Сергей Крускоп - Дыхание дракона Страница 13

— А госпожа маг?

— Попробую помочь, чем могу, — сказала Ивона, переглянувшись с Сивером.

— Вообще-то, — сказал Сивер, обходя храм и внимательно его осматривая, — укус вурдалака не так опасен, как укус оборотня. Я знавал людей, которых кусали вурдалаки — и все обошлось. Но это неизлечимо, ты совершенно права.

— То есть ты хочешь сказать, что людей — кроме самого первого — еще можно было спасти?

— Это вряд ли. — Сивер остановился. — Они не случайно встретились с вурдалаком, и он неспроста их тяпнул. Они провели с ним неизвестно сколько времени. И то, что утром они лежали на полу, означает, что бывший родственник по крайней мере сильно их покусал. Так что шансов на спасение, скорее всего, не было. Но если бы селяне не испугались, они бы всей толпой одного вурдалака уделали бы.

Ивона задумалась, оглядывая здание храма.

— Надо бы узнать, сколько все-таки там вурдалаков, — сказала она. — Если всего один, то все не так страшно. Правда, Сивер?

Наемник кивнул.

— Остается придумать, как нам это узнать, не входя внутрь.

- Есть у меня одна мысль. — Ивона обернулась к следовавшему за ними священнику:- У вас в храме летучие мыши живут?

— Куда ж без них? Живут, паству смущают. Раньше и внутри храма, чуть вечер, летать принимались, так я щели заделал, как этот приход получил, так что теперь они только снаружи порскают.

— Хорошо. — Ивона зажмурилась, вспоминая нужное заклинание, а затем потянулась мысленно к маленьким существам, как раз просыпавшимся под кровлей храма.

Темно… Темно и ничего не видно. Надо скорее пробраться наружу, туда, где горит красноватым закатным светом щель между кровлей и стеной. Так, уже гораздо лучше — света достаточно, чтобы видеть все, что нужно. Стена, кусты, небо с комьями темно-бордовых облаков, деревья, двуногие существа, живущие на земле и не умеющие летать… Двое из них удивленно смотрят на третьего, который стоит, покачиваясь и закатив глаза. Ах да, это же я. Так, опять небо, опять стена, а в ней окно. Рама рассохлась и плотно не закрывается, осталась щель, как раз достаточная для того, чтобы протиснуться внутрь.

Внутри темно, хотя и не так, как под кровлей. Глаза привыкают, и уже можно разглядеть изображения на стенах, разбросанные по полу обрывки бумаги, какие-то палки, тряпки… кости. Возле костей, прижавшись к полу, лежит зверь — мохнатый, похожий на широкомордого пса с большими когтистыми лапами и куцым хвостом. Зверь щерит зубы, следит взглядом за летучим существом. Зверь один — это важно. Стена, у стены — изображение Богини-Матери, горельеф в три человеческих роста, а по сторонам от него — резной иконостас, где изображены деяния богини и ее учеников. А сверху, на иконостасе… Странно, молодая женщина в разорванном селянском платье. Застыла неподвижно, словно еще одно изваяние, только глаза живут, с немой тоской всматриваясь в полет кожана. Зверь на полу смотрит на женщину, затем на летучую мышь, но не встает на ноги, а лишь безмолвно скалится…

— Ивона!!!

Девушка обнаружила, что сидит на земле, что голова у нее кружится и болит и что Сивер со священником, присев на корточки, поддерживают ее с двух сторон.

— Что с тобой, Ив? — Лицо Сивера выражало серьезную тревогу. — Ты стояла, закатив глаза, так что были видны белки, а потом начала падать, мы еле успели поймать.

— Я… была… в храме… — Ивона закашлялась. Слияние с летучей мышью, конечно, не было полным: девушка смотрела на мир глазами кожана и командовала ему, куда лететь, но, разумеется, система ориентации при помощи особого рода звуков оставалась привилегией зверька. Тем не менее возвращение в свое сознание и мировосприятие требовало привыкания. — Там один вурдалак, всего один. Он убил и съел одну из женщин, но вторая… видимо, жена… она жива и не обратилась.

Ивона перевела дыхание. Мир постепенно переставал кружиться перед глазами и обретал четкость, насколько это было возможно в наступившей темноте.

— Созывайте людей, — сказал Сивер священнику, — они потребуются для подстраховки. Женщину нужно срочно вытаскивать оттуда.

Спустя четверть часа уже с полторы дюжины селян, вооруженных смоляными факелами, топорами и вилами, собрались возле заколоченных дверей храма. Двое мужиков споро отдирали от дверей доски.

- Ив, — спросил Сивер, — ты хорошо видишь в темноте?

— Ну, вообще… да, довольно неплохо, как мне кажется.

— Сможешь его отвлечь чем-нибудь? Каким-нибудь простеньким заклинанием?

— А почему простеньким? — немного обиделась Ивона.

— Потому что, — сказал не заметивший этого Сивер, следивший за процессом вскрытия дверей, — храмы обычно охраняет от враждебной магии какой-нибудь артефакт, на языке церковников — священная реликвия. И применять внутри храма боевые заклинания может быть небезопасно.

— Хорошо, попробую.

Они стояли возле дверей, когда с тех упала последняя удерживающая створки тесина.

Вурдалак явно ждал гостей к ужину, ориентируясь на треск отдираемых досок.

— Не суйся вперед! — гаркнул наемник, но Ивона уже сделала шаг внутрь. И увидела в темноте храма обращенную в ее сторону разверстую пасть зверя. Девушка успела только послать в этот оскал простое силовое заклинание. Вурдалак затормозил, рявкнул и звучно щелкнул челюстями.

— Темнотень здесь! — констатировал Сивер, смачно выругавшись.

Ивона бросила в воздух пульсар, который повис в полутора саженях над полом, озаряя внутренность храма тусклым желтым светом. В этом свете вурдалак, верно оценив силы противников, с воем кинулся на девушку. Ивона отступила, споткнулась обо что-то и, охнув, шлепнулась на пол. Под грозно-испуганный окрик Сивера вурдалак лязгнул зубами и, перепрыгнув через распростертую на полу магичку, бросился к дверям. Стоявшие в дверном проеме мужики мигом шарахнулись в стороны, забыв про зажатые в руках топоры и вилы. Зверь победно рыкнул — и остановился в прыжке, словно ударившись о невидимую стену. Ивона, успевшая сесть, увидела мгновенно вспыхнувшую сетку магических разрядов. Рев вурдалака перешел в озадаченный взвизг, зверь отлетел назад, и тут же отчетливо свистнул меч. Звериный визг оборвался.

Мужики с факелами наконец-то вошли внутрь храма вслед за богослужителем, и в помещении стало светло. Ивона поднялась с пола, с запоздалой брезгливостью обнаружив, что споткнулась об обглоданный человеческий таз. Кто-то из селян недоверчиво тыкал вилами в распластанного на полу вурдалака.

Сивер, воткнув окровавленный меч в доски пола, вместе со священником и одним из селян помог молодой женщине спуститься на пол с верха иконостаса. Вернее было бы сказать, снял ее оттуда — женщина была явно не в себе и едва могла двигаться, истощенная голодом и страхом.