Джон Робертс - Островитянин Страница 13

Длинношей вскинул тяжелую лапу с длинными острыми когтями. Он едва коснулся бедра юноши, но этот оказалось достаточно, чтобы тот, перевернувшись в воздухе, отлетел в сторону. Оглушенный, Гейл упал на спину и от удара об землю у него перехватило дух. Оскаленная пасть длинношея надвигалась все ближе и ближе, и юноша понял, что пришел его смертный час, но в этот миг в бока твари вонзились копья, и та отступила с оглушительным недовольным ревом.

К месту сражения, наконец, добрались воины из общины ночного кота и из соседних общин. Для Гейла время текло очень странно: ему казалось, что ужасная схватка длилась целую вечность, хотя он прекрасно понимал, что с того мига, как перед ними появился монстр, прошло не больше нескольких минут. В этот миг какая-то фигура склонилась над ним. Гассем с недоброй усмешкой взглянул на лежащего на земле юношу, а затем развернулся и двинулся прочь.

«Похоже, он надеется, что я умру, — невольно подумал Гейл. — Ну уж нет, не выйдет! Постараюсь выжить, чтобы Гассем не мог взять надо мной верх!»

Сделав над собой отчаянное усилие, юноша приподнялся на локте, пытаясь разглядеть, чем же закончится схватка с монстром. Теперь уже длинношея окружало по меньшей мере четыре десятка молодых воинов, и все они были полны решимости как можно скорее прикончить монстра, однако близко подходить они не решались, поскольку опасность исходила и от смертоносного хвоста, и от зубастой пасти, и от когтистых лап. Гассем с уверенным видом выкрикивал какие-то команды, но Гейл заметил, что тот и сам старается держаться от чудовища как можно дальше, чтобы то не зацепило его ненароком.

Внезапно издалека донеслись раскаты грома. «Гроза? Удивительно, — подумал Гейл, — ведь ночь была ясной…»

Но тут он догадался, что это приближаются к полю боя старшие воины, а рокот, который он принял за гром, — это они стучали по щитам копьями в такт шагам.

У Гейла потемнело в глазах, он потряс головой, чтобы отогнать дурноту, и тут же зажмурился от ослепительно-яркого света: воины несли с собой факелы, чтобы осветить место сражения.

С пронзительными воплями длинношей вертелся на месте, факелы слепили его, а удары копий, сыпавшиеся со всех сторон, причиняли немалую боль. Зверь был разъярен и сбит с толку, и мечтал лишь о том, чтобы убраться прочь. Внезапно зверь заметил, что окружившая его цепь людей стала чуть реже с одной стороны, и мгновенно метнулся туда. Более проворные младшие воины успели отскочить, но троих старших, обремененных тяжелыми щитами, длинношей все же сбил с ног. Будучи опытными воинами, те успели упасть, прижав к животу колени и накрываясь щитом: это было в обычае охоты на котов, когда кто-то один подманивал зверя на себя, тот бросался на щит, а остальные охотники забивали хищника копьями.

Когда, наконец, старшие воины поднялись с земли, то длинношея уже нигде не было видно. Он исчез так же внезапно, как и появился.

Несколько охотников все же метнули копья вслед убегавшему зверю, однако Минда удержал тех, кто порывался броситься в погоню.

— Остановитесь! И думать забудьте о том, чтобы гоняться за тварью в темноте. Попробуем разыскать его при свете дня. А сейчас отнесите раненых к кострам.

В ночи зазвучали радостные вопли и победные песни воинов. В такт ей застучали копья по щитам, а младшие воины, ликуя, запрыгали в танце. Внезапно вспыхнувшее веселье прервал недовольный голос одной из женщин:

— Если вы не забыли, то отел еще не завершился, а пока вы здесь скачете, как последние болваны, всех нас запросто могут сожрать коты или полосатики! Если уж участь женщин вас не тревожит, то позаботьтесь хоть о стадах!

Разгоряченные схваткой мужчины с довольным смехом вернулись на свои сторожевые посты. Вместе с одним из старших воинов Ребья поднял Гейла на ноги. Сперва тот из-за шока не чувствовал боли, но сейчас, когда возбуждение спало, он едва удерживался от крика. Хуже всего досталось правому бедру. Боль терзала так сильно, что пока они добрались до костра, юноша несколько раз едва не лишился чувств. Когда Гейла усадили возле огня, он с облегчением вздохнул: несмотря на то, что ночь была теплая, юноша весь дрожал от усталости и большой потери крови.

Мальчишки, в чью обязанность входило поддерживать огонь, набили травой кожаные мешки, чтобы раненым было удобно сидеть. Пенду воткнул в землю копье.

— Это чтобы завтра было легче опознать твое тело, — заявил он. — Скажу честно, на тебя и сейчас страшно смотреть, боюсь подумать, что будет завтра.

— Об этом не беспокойся, я еще успею поразвлечься с твоими вдовами у тебя на могиле, — едва слышно отозвался Гейл.

— Ну, раз шутит, значит, будет жить! — и Пенду со смехом двинулся прочь.

Сам Гейл не был в этом так уверен. В свете костра он мог разглядеть, что его бедро располосовано четырьмя глубокими параллельными ранами — это были следы когтей длинношея. Кровь шла не сильно, но юноша пока не знал, хорошо это или плохо. Пусть даже он не умрет от потери крови, однако, рана вполне может загноиться.

Примерно через час перед ним возник Тейто Мол с учеником. Шаман успел сходить в деревню и приволок целый мешок снадобий для лечения раненых. Говорящий с Духами внимательно осмотрел бедро Гейла и заявил, что сперва должен заняться другими ранеными.

В большинстве своем воины отделались лишь ссадинами и царапинами. Им Тейто Мол дал выпить какую-то настойку и отправил их на свои посты. Однако, с Готой пришлось повозиться подольше: у него была сломана нога. Двое крепких мужчин держали юношу, а Тейто Мол дергал его за колено, покуда концы сломанной кости, наконец, не сошлись с глухим треском. Гото морщился, кусал губы, однако даже не охнул.

Чтобы чем-то помочь, утешить и подбодрить раненых, к костру направились две женщины: это оказались Лерисса с матерью. Когда женщины остановились возле Гейла, юноша бросил на них быстрый взгляд, но тут же отвел глаза. Обе шессинки были совершенно обнажены и в крови с головы до ног. Считалось неразумным портить одежду, когда занимаешься таким грязным делом, как принятие родов у кагг. В подобную ночь было не принято глазеть на женщин, и мужчины вели себя с ними так, как будто те были полностью одеты.

— Говорят, нынче ты вел себя как герой, — заметила Лерисса.

— Нынче героями были все, — возразил юноша и мысленно добавил про себя: «Кроме Гассема». — Драка была славная, и всем нам здорово повезло, что мы остались живы. — Гейл осекся, ведь его могли подслушать злые духи — и поспешил добавить: — По крайней мере, пока.

— Верно, — подтвердила Амарра, — и все же тебе удалось обнаружить зверя до того, как он напал на вас, и именно твой удар копьем спас Готу. Если бы не ты, то длинношей убил бы его.