Игорь Горностаев - Норик Страница 13

— Что случилось?

— Случилось? Три года назад, на Большом Совете наш граф заявил королю, что может, если понадобиться, предоставить колбу чистой ярости в его распоряжение.

Норик считал себя уже достаточно продвинувшимся по дороге магических знаний, но представить, о чем идет речь, не смог. Не знал, что такое «чистая ярость».

Но для правильных выводов этого и не нужно:

— Получается, колбу придется наполнять нам? Неприятность…

— Это мягко сказано! Это katastrofa!!! — Гном часто пользовался словами древних катинян, когда сердился. Раньше от этого порой случались неприятности в виде самозагорания или самонамокания предметов, поэтому-то в келье и было пустовато.

— Королю она не понадобилась, но ярл Ян Грязный был на этом совете. По всему королевству он стал выкупать долговые расписки графов Красного Замка. Даже те, которые хранились только как семейные реликвии, поскольку им лет двести. Весной нам прислали грамоту, в которой предлагалось или оплатить долги, или обменять расписки на колбу чистой ярости.

Получить чистую ярость чистыми руками не получится. Конечно, сначала надо попробовать обойтись малой кровью.

— Что значит малой? — Забеспокоился Норик.

— А без крови получить ярость не возможно. — Сварливо отозвался гном. — Либо малой — животного — либо…

— А зачем им вообще ярость? И именно колба?

Учителль, обрадовавшись, что юноша не устроил скандала (прошлый раз, когда надо было варить кролика в кипящем масле живьем, подросток вначале протестовал, а во время prozedury упал в обморок) — начал подробно объяснять. Вероятно, надеялся заболтать проблему с кровью:

— Зачем колба? Ну, если бросить ее, например, в крепостную стену, стена сразу даст трещину или даже появится пролом.

— А почему не все этим пользуются? — Норик заинтересовался.

— Объясню… Несколько причин. Первая — нельзя долго хранить. Вторая — трудно получить. Один колдун может приготовить не более двух капсул. Потом нужен отдых, во время которого ярость в первых капсулах испортится. А заставить, уговорить или нанять несколько колдунов — не получится. И колдуны по характеру люди обычно не сговорчивые, и использовать они будут схожие линии силы — кавардак начнется.

Третья: колбе ярости можно противодействовать. Заклинаниями. То есть понятно, что магию можно применять эффективно только в том случае, если ей не противодействует магия. Четвертая: изготовление чистой ярости считается дурным тоном. Как и применение. Но ярл Ян не брезгует ни чем, когда речь идет о достижении цели. За это и получил прозвище: Грязный. Получил его еще в те времена, когда участвовал в борьбе мальчиков на поясах. Ну да что о нем? Нам ярость нужна.

Объясняю technologiu. Вводим живое существо в состояние ярости, кладем заклинание turbonasosa и переводим чувство в sosud. Я держу силовые линии, а ты держишь kontrol' над колбой.

Нагрузив Норика informatziey, седобородый гном занялся приготовлениями.

Ой, не доверял Норик волшебнику-гному… Не бывает легкой работа, связанная с заклятиями и заклинаниями на крови. Даже если речь идет о холодной или теплой крови. А тут, может быть, не обойдется малой. Опять кролик? А что будет, если понадобиться большая кровь?

От таких мыслей Норик распереживался. И заставил себя уснуть.

Норик был не простой мальчик. Он был superkind. Он видел сущность вещей. С рождения. Гном лишь только чуть усилил колдовством эту способность. Мало того, Норик еще без труда и точно запоминал все то, что рассказывал или показывал Учитель, он еще и великолепно умел повторять увиденное и услышанное. В другом месте и другом времени Норик, наверно, мог стать самым лучшим актером. Но в этом мире ценилось в первую очередь храбрость, умение командовать и владеть мечом, а во вторую — способность совершать четкие пассы руками и произносить трудновоспроизводимые звуки в затвержденном порядке, от которых обычные вещи приобретали необыкновенные свойства, а силы природы начинали вести себя как вышколенная лошадь под рукой владельца. Это мир, а не Норик выбрал путь волшебника.

Проспал мальчик долго. Гном решил, что долгий сон принесёт пользу. Расплачиваться за сон пришлось быстротой. Быстротой умывания, одевания…

Во дворе уже ревел бык. Таких коровьих самцов, несмотря на деревенское детство, Норик не видывал. Черный, рога здоровые, желтыми полумесяцами, глаза кровяно-кровяные, на выкате. Морда — вытянутая…. Шкура — в пыли. Потому как валяется бык на земле со связанными попарно ногами.

Прибывшие то ли поутру, то ли ночью, «гости» стояли в сторонке, рядом со своими возками (там был один и для перевозки скота). Здоровенные мужики, числом «шайка». Всем около двадцати пяти лет. Кожаные штаны, льняные белые рубахи, подпоясанные ремнями с бронзовыми наклёпками. Вызывающе безоружны. На лицах — любопытство.

Смотрят, чем гном занимается. А колдун графа командует.

Костром, командует, из которого торчат ручки орудий Сюсика, графского пыточного мастерового. Огонь колдуна слушается. Горит мощно и ровно, даже, кажется, гудит, как в кузнице. А вот самого Сюсика не видно. Почему? Ах, вот почему: парень Грязного Яна будет работать.

Норик, как знал, сразу подошел к медному треножнику около стены. Треножник Учитель поставил в большой глиняный таз с водой. А на треножнике пристроил колбу с хитрой пробкой. Но это не простая стекляшка. Кроме гладкой стеклянной бутылочки Норик видел и игрушечного балаганного борца. Борец в красных шароварах и черной полумаске.

— Пришёл? — Вроде как поприветствовал Норика Учитель, — держи колбу.

После чего — понеслось. гном споро наложил заклинание и подал знак пыточному. Тот достал из костра раскаленную железку и сноровисто прижал к черному бычьему боку.

Конечно, бык возмутился. Но крепко, крепко держали веревки и заклинания. Только в одну дырочку разрешали они течь бычьим чувствам. А за дырочкой была трубочка. А из трубочки чувства животного попадали прямёхонько в колбу. Только это все видели лишь те, кто способен видеть линии силы.

Тем временем нежно-розовая, пышущая жаром железяка впилась в плоть. А потом еще одна, и еще… Призывно запахло жареным мясом.

Жуткий рёв бился между крепостных стен. Столько ярости было в нем, что невольно хотелось проверить крепость веревок, которыми опутаны черные ноги. Не ровен час — лопнут. Наверно, интересно было увидеть какое выражение лиц у воинов ярла сейчас, но нельзя отвлекаться — Норик держал колбу. То есть борца. Ментально, естественно. Борец, в свою очередь, держал гуся. Гусь рвался в небо, а голоторсый в маске просто держал птицу за лапу.