Андрей Дашков - Эхо проклятия Страница 13

Он – раб темноты. Если он выйдет на свет, он исчезнет, потому что, может быть, и сам есть отброшенная тень. Он не живой, но и не мертвец. Он – воплощение многократно отраженного, повторяемого, угасающего бытия. Жизнь, постепенно глохнущая в промежутке между взрывом творения и тишиной. Среди возвращенных таких, как он, называют сцейравами или эхо-существами. Можно ли убить эхо? Не думаю – во всяком случае, сцейравы будут существовать, пока существуют туннели времени. При всем том они до сих пор очень сильны. Какой же была их сила в древности, когда Его проклятие только начинало работать?

Слабеет эхо, но не слабеет зло.

На сцейраве была майка с надписью «Ugly Kid Joe», черные кожаные штаны и байкерская куртка, а также тяжелые ботинки с высокой шнуровкой. Длинные волосы собраны в «конский хвост». На внешней стороне правой кисти темнела татуировка «Посланник Иисуса», что, на мой взгляд, соответствовало истине, ибо разве не был он лучшим доказательством Его существования?

Справа раздался какой-то звук. Повернув голову, я увидел размалеванную шлюху с фиолетовыми веками и губами, одетую под стать сцейраву, которая с детским азартом рылась в витрине с драгоценностями. Мое появление не произвело на нее особого впечатления. Она только окинула меня молниеносным взглядом. Нацепив себе на запястья по паре золотых браслетов, она спросила у сцейрава капризным голоском:

– Можно, я возьму это?

Тот благосклонно кивнул, глядя на нее так, будто был папашей, который иногда жалел о том, что не заставил неведомую мамашу сделать аборт. Зато получилось дитя, которому трудно было в чем-либо отказать.

Наконец сцейрав вспомнил и обо мне.

– Извини, – сказал он, повернув голову и отхлебнув пива из бутылки. – Кажется, я убил твоего слингера. Он начал задавать дурацкие вопросы... Почему молчишь?

– Не хочу задавать дурацких вопросов.

– Думаешь, это тебе поможет?

– Вау! – его новая подруга издала восхищенное повизгивание. В руках она держала усыпанный фальшивыми бриллиантами ошейник Анубиса.

– Возьми себе, – лениво разрешил сцейрав. – И заткнись на пару минут. Пожалуйста. – Он снова смотрел на меня. – Я называю ее просто Дырка. Как зовут тебя, она все равно забудет.

На самом деле я знал, что сцейрав и сам не помнит моего имени. Он вообще не запоминал имен. Его память была перегружена, и если бы мозг действительно смахивал на компьютер, как полагают некоторые придурки, сцейрав уже давно сидел бы в психушке со светящейся надписью на лбу «Disk full».

Видно было, что в понятливости Дырке не откажешь. Она надулась, но по крайней мере держала свою накрашенную пасть закрытой. При всем желании я не мог сказать, что пришел в восторг от этого знакомства.

Сцейрав покрутил на пальце перстень одного из Антипап. Вот тут алмаз был настоящим и сверкал, как глаз вурдалака в ночи.

– Слушай, дружище, ты не знаешь, зачем это всем вдруг понадобилась Клетка?

– Не имею понятия. Лично я хочу выкупить одну жизнь.

– Ты явно продешевил, приятель. Шикльгрубер брал гораздо дороже.

– И где он теперь?

Сцейрав расхохотался, как будто я выдал нечто чрезвычайно остроумное. Потом заметил цинично:

– Все там будем. Не правда ли?

Он прекрасно знал, что не все. Поэтому я предпочел промолчать. Возможно, сцейрав намеренно проговорился или вводил меня в заблуждение, когда дал понять, что охота за Клеткой приобрела массовый характер. Но если он не врал, то я еще мог потрепыхаться. Даже очень могущественные силы, приходящие в столкновение, случается, нейтрализуют друг друга. И тут важно оставаться в точке покоя. Попасть в глаз урагана и затаиться, пока угроза не миновала.

Ясное дело, краем глаза я тщательно изучал интерьер галереи. Клетки не было в пределах видимости, но это ничего не значило. Спрашивать напрямую, кому она теперь принадлежит, я опасался – мне совсем не хотелось провести остаток вечности в виде порошка, пересыпаясь из колбы в колбу в часах сцейрава. Довольно скучное занятие, верно?

– Ее здесь нет, приятель. – Он угадал мои мысли или прочел их – в конце концов за две тысячи лет можно было научиться этому нехитрому фокусу.

– Жаль.

– Это все, что ты можешь сказать?

Он загонял меня в угол. Я стоял на очень тонком льду. Задавать вопросы или молчать было одинаково рискованно. Впрочем, в подобной ситуации я не видел ничего необычного. Удивительно другое: неужели сцейраву еще не осточертели подобные игры?

– Ну, я мог бы спросить, где она.

– Ну, я мог бы ответить, что тут попахивает извлечением.

– Тогда мне придется смириться с проигрышем.

– Это не покер, братец, – сказал он почти ласково.

Я вздохнул.

– Что я должен делать?

– Вот. Наконец-то конкретный базар. Ты слышала, Дырка?

К той минуте подруга сцейрава уже успела распотрошить витрину, где было выставлено холодное оружие. Меч в ее руках выглядел отнюдь не сувениром. А клинок терся о воздух, издавая опасный шепот.

Двойники есть не только у людей. Двойник этого меча узнал когда-то вкус моей крови. Одна из «монет» напоминала о нем. Двойники перемещались сквозь время, преследуя недобитую жертву.

Вместо ответа Дырка сделала стремительное и совершенное движение, нанося горизонтальный удар. Меч разрубил пополам длинную зажженную свечу. Пламя даже не дрогнуло.

– Я не вижу, чем могу быть полезен, – произнес я. – Особенно на таком фоне.

– Не скажи, приятель, у каждого свои таланты. Придется тебе поработать крысоловом.

Ах, вот оно что. До меня доходили слухи о какой-то сделке между сцейравом и Черным Аббатом. Уж и не знаю, кто кому поставлял «сырье». Конечно, ничьи сведения не могли претендовать на точность в делах подобного рода. Отказываться было бессмысленно. Тот, кто видел, к чему сцейравы принуждают мертвых, предпочтет выполнить любую их «просьбу», пока душа еще не разлучена с телом. Я невольно подумал о Дырке. Я не удивился бы, окажись она таолой, но чтобы сказать наверняка, надо было приложить ухо к ее груди.

– Разумеется, всякая работа должна быть оплачена, – продолжал сцейрав, предвосхищая мои «дурацкие» вопросы. – Кстати, мне дадут знать, если Клетка выпадет снова. Я буду держать тебя в курсе.

Утешил. Она могла, как он выразился, «выпасть» через миллион лет. Не исключено, что сцейрав дождется. Я – нет.

– Крысолову нужна приманка, – напомнил я.

Мои слова были проигнорированы.

– Значит, договорились. Вот и славненько. Дырка, нам пора. – Сцейрав поднялся и направился к выходу. – Оставь это, – приказал он по пути таким тоном, что Дырка, решившая прихватить с собой полуметровое серебряное распятие, безропотно подчинилась. Правда, от злости она пнула деревянную фигуру чернокожего раба с опахалом. Та с грохотом упала на пол. Сцейрав, который, видимо, не оценил ее своеобразное чувство юмора, даже не поморщился. Лежащая фигура напоминала обгоревший в костре и уменьшившийся в размерах труп еретика.