Алина Кривопалова - Камень Чародеев Страница 13

— Ты уверен, что она здесь, а не в какой-нибудь коробке? — спросил мягкий баритон.

— Да. Она должна была быть здесь. Под рамкой зеркала, — ответил ему грубый голос.

В прихожей что-то щелкнуло, и раздался оглушительный грохот и звон бьющегося стекла.

— Твою мать! Зачем ты вообще взял его?! Тебе что, семь лет несчастья нужны?

— Извини, — оправдывался баритон. — Заклинание случайно отрикошетило.

— Пошли.

— А как же зеркало?

— Ну его к лешему. Фотку-то все равно не нашли.

Голоса удалились. Мы вылезли и вышли через черный ход. Вернувшись на эту улицу, мы направились в сторону парка. И только дойдя до лавочки, мы одумались и остановились.

— Где мы?

— В парке.

— Надо возвращаться.

— Надо, — согласилась подруга. — Давай еще погуляем по городу. Он прекрасен.

— Возвращаемся, — твердо сказала я.

— А давай посмотрим, кто живет по нашим адресам.

— Уже утро.

— А у нас дома наверное вечер. Лерочка, ну пожалуйста.

Когда Саша смотрела на меня такими глазами, я сдавалась, да и сейчас бороться с нахлынувшими чувствами было нелегко. Я потрогала сумку и нащупала форму шкатулки.

— Пошли.

Мы взялись за руки и, что-то напевая, вышли из парка. Мы ходили по улицам и удивлялись. Насколько этот город отличается от того, в котором мы живем. Вроде все те же здания, те же улицы, даже названия улиц такие же. Этот город был отражением нашего города, но… в этом городе была совершенно другая атмосфера. Как будто волшебная. И вот, мы дошли до дома, в котором в нашем городе жила я. Мы поднялись и позвонили в квартиру. За дверью кто-то упал. Дверь распахнулась и перед нами предстала растрепанная девушка лет шестнадцати. Рядом с ней стояла другая, видимо такого же возраста.

— Вам кого?

— Иванову, — брякнула я первое, что пришло в голову.

— Здесь такие не живут.

Но закрывать дверь она не торопилась. Что-то удерживало ее от этого поступка. Может быть, мы бы и расстались, но в момент, когда девочка, судя по всему, хозяйка дома, собиралась закрыть дверь, вышел мужчина и спросил:

— Катя, кто это?

— А это мои друзья. Познакомьтесь, — и она вопросительно посмотрела на нас. Мы не растерялись и вскоре уже сидели у Кати в комнате.

— Я Катя. А это моя подруга Наташа.

— Очень приятно. Я Лера. А это моя подруга Саша, — мы пожали друг другу руки и рассмеялись. Слишком нелепо все это выглядело.

— А почему ты не сказала, что мы ошиблись?

— Просто у папы очень сложный характер. Он не любит незнакомцев. А мне очень хотелось с вами поговорить.

Спустя полчаса мы примерно знали друг о друге все.

— Ой, уже одиннадцать. Мы к зубному опоздаем — спохватилась Катя.

Мы переглянулись. Домой возвращаться страшно. Нас слишком долго не было. Может разразиться скандал. Повинуясь, какому-то внутреннему чувству, я решилась и рассказала всю правду. Теперь переглянулись Катя с Наташей. После минуты молчания, Наташа спросила:

— Так вы оттуда?

— Откуда?

— Из параллельного мира.

— Мы думали, что это ваш мир параллельный.

— Теперь понимаю, почему у вас есть алимы, но нет медальонов, — тихо сказала Катя.

— Каких медальонов? — спросила Саша.

— Никаких. Я сказала …сколько уже времени, — стала выкручиваться Катя.

— Нет. Ты сказала медальонов. Я правильно услышала, — упорствовала Саша.

— Ладно. — Катя посмотрела на Наташу и тогда сказала: — Понимаете, медальоны носят чародеи. Вот мы с Наташей чародеи. Мой папа чародей. Но показателем чародей человек или нет, является не только медальон, но и алим. А у вас алимы есть, поэтому на отсутствие медальонов мы и не обратили внимание.

— Так мы все-таки попали в мир чародеев?

— Да.

— А мне Эрик говорил, что алимы есть у каждого человека.

— Да, это так. Но все дело в арке. Вы же через нее проходили?

— Да.

— Так вот. Обычный человек пройдя через арку, ничего не почувствует и ничего не увидит.

— Супер. Мы и в самом деле чародеи. Не может быть!

— Может, — тихо подтвердил Эрик, сворачиваясь на моих ногах клубочком.

Леша с отсутствующим выражением лица шел по улице. Небо было затянуто тучами. «Почему она не позвонила? Наверное забыла. Ладно, сам зайду. Если встречусь с ее родителями, скажу, что одноклассник». Он поднялся и позвонил в дверь. Дверь ему открыл отец Леры.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался Леша, — а Леру можно?

— А она пропала.

— Как пропала?

— Вчера не пришла со школы, и до сих пор нет.

— Вы звонили родителям Саши?

— Да, но Саша тоже пропала.

Леше нечего было на это сказать. Он, даже не попрощавшись, побежал в парк. Он надеялся, что там найдет Леру.

В это время мама Леры ходила по квартире и ругала Леру, на чем свет стоит.

— Вот мерзавка. Ну только вернись. Я тебе такую взбучку устрою, век не забудешь.

— Да успокойся ты уже.

— Успокойся? Да что ты в воспитании понимаешь? Вечно ты ее баловал, а теперь она сбежала. Неблагодарная. Мы, значит, ее воспитывали, учили, обеспечивали, а она ни разу спасибо не сказала.

— Да с чего ты решила, что она сбежала? Я просто уверен, что с ней что-то случилось!

— Замолчи. Ты прекрасно понимаешь, что она сбежала. Да что с ней могло случиться? Загуляла девка, побоялась домой возвращаться, вот и убежала.

— Даже если так, то тогда почему ее подруга тоже исчезла?

— Да сбежала за компанию. Вот и все. У этих же подростков не поймешь что на уме. То они магазины грабят, то убивают, а то и еще хуже бывает.

— Ты что, Леру тоже к этим придуркам относишь?

— Но она же подросток. Мы же не знаем, что у нее на уме.

— Все. Хватит. Достаточно я наслушался гадостей про свою дочь. Она хорошая девочка: добрая, отзывчивая, честная. Если тебя в детстве мать гоняла, это не значит, что ты должна Леру гонять. Она это не заслужила. Да ты вообще бога должна благодарить за то, что она у нас есть!

Она замолчала.

— Надо было другую девочку удочерить. Может она была бы благодарной?

— А ты не думаешь, что Лера узнала правду и поэтому сбежала?

— Погоди. Если она сбежала, значит больше не вернется? Значит денег не будет? О ужас!

— Каких денег? Ксюша!

— Ну…я…это, — заерзала она на кресле. — Один человек платил мне, чтобы я выглядела настоящей матерью в ее глазах.

— По-твоему орать и постоянно ругать ребенка это идеал хорошей матери?

— Я думала, что моя мать это идеал. Вот я и подражала ей.

— Он еще и платил за это? Неужели ты не поняла? Он платил за молчание. За то, чтобы Лера ничего не узнала! А я дурак думал, что ты любишь ее, поэтому и опекаешь.