Андрей Смирнов - Повелители волшебства Страница 14

— Да. Он умел пить чужую боль.

— Ну вот видишь.

Дэвид почесал подбородок.

— М-да, — сказал он после длинной паузы.

— И вот еще что… Если уж мы заговорили о Лордах. Ты прав — немногие из них размышляют над такими вещами. Но им не нужно осознавать, что волшебство — это творчество. Они и так творят его. Каждый по-своему. Это только мой любопытный дядюшка развлекался тем, что пытался понять, что, да зачем, да почему. Его теории я тебе сейчас и излагаю. И если б не эти теории, я бы обучил тебя паре приемов — и распрощался бы, поскольку ничего большего ты, по общепринятому мнению, все равно освоить бы не смог.

Мысли Дэвида перескочили на другой предмет.

— Слушай… а если твой дядя сильно продвинулся в своих исследованиях… и если кто-нибудь об этом узнал… не могло ли быть так, что его убрали другие Лорды, чтобы не делиться своими секретами?

— Ерунда. Были и другие, которые доходили до подобных идей еще раньше него. А Ролег, хотя и был искусным магом, так и не стал Обладающим Силой. Так что дело не в конкуренции и не в попытках сохранить какую-то несуществующую тайну.

— Я не понимаю… Обладающий Силой? Что это значит?

— Видишь ли, — Лэйкил сцепил руки. — Общество колдунов весьма неоднородно. В древние времена было жесткое разделение — Лорды и смертные. У смертных была своя магия… она и сейчас весьма распространена. Ее называют классической и изучают в Академии и разного рода, магических школах. Изучают они ее как раз тем самым «механическим способом», от которого я пытаюсь тебя отговорить. В отличие от тех, кто просиживает штаны в Академии, тебе на этом поприще ничего не светит. В силу отсутствия у тебя наследственного Дара, даже самого мизерного.

Так вот, возвращаясь к истории. В древности у каждого Лорда была собственная Сила. Отсюда и название: Обладающие Силой. Это были очень могущественные властители. Впоследствии, однако, большинство из них по тем или иным причинам сгинуло. Шло время. Их наследники и новые Повелители Стихий далеко не всегда были так сильны, как их предшественники. С течением времени пропасть между смертными и Лордами постепенно становилась все меньше. У Обладающих и смертных были дети-полукровки с чрезвычайно высоким природным Даром — но собственной Силы у этих детей не было. Вместе с тем они могли творить такое, что никогда и не снилось смертным колдунам. Этих детей и их потомков также начали называть Лордами. Кроме того, среди смертных, время от времени, появлялись незаурядные личности, которые сумели если не стать Обладающими Силой, то весьма ощутимо приблизиться к их уровню могущества. Лордами стали называть и их. Тем более что в нынешнюю эпоху упадка и дробления Сил не раз уже бывали случаи, когда те, кто обрел Силу совсем недавно, терпели поражение от таких вот «смертных»… — Лэйкил ухмыльнулся. — Смертных-то смертных, но многие из них живут вот уже долгие века, продлевая себе жизнь омолаживающими заклинаниями.

— Я так и не понял: ты — Обладающий Силой или нет? — напрямик спросил Дэвид.

— Нет. Мой Дар достался мне по наследству. Я принадлежу к роду, который ведет свое происхождение от одного из древних властителей. Но я еще очень молод. Может быть, через тысячу лет я и обрету собственную Силу. Дядюшка почти вплотную подошел к этому… А знаешь что, господин ученик? Вместо того чтобы заниматься разными абстрактными рассуждениями, кто тут есть кто, давай-ка я лучше возьму тебя с собой на следующую вечеринку у Киррана.

Дэвид кивнул.

— Хорошо.

— Но, — Лэйкил поднял палец, — помни: это — не твой родной мир. Демократию в Хеллаэне никто никогда не изобретал, а в Нимриане о ней забыли сразу же после того, как рухнула цивилизация предыдущего цикла. Приглашенные Кирраном Лорды будут сидеть за одним столом, их спутники, ученики и оруженосцы — за другим. Ты будешь сидеть с учениками. С ними разговаривай как с равными, но с теми, кто будет за одним столом с Кирраном, — никаких фамильярностей. Они будут говорить тебе «ты», а ты будешь отвечать: «да, милорд» или «да, господин такой-то». Или что-нибудь еще в этом роде. То же самое касается и меня. В общем-то, я человек широких взглядов, но у нашего общества есть свои правила и обычаи. Поэтому в присутствии других Лордов о наших приятельских отношениях придется забыть. По крайней мере, до тех пор, пока ты сам не сможешь постоять за себя. А пока, чтобы иметь право на мое покровительство, тебе придется играть роль верного оруженосца. Вопросы есть?

— Только один. Зачем мне вообще нужно твое покровительство?

Лэйкил покачал головой.

— Иначе тебя съедят, — сочувственно сказал он. — С маслом.

…На этот раз все было немного иначе.

Лэйкил две или три минуты колдовал у Главного Сплетения. Тусклое сияние, не имеющее четких границ, а как бы постепенно таящее в воздухе зала, не было похоже ни на Дверь, ни на круг света, посредством которого Лэйкил за считанные секунды перенес Дэвида и Лайлу, да и себя самого с улиц Лачжера в Тинуэт. Да и сам процесс перемещения существенно отличался от тех двух, которые уже «испытал» Дэвид.

Они словно летели сквозь свет. Шли по дороге из сияния. Превратившись в чистое движение, проникали сквозь прозрачный кристалл. Лэйкил крепко держал своего спутника за руку.

Поначалу Дэвид не мог выдавить ни слова. Но время шло, водопады света, струившиеся сквозь них, мимо них, вокруг них, никуда не исчезали, и землянин вдруг понял, что способен говорить.

— Каждый раз… — Он сглотнул. — Каждый раз вы делаете это по-разному…

Лэйкил обернулся к нему. Мешанина света на какое-то мгновение превратила его лицо в лик бога или ангела.

— Принцип один, — сказал он. — А разница в том, что на Земле я воспользовался уже готовым заклинанием возвращения. Поэтому прыжок и был таким быстрым. Сейчас все пришлось плести с самого начала. Готового портала в замок Киррана я в памяти не держу.

— А Двери?.. Они совсем иные…

— Двери создает Тинуэт. Он складывает пространство, как ткань, и протыкает его. Но это грубый, а главное, слишком энергоемкий способ.

— Но ведь тебе вообще ничего не нужно делать, чтобы создать Дверь! Тинуэт сам открывал Двери для Лайлы.

Лэйкил засмеялся.

— Ты такой же ленивый, как моя сестра. Неужели красоты Дороги Света не стоят двух лишних минут, потраченных на создание пути? Да и не стоит всегда полагаться на возможности замка. Так и облениться недолго. Это во-первых. Во-вторых, открыть Дверь в замок Киррана попросту невозможно. Как и у нас, у него имеется система безопасности. Я его друг, у меня есть ключ, которым отмыкаются волшебные дороги, ведущие в родовое гнездо кен Эселей, но полностью отключать систему ради меня Кирран никогда не станет. Создание Двери — это слишком мощное и… скажем так — безапелляционное вторжение. Волшебная дорога — нет. Когда мы приблизимся к замку, нас еще успеют десять раз проверить, мы ли это или это только кто-нибудь прикидывается нами.

— И не скучно же ему проверять каждого гостя…

— А Кирран и не проверяет. Система безопасности прекрасно работает сама по себе. Если что-то не так — остановит подозрительный объект и оповестит хозяина. Ммм… Выражаясь языком твоего мира, это что-то вроде антивирусной программы.

— Антивирусную программу можно обойти.

— Можно. Кстати, если ты попросишь, Кирран покажет тебе забальзамированную голову одного из взломщиков, пришедших по его душу лет сорок назад. Кажется, он до сих пор хранит ее в своем кабинете. А может быть, уже выкинул эту дрянь. Точно не знаю.

…Замок Эсель — переплетение спиральных лестниц и тонких башен, просторных балконов и высоких мощных стен. Вырастая из скалы, как ревнивый страж, возвышается он над ущельем, разверзающемся у самого его подножия.

Они появились на одном из балконов, специально отведенном для прибывающих гостей. Слуги распахнули стеклянные двери, и навстречу им вышел сам хозяин замка. Был он широкоплечим, среднего роста, имел короткую бороду и бакенбарды, делавшие его похожим на норвежского моряка. Только трубки не хватало.

На вид ему было лет двадцать пять. От силы тридцать. Но Дэвид знал, со слов Лэйкила, что восемь месяцев назад хозяину замка Эсель исполнилось сто два года.

Кен Эсель обменялся с Лэйкилом рукопожатиями, кивнул его спутнику.

Они вошли в роскошно убранный зал. Три люстры, напоминавшие грандиозные гроздья винограда, наполняли помещение светом. Слева, на возвышении, стоял длинный стол, а перед ступенями — еще один. Вокруг столов вовсю сновали слуги. Центральная часть зала пустовала. Вдоль стен там и сям были расставлены столики поменьше, кресла и диванчики. Справа несколько музыкантов настраивали свои инструменты и что-то оживленно обсуждали.

Некоторые дамы и кавалеры прохаживались по залу, другие беседовали сидя — на тех самых креслах и диванчиках. Все женщины были молоды и поразительно красивы. Брендом не увидел ни одной дамы старше двадцати пяти лет. Возраст мужчин был более разнообразен и колебался от двадцати до сорока.