Александр Романовский - Волчье сердце Страница 13

-Правильно. Поэтому первой нашей целью станут крылья. Кожистые перепонки прочны, но арбалет их все-таки пробьет. После нескольких попаданий они уже не смогут выдерживать обычное давление воздуха. Попытавшись взлететь, дракон только усугубит повреждения.

-По-моему, это слишком жестоко…

-Жизнь вообще не легка, - нахмурился Хёд. - Если мы хотим выжить в этом мире, нам нужно быть именно такими, какими нас и представляют, какими ликантропы вошли в легенды и предания: злыми и жестокими, готовыми на любое коварство. Понятно?

Вервольфы кивнули. У части из них глаза горели тем самым огнем, которым стремился поделиться Хёд.

-Продолжим. Улететь он не сможет, и продолжит бесноваться на земле. Просто расстрелять его из арбалетов мы не сможем: скорее ящер изжарит нас своим огнем, чем умрет от легких ран. Поэтому нужно входить в ближний бой. Мечи и копья. Думаю, к глазам лучше не лезть. Слишком опасно. Разве что из арбалета. Уши мне кажутся более перспективными: мозг можно достать даже мечом. Рубите, что есть мочи, сухожилия на всех четырех лапах. К брюху тоже не подобраться. Да оно у него такое же, как и все остальное. Есть вопросы?

Тюр поднял руку.

-Вот ты сказал, Хёд, что тварь очень подвижна. Но она еще и очень сильна, массивна и тяжела. Не кажется ли тебе, что это похоже на штурм осадной башни, набитой бойцами? Что… слишком многие из нас погибнут?

-Не кажется. Вы умелые воины. А осадные башни лучше сжигать. Однако ты прав - это действительно очень опасно. Если кто-то не желает участвовать в этом предприятии, пусть даст знать.

Никто, включая Рагнара, не шевельнулись.

-Но в этом и нет особенной нужды, - усмехнулся Хёд, - потому как все останутся живы. Мы начнем свой “штурм” вечером, ближе к закату. Если кто-то пострадает, перевоплощение в ночного брата исцелит его раны. Одновременно это станет вторым пунктом нашего плана. Там, где окажутся бессильны люди, победят звери. И это будет работенка для тебя, Рагнар.

Глава 7.

Впрочем, потрудиться пришлось этой же ночью.

Вряд ли кто-то согласился бы продать им оружие днем.

Рагнар шествовал по темным улицам, в лучшем случае освещенным лишь тусклыми масляными фонарями. В подворотнях мелькали темные силуэты, иногда слышался звон клинков. Из распахнутых дверей харчевен доносился нестройный хор голосов и шум потасовок. Иногда у стен домов попадались лежащие ничком тела. Проститутки осыпали прохожих воздушными поцелуями. Грабители и карманники зорко оглядывались в поисках “клиента”.

По-настоящему Сторхейльм просыпался лишь с наступлением темноты.

Однако никто не осмеливался подойти к одинокому путнику. Стоило только завидеть выныривающие из тьмы сгустки абсолютно мрака, самостоятельную жизнь которых подтверждали лишь горящие раскаленными углями глаза. И тогда до любого маргинала доходило: да, у этого парня есть достойная охрана. Пара огромных псов без поводков и намордников следовала по бокам от хозяина. Толстые ошейники с длинными стальными шипами подтверждали, что это отнюдь не случайность.

Лицо Рагнара было спокойно, взгляд безмятежно блуждал по сторонам, однако внутри парень улыбался от удовольствия. Несколько таких ошейников они хранили специально для подобных случаев. Ликантропы отличались от настоящих волков почти так же, как последние - от собак. Поэтому вряд ли вервольфы могли вызвать сколь-либо существенные прозрения. Среди аристократов, особенно в последнее время, нередким становилось использование собак в качестве телохранителей. По нескольким причинам. Иногда приручались и настоящие хищники - леопарды, тигры, гепарды и им подобные кошачьи. Вряд ли очень уж пристальное внимание могли привлечь собаки несколько необычной наружности.

Рагнара сопровождали Трор и Бальдр, вызвавшиеся добровольцами. После же наступления темноты обоих пришлось упрашивать надеть ошейники.

Неудивительно, что при виде столь грозных спутников уголовные элементы предпочитали оставить свои намерения до лучших времен. А такое случалось почти каждую минуту. По подсчетам Рагнара, основанных исключительно на природной наблюдательности, окажись он здесь один-одинешенек, его успели бы убить восемнадцатью различными способами. Ограблениям же и карманным кражам и вовсе не счесть числа.

Однако в качестве оправдания Сторхейльма следует заметить, что данный район не пользовался благополучной репутацией и в более светлое время суток. Не то чтобы стража опасалась здесь появляться… Скажем, она предпочитала находить себе другие занятия.

Да и делать здесь было особо-то нечего. В трущобах Сторхейльма обретались лишь те, кому доведется скитаться в них до скончания дней. И, уж когда они подойдут к концу, оплатить услуги судебного некроманта будет нечем. Те, кто здесь застряли, понимали, что дальше будет не лучше. Среднему человеку со средними способностями выбраться отсюда не представлялось возможным. Есть лишь крохотная вероятность продлить свои дни сумасшедшей пляской на лезвии бритвы, между жизнью и смертью. Купить драгоценные дни ценой титанических усилий. Получив в итоге лишь белоснежную улыбку оскалившегося в вечной улыбке голого черепа.

Такой была другая сторона Сторхейльма. Обратная раскинувшимся у стен герцогского дворца роскошным особнякам знати. Тех, кто мог позволить себе приобрести таких гигантских собак и натаскать их на убийство.

Рагнар ловил взгляды презрения, откровенного отвращения и столь же открытого страха. Однако ничто из этого не могло испортить его хорошего настроения. В бытность конокрадом Рагнару доводилось бывать в этом лабиринте всего несколько раз (благо квалификация позволяла не задерживаться). И все же сейчас он без труда ориентировался в темных проходах меж покосившихся стен. Адрес, который дал ему Хёд, принадлежал одной из множества незаконных точек по торговле оружием.

Старый вервольф позаботился обо всем гораздо раньше сегодняшнего “совещания”. Его специальный заказ должны были выполнить несколько часов назад, и именно за ним направлялся Рагнар.

Наконец показалась улица “Сотни клинков”. По мнению Рагнара, в ней не поместилось бы и нескольких десятков меченосцев. И все же именно она являлась целью его сегодняшней вылазки. Зажатая меж настоящих улиц, она, тем не менее, была прекрасно освещена и наполнена жизнью, а не одним лишь поиском смерти. Фасады домов были в отменном порядке, ибо даже факелы коптили настоящую известку, а нависающие над головой балконы увивали гирлянды разноцветных тряпиц и бумажных фонариков. Жители трущоб старались скрасить свой быт.