая жару.

Сосредоточившись, он прервал это наваждение и попытался определить, где находится. До города стражникам предстояло проехать не меньше двух лиг, а ему по прямой нужно было пройти чуть больше мили. Если он поторопится, то опередит Элираха и Мазота.

Лотар прыгнул в воду и переплыл прудик несколько раз. Он и забыл, какое это удовольствие — плавать. Потом оделся, не вытираясь, — при такой жаре вода высохла едва ли не быстрее, чем он возился бы с полотенцем.

Перед тем как пуститься в путь, он снова попытался почувствовать, что лежит впереди, но ничего, стоящего внимания, не обнаружил. Правда, теперь он ни в чём не был уверен. Вздохнув, Лотар поправил Гвинед и кинжал, выпил воды из фляги, ещё раз тщетно попытался изгнать боль из мышц плеч, спины и рук и пошёл к городу, который отчётливо ощущался впереди.

Глава 2

Ворота, к которым подошёл Лотар, оказались главным караванным входом в Ашмилону. Они были закрыты, но стража не ушла за стены, а скучала на солнцепёке.

Теперь Лотар больше всего опасался собак и лошадей. Собак поблизости не было, а вот пяток лошадей стояли у коновязи, грустно косясь на ворота, за которыми находилась конюшня. Лотар пошёл к постовым чуть ли не боком, он и представить не мог, что будет, если лошади признают в нём оборотня.

— Кто ты и откуда? С какой целью прибыл в престольный город Ашмилону? — скороговоркой спросил командир стражников.

— Я путник из пустыни, иду в Ашмилону, потому что слух об этом городе достиг отдалённых сторон мира, — ответил Лотар присказкой караванщиков.

Сержант усмехнулся, ему понравилась шутка. Лотар тоже улыбнулся из вежливости.

— Что-то ты слишком легко снаряжён для похода по пустыне, путник.

— Много ли нужно человеку? Меч, чтобы не бояться дороги, вода, чтобы выжить, и несколько книг, чтобы мир предстал храмом.

— А, книжник. — Интерес сержанта к Лотару мигом угас. — Тогда с тебя три обола.

Лотар полез в сумку, вытащил кошелёк с мелочью и расплатился.

— Интересный у тебя меч, — сказал один из стражников, подойдя сзади.

— Другого такого, может, и нет на свете. — Пока стражник не отошёл, Лотар быстро спросил: — Почему так малолюдно у главных ворот, добрый человек?

— Были дни, когда тебе пришлось бы толкаться полдня, чтобы пройти в ворота, а теперь… — Воин сокрушённо махнул рукой.

— Эй, не болтать! — взревел сержант и повернулся к Лотару. — А ты проходи, если пришёл.

— Ты что, Костах, ведь он всё равно узнает. — Стражник, заинтересовавшийся мечом, удивлённо смотрел на сержанта.

— Неважно. Узнает, да не на моём посту.

Стражник отвернулся. Лотар осторожно подошёл к лошадям. Они дружно вытянули в его сторону головы. От облегчения Лотар рассмеялся, достал из сумки несколько солёных сухарей и стал скармливать их мохнатым, как всегда, немного грустным, большеглазым и горячим животным.

— Ты что делаешь? — От ужаса сержант, казалось, готов был выхватить меч.

Лотар вытянул вперёд руку с сухим хлебом.

— Это всего лишь…

Стражник, с которым у Лотара так и не получилось разговора, схватил его за руку и потащил к воротам. На ходу он быстро говорил:

— Будь осторожен, чужеземец. Странные у нас тут дела творятся, и люди легко теряют голову, когда видят необычное.

— Разве дать лошади остаток лепёшки — необычно?

Стражник дружески, но довольно настойчиво подтолкнул Лотара к воротам, которые двое других служивых уже приоткрыли ровно настолько, чтобы мог пройти один человек.

— Сам всё узнаешь.

Лотар понял, что, стараясь опередить Элираха и Мазота, снова поторопился. Город и всё, что здесь происходило, следовало оценить ещё на подходе. А теперь прочувствовать что-либо он мог только изнутри, что было гораздо труднее.

Лотар пошёл по улицам, оглядываясь по сторонам. Теперь, когда ему подсказали, что не всё здесь в порядке, он начал ощущать какую-то пелену, которая, казалось, заткала сам воздух над городом. Но определить, что это было, он не мог. Одно ясно: это не чума, иначе его не впустили бы так легко. Кроме того, все духаны, которые попадались ему, были открыты, и из большинства доносились голоса. Нет, это определённо не какая-нибудь местная зараза.

И всё-таки что-то было разлито в воздухе, какое-то незнакомое, жгучее ощущение, скорее присущее людям, чем городу. Людей, кстати, в городе осталось немного, и было очень трудно определить, что они думают, потому что все их мысли были скованы какой-то боязнью. Внезапно Лотар понял — то, что делало этот город странным, связано с ночью.

Конечно, можно прочитать их мысли. Но это был столичный город, и, как в каждом месте, где обитает власть, здесь жило немало волшебников, и они-то уж непременно почувствовали бы, что кто-то охотится за мыслями людей.

Едва это пришло ему в голову, Лотар почувствовал, как что-то действует на него самого. Он словно бы заранее знал, что сейчас пойдёт по этой улице, свернёт в ту сторону, оглянется на редкие фонари, которые уже зажигали фонарщики, пойдёт к какой-то неясной, смутной точке, горящей в его сознании, словно маячный огонь в тёмной ночи. Скорее всего, это было неопасно, но, конечно, могло оказаться и ловушкой. Раздумывая над этим, Лотар всё-таки шёл туда, куда вело его это воздействие.

Вот духан, вот дверь. Лотар подошёл, толкнул, и… ничего не произошло. Но предчувствие исчезло.

Лотар шагнул вперёд. Внутри было грязновато и дымно от очага, который горел на кухне. Посетителей было трое. Двое сидели рядом, сумрачно разглядывая общую кружку с дешёвым кислым вином. Третий, несмотря на жару, кутался в плащ и вздрагивал, как в приступе лихорадки.

Лотар отошёл к противоположному от двух выпивох краю длинного общего стола, снял сумку и сел на вытертую до блеска деревянную скамью. Почти сейчас же из двери, ведущей на кухню, выскочил голый по пояс, потный духанщик и бросился к новому посетителю.

— Чего угодно молодому господину из отдалённых земель?

— Ужин и комнату для ночлега. Но постель должна быть без клопов, а ужин без мух.