Дылда Доминга - Деревянное чудо Страница 13

— Бери вещи и иди за мной.

Неужели передумали и выгнали?

Я тихо прошла в комнату, забрала усохший после праздника узелок и под недоумевающие взгляды сестер, последовала за хозяйкой.

Мы вышли из здания, пересекли лужайку, и вошли в другой корпус. Поднялись на второй этаж, и там сестра остановилась перед дверью, осторожно постучала, потом, получив позволение, открыла дверь и сделала приглашающий жест рукой.

Комната оказалась значительно меньше той, что была раньше, но хорошо обустроенная и обжитая. И в ней меня ждала новая соседка.

— Наверное, ты из простых, — заключила она, окидывая меня взглядом, — и новенькая.

— А ты? — не осталась в долгу я.

— А я нынче в немилости, — поведала мне девушка с грустной улыбкой, такой мягкой и исполненной достоинства, что это мне кого-то мучительно напомнило.

— Ты не состоишь в родстве с Сайрусом? — не удержалась я от озвучивания пришедшей мне в голову мысли.

— Откуда ты… — запнулась девушка. — Кто разболтал? Сенсиделла?

— Нет, нет, — попыталась предотвратить я поток напрасных предположений. — Просто, ты очень похожа на него. Не внешне, нет, — тут же оправдалась я, глядя на светлые локоны незнакомки, — но что-то такое, сложно объяснить.

— Ты его видела? — загорелась девушка. — Давно?

— Давно, я не знаю, что с ним теперь.

Соседка потухла и сразу утратила ко мне интерес.

— Я потеряла связь с братом, и понятия не имею, что с ним. Здесь обращаются все хуже и хуже. Раньше была отдельная комната и стол, а теперь — общая столовая и соседка-простолюдинка.

— Ну, спасибо, — хмыкнула я. Тоже мне, кошмар-кошмар. — Значит, ты — его сестра?

— Двоюродная, — отозвалась соседка, — по линии Лаби.

Я не стала ее разочаровывать еще больше и докладывать о том, что все их лаби мне ни о чем не лаби.

— А имя? — звать-то мне ее как-то надо было. В отличие от простого народа из разных городов имя у нее оказалось благозвучное:

— Кара, — произнесла она.

— Олянка, — представилась я.

— А где этот Анк? На севере? — призадумалась Кара.

— Ага, на крайнем, — отозвалась я, не вдаваясь в подробности. Но вот что мне плести соседке, когда у меня начнет уменьшаться и без того не великая грудь, а черты станут превращаться в детские, я понятия не имела.

— Сегодня наша тема — возжжение огня, — торжественно заявила сестра Форека. — И заниматься ею мы будем вплоть до окончания вара. А те, — она окинула грозным взглядом окружающих, — кто не справится, продолжат и весь следующий вар. Те же, кто не справятся вовсе, будут отчислены, — холодно добавила сестра в конце.

По аудитории пробежали тревожные шепотки, но стоило лишь сестре сделать каменное выражение лица, как снова установилась почти идеальная тишина, нарушаемая лишь шелестом материи со стороны особо взволнованных особ.

— Итак, — сестра поманила к себе пальцем пухлую девушку. Та встала и робко приблизилась к Фореке, пытаясь не делать последний шаг и сохранить дистанцию со строгой сестрой. — Магия — суть талант плюс знания, помноженные на силу воли, — изрекла она уже не в первый раз. Сосредоточьтесь на свече, — сестра Форека подвинула к пышке толстую оплывшую свечу, — и представьте, как фитиль загорается. Сперва ощутите, как он нагревается, потом будто слегка дымится, чернеет и, наконец, занимается.

— Да, Линдаборка, — отреагировала сестра на поднятую руку.

— Сестра Форека, а сосредотачиваться нужно на фитиле или всей свече?

Тут, как и в любом другом учебном заведении, находились девочки, которые пытались зарисоваться перед преподавателями едва ли не с первого занятия. Вот к чему был этот ее вопрос? Понятно, что если мы воображаем возгорание фитиля, то и думаем исключительно о нем. Может, секрет как раз состоял в том, чтобы больше ни на что не отвлекаться. Может, все бы так смогли, если бы их мысли не были рассеяны сразу по нескольким направлениям.

— Олянка! — грозно рявкнула Форека у меня над ухом. — Вам что, особое приглашение требуется?

Увлекшись своими рассуждениями, я даже не успела взгромоздить свечу на стол.

— Или, может быть, Вы уже все умеете? — не отставала от меня сестра. — Тогда, может, продемонстрируете нам свой талант?

Вот невзлюбила меня эта баба отчего-то еще с первой встречи. Может, ее так задело наличие у меня неплохого потенциала? Кто знает: может, у сестры Фореки он был хуже?

Я с остервенением шлепнула на стол между собой и сестрой свечу, сосредоточилась, попыталась выкинуть из головы все мысли (разве что кроме ненависти к Фореке, которая меня сжигала на текущий момент с непреодолимой силой), представила, как разогреваются волокна ткани, как начинают дымиться, как температура стремительно растет, взорвавшись пламенем и… огонь охватил белоснежный чепец сестры Фореки. По аудитории раздались крики: от испуганных до восхищенных, а сама сестра, злая, как черт, сбросила с головы чепец и стала яростно его топтать. Взгляд, которым она одарила меня после этого, говорил, что мне не жить, по крайней мере, под крышей Ордена.

— К настоятельнице! — заорала она, и я без лишних возражений подхватила свои вещи и отправилась в главный корпус.

А так все мило начиналось — меня даже приняли, а теперь, значит, вылечу, придется возвращаться в Альд или, может, сестрички Марта и Мирта приютят пока на какое-то время — я ведь так и не выяснила ничего о Сайрусе.

— Что случилось, дитя мое? — на меня смотрели умные и внимательные глаза сестры Нототении. Я и представить не могла, что дремавшая в углу на приемных экзаменах старушка, оказывается, была настоятельницей Ордена.

— Подожгла чепец сестры Фореки, — созналась я.

— Зачем? — удивилась бабуля.

— Случайно, вместо свечи, — объяснила я.

— Случайно ли? — покачала головой сестра Нототения. — Это ведь направленное действие, деточка.

— Да, в этот момент я злилась на нее, — признала я.

— Контроль очень важен в нашем деле, не забывай. Импульсивность приводит к бедам. Ну да ты молода, еще научишься, — старушка благосклонно махнула мне рукой.

— Это все? — поразилась я.

— Да, можешь идти, — подтвердила настоятельница. — Или хочешь поговорить еще о чем-нибудь? — маленькие темные глаза хитро сверкнули.

— Да нет, вроде, — отозвалась я и поспешила убраться подальше от проницательной бабули.

Догнав своих, я узнала, что никому больше так и не удалось ничего зажечь, но что редко кто на первом же занятии достигает возжжения. И в очередной раз поразилась, откуда бы у меня взяться таким талантам? Ведь, помнится, дома я иногда часами поглядывала на холодильник, но он как был пуст, так пуст и оставался. Да и гореть синим пламенем в сердцах я не раз и не одному желала. Но в новостях ни о чем подобном не сообщали.