Алексей Алешко - Гремлин. Первый шаг (СИ) Страница 13

— Слушай, Мех, хорош уже лапшу на ушах сушить. — Прекращая смеяться взмолился я. — Сил больше нет твою ахинею слушать.

— Как со зрением? — Просто спросил он.

— Плывет все вблизи, но комнату уже вижу. Дверь вижу почти четко, цвета появляются. — Подробно ответил я.

— Это хорошо, — сказал он и появился около двери.

— Твою ж мать. — Выдохнул я. — Мех, ты…

— Я. — Перебил он, демонстративно щелкнул пальцами и около него появилось обычное офисное кресло на колесиках. Он сел, солидно положил ногу на ногу и поинтересовался. — Мне можно продолжать?

— Но, это, ты, как?

— Не важно, позже, — отмахнулся от моего так и не сформулированного вопроса он, — и это не я, а моя Тень, в физическом плане я мертв уже три тысячи лет. Но об этом позже, — он жестом оборвал мой очередной неродившийся вопрос, — а пока вернемся к нашим магам.

— Ага. — Ступил я.

— Сперва их пытались убивать, потом контролировать, и наконец приручать. С кем-то получалось, с кем-то не очень. Во многих странах маги захватили власть, появились новые религии и к 2034 году мир стоял на пороге очередной войны. К тому времени ведущие страны уже смогли восстановить свой ядерный арсенал и все шло к тому, что эта война будет последней. И тут снова в игру вступает наша лаборатория.

— А как вообще все эти катаклизмы прошли мимо вас? — Поинтересовался я.

— Правильный вопрос, — кивнул Мехди, — немного не своевременный, но правильный. Ранее упоминаемый миллиардер был австралийцем ирландского происхождения, Стивен Макфирсон. Он сделал состояние на добыче бокситов, вот и разместил лабораторию в шахтах, под горным массивом Айзавайрат затерянном на бескрайних Австралийских просторах. Наружу только антенны торчат, и те не найдешь, если не знаешь где искать. До Австралии и раньше дела никому не было, а уж когда вся эта котовасия началась и подавно, так что про нас и те кто знали забыли. Но вернемся к нашим новым магам. — Мехди вынул из воздуха стакан, отпил из него и стакан исчез.

— Вот зачем ты это сейчас сделал? — Спросил я.

— Не знаю, — он пожал плечами, — наверное по привычке. Итак, — усмехнулся он, — новые маги. Изучением новой энергии никто, на поверхности, всерьез не занимался, её приняли как данность и использовали.

— А вы занимались?

— Занимались. — Согласно кивнул он. — Только без толку. Как не крутили, так и не поняли, откуда она взялась. Зато научились её аккумулировать в огромных количествах, преобразовывать, сгущать, блокировать и так далее. Защиту дополнительную на нашу горку из нее соорудили, до сих пор работает. И сидели мы тут тепло и уютно, нас никто не трогает, и мы никого не трогаем, ждем когда все утрясется.

— А питались чем? И мы, это кто? — Уточнил я.

— С этим никаких проблем, — он лениво махнул рукой и из его рукава вылетели зеленые голуби.

— Позер. — Усмехнулся я.

— Скучно. — Он щелкнул пальцами и голуби исчезли. — Так вот. Мы к тому моменту могли при помощи неопределившейся энергии что угодно синтезировать. Из-за этого, кстати, перекрестили её в сионическую — энергия возрождения. Название прижилось, её сейчас только так и называют, даже слово «маг» забыли, сейчас их сионами именуют. Но не суть.

— Так все же, мы это кто и где все? — Напомнил вопрос я.

— Всего в комплексе работало тридцать шесть человек, потом, когда на поверхности черт знает что началось, многие перевезли сюда семьи. Максимум тут обитало сто сорок восемь взрослых и пятьдесят два ребенка. Тесновато, но терпимо.

— И где они все теперь?

— Ушли, — вздохнул Мех, — кто-то раньше, кто-то позже.

— А ты?

— Я? А я жертва не очень удачного эксперимента, но об этом потом. Ладно?

— Как скажешь. — Согласился я. — Давай дальше, про войнушку.

— Угу, — кивнул он, — когда державы начали друг перед другом бомбами с ракетами трясти, мы быстро смекнули, что такой масштаб мимо нас никак не пройдет, а жить хочется, вот и устроили им, мир меча и магии. — Мехди хохотнул. — Любой взрыв, по сути — резкий выброс избыточной энергии. Вот мы и слепили матрицу на весь наш многострадальный шарик, чтоб все излишки энергии в сионический фон переходили. Когда получилось, прямо богами себя почувствовали, всю физику мира в очередной раз поменяли!

— Как такое возможно? — Для проформы спросил я.

— А все гениальное просто. — Небрежно отмахнулся Мехди. — Сионическая энергия, она, как бы тебе так попонятней… — он задумался, — ладно, считай что она разумна. Нет, не так, — тут же поправил он себя, — она программируема. Мы на этот эффект случайно наткнулись, реши посмотреть на сколько её можно сжать и сжимали пока она неожиданно не кристаллизовалась. Получилась такая похожая на слюду чешуйка размером с маковое зернышко. А потом выяснили, что на эту чешуйку информацию можно записывать, как на флешку, только гораздо больше. На ту, первую чешуйку, вся библиотека Конгресса влезла.

— Откуда вы её взяли? — С сомнением уточнил я.

— А тогда, на поверхности, уже восстанавливать все потихоньку начали и в первую очередь научные данные и коммуникации. Ну а тут, что в сеть попало, то пропало. В смысле — к нам попало. Качали все, до чего могли дотянуться.

— Весь youtube на DVD. — Хохотнул я.

— Youtube не youtube, но фильмография довольно обширная в наличии. — Кивнул Мех. — Но больше все же научных работ по всем отраслям деятельности. Ну да ладно, отвлеклись. — Чуть помолчав продолжил он. — У сионы, то есть сионистского фона, не только есть память способная вместить огромный объем информации, её память еще и не статична, она может меняться в соответствии с заложенным алгоритмом. Объемы хранения в этом случае правда кратно падают, но при отработке в нейтронной сети Хопфилда и Хэмминга на обратном векторе эха блуждающих…

— Мех, — перебил я, — спасибо конечно за столь подробное объяснение, но можно на пальцах.

— Эх, — он обреченно кивнул, — сложно с вами, с безграмотными. — Мехди задумчиво провел по волосам. — Если совсем просто, у неё есть память, и если ей сказать: вот это вкусно, где найдешь — кушай, она это будет делать. Ну, то есть, она будет делиться заложенной информацией и алгоритмами её обработки. А объем сионы, что мы к тому моменту аккумулировали, был просто колоссален, ему и, кхм, так сказать, объяснили: как искать, что искать, и что с этим делать. А потом его выпустили. Весь. Чтоб до остальной информацию донес. Через четыре дня такое веселье началось, не передать! Что-то мы опять перемудрили немного и все встало. У нас же, понимаешь, все на этом избыточном давлении базировалось, а не только пуля из ствола вылетала. Во всем мире вообще ничего не работает. Средневековье!