Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 1 Страница 14

— Так оно спокойнее будет. До открытия осталось всего — ничего. Попарься маленько, а то излишнее внимание к твоей особе начинает меня раздражать. Стой! Куда?

Никуда она не собиралась, просто запуталась в тонкой, но очень прочной ткани и начала задыхаться.

— Связался с раззявой! — зло пропыхтел рыцарь выпутывая Тейт.

Стало посвободнее дышать. Она даже начала вертеть головой.

Площадь быстро заполнялась людьми. Нарядные дворяне, нарядные купцы и мастеровые перемешались с шантрапой и всяческими нищими в своеобычных одежках. Часы на ратуше показывали без четверти полночь. У самой ограды стояла вверх дулом почти игрушечная пушечка и лениво плевалась в небо тусклыми огненными шарами замогильно-зленого цвета.

— Бр-р, — передернуло Тейт.

— Не нравится фейерверк?

— Кому же такое понравится? Гнилушки в небо летят!

— Изобретение нашего превосходительного мэра. Приказано: фейерверк — должен обеспечить. А деньги?

— Понятно.

— Как только откроются границы, приезжие огненные мастера наладят свой салют. Они когда-нибудь столицу спалят, — закончил рыцарь задумчиво.

Двое бродяг вспрыгнули на сцену посреди площади, обошли ее по кругу, развернулись лицом друг к другу и разом присели на корточки. А дальше пошел странный не то танец, не то ритуал. Танцор поочередно выбрасывал в стороны то руку, то ногу. Три четыре таких маха, исполнители синхронно прыгали по кругу, но обязательно оказывались лицом друг к другу с поднятыми над головой руками.

Тейт засмотрелась, но, что странно, засмотрелся и Реар. Королеве даже пришлось невежливо дернуть его за рукав.

— Да что ж тебе неймется?!? — взревел рыцарь.

— Что это такое? — потребовала не меньше его взволнованная девушка.

За пять лет в этом королевстве она ничего подобного не видела. Она даже не представляла, что здесь сохранились сакральные действа.

— Что это было? — не отставала Тейт.

Танцоры исчезли со сцены, будто сдуло. Вместо них по настилу уже бегал туда сюда не то подмастерье в дворянских башмаках, не то клерк в переднике тестомеса. Ни одна деталь его одежды не соответствовала другой.

Гуго резко развернул девушку к себе, сгреб им на головы свой, размером с попону, шарф и вцепился, — так ей показалось, — своими губами в ее губы.

— Молчи, замри, не дергайся, — прошипел он ей в ухо, когда дыхание кончилось, поцелуй иссяк, а она все еще продолжала вырываться. — Ваша с королевой лучшая подруга — Анаис рыщет по площади, переодевшись для карнавала. А по сцене вообще бегает штатный нюхач. Надеюсь, парни уже далеко.

— Какие парни? Те, что танцевали? — так же шепотом, отозвалась Тейт.

— Помолчи. Нюхач трется с нашей стороны.

— Кто это вообще?

— Есть в подчинении у палача такой человечек. Он не казнит, он только ищет. Дадут ему платочек, он понюхает и — как гончая по следу.

— Почему, у палача? — Тейт открывались все новые и новые стороны жизни ее собственного королевства.

Ха! Сияющая, да вы полная дура! Ничегошеньки-то вы не знаете. Нюхачи какие-то, танцы на грани помешательства…

Те двое на сцене не выходили у нее из головы. Что-то это ей напоминало: руки — крылья, выкинутая в сторону нога, и вся опора только на носок…

Бар Долмаций Ломквист! Конечно, это было не так впечатляюще, да и сам вельможа грузноват и не столь ловок. Но танец орла в его исполнении Тейт запомнила, хоть и видела всего один раз в детстве.

— Уходим! — дернул ее за рукав Реар. — Быстро, пока вся свора на нас не кинулась!

Шарф оставался на голове. Королева видела только небольшое пространство под ногами. Бежать, ухватившись за руку рыцаря, пришлось почти вслепую. Тейт спотыкалась и задыхалась на грани паники.

Но тут где-то в немыслимой высоте, совсем не на башне ратуши, где надлежало бить часам, раздался глубокий скрежещущий вздох и за ним — низкий, продирающий до глубины бой. Тейт показалось, что незримая рука проникла ей в грудь, взяла сердце и слегка сдавила.

И тут же отпустило. Возникло ощущение сродни восторгу освобождения, как будто она вся распрямилась, раскрылась и даже взлетела.

— Эй! Эй, ты куда? Остановись. Все, все. Можно больше не волноваться. Отдай шарф.

Но Тейт вцепилась руками в злосчастную тряпку.

— Первый раз слышишь колокол? — догадался Реар.

— Первый, — честно призналась королева, приходя в себя.

Странно, такой звук должен был отдаваться в самых дальних уголках не то что столицы — королевства. А она за пять лет, встречая ярмарку исключительно в собственной спальне, ни разу его не слышала.

Кружилась голова. Площадь внезапно оказалась до предела заполнена людьми. Откуда они все взялись? В толпе перемешались накидки и камзолы, куртки и джелябы, туники и плащи. Над крышей ратуши взмыл и расцвел гигантский разноцветный веер. На сцену выскочили артисты, разодетые по чужеземной моде. И — маски, маски, маски…

— Слышишь меня? — потряс за плечо, ошалевшую от внезапной перемены девушку, рыцарь. — Рот закрой. Можешь возвращаться к себе. Зуб даю, вся шайка сейчас на площади. Пока они не нагулялись, дуй во дворец. Отсидитесь до утра в спальне. Утром я что-нибудь придумаю.

У Тейт екнуло сердце. Стало так обидно, что сами по себе брызнули слезы. Только вот, минуту назад на ее глазах произошло простое, обыденное чудо раскрытия границ. Она ведь могла так и состариться, не увидев и не услышав…

Да что там, она могла никогда в жизни не увидеть карнавала!

Король категорически не рекомендовал супруге присутствовать на сем мероприятии. Не рекомендовал до такой степени, что перед дверью в ночь открытия выставлялась дополнительная стража. Для Вашей же пользы, моя прелесть, для Вашей же пользы!

— Нечего мне тут губами трясти! — рявкнул ей в ухо Гуго. — Я что должен тебя всю ночь за собой таскать? Мне, полагаешь, больше нечем заняться?

— Как они тут оказались? — Тейт кивнула в сторону толпы, хлопая мокрыми ресницами. Слезы застили глаза. Она спросила первое, что пришло в голову, лишь бы оттянуть миг, когда ее отошлют окончательно — выпнут с праздника. Она начисто успела забыть, зачем пошла к рыцарю Гуго, она даже про опасность забыла…

Тейт всхлипнула, повернулась на каблуках и уже сделала первый шаг, когда рыцарь взял ее за руку повыше локтя, развернул к себе и кинул на плечи свой невозможный шарф.

— Только предупреждаю, первое замечание, и я тебя брошу. Все поняла? Пошли!

На площади же происходило форменное столпотворение. Рыцарь и девушка едва смогли в обход сцены протолкаться к Трактирной улице, которая вела от ратуши к городским воротам. Тейт успела насмотреться на пестроту костюмов и даже наслушаться иноземной речи. Ее хватали за руки, пытались остановить. Но теперь в этом ничего не было от насилия. Индус в огромном как бочка тюрбане расставил руки перед Гуго только для того чтобы объяснить, тому, какая красивая женщина идет вслед. Тейт испугалась, что рыцарь рассвирепеет, но он всего-то — рассмеялся да похлопал индуса по плечу.

А между тем ночь из липкой и мучительно-тревожной превращалась в развеселую потешку. Страх куда-то улетучился. Даже, воздух стал чище, хотя по тракту проносились вереницей упряжки, возки и кареты, поднимая пыль. Казалось, столица не вместит этого многоцветного нашествия.

Городские ворота стояли нараспашку. В них входили и въезжали все новые толпы.

— Получается, они стояли за воротами и ждали сигнала? — Спросила Тейт. — А как же тогда открытие границ? Где граница и где мы?

— Темная ты! — Констатировал Гуго. — Граница открывается ровно в полночь, но чтобы не томить людей ожиданием, еще в древние времена было установлено: дорога от рубежа до городских ворот как бы складывается. Ну, вроде ленты. Но только на два часа. Все заранее приехавшие успевают пройти. Опоздавшие же будут добираться еще день.

Слева от городских ворот почти на полквартала растянулся постоялый двор с конюшнями, трактирами и большой гостиницей. На коновязи осталось совсем мало место, а гости продолжали прибывать.

Полюбовавшись картиной нашествия, Гуго направился вдоль городской стены к одиноко стоящей в окружении кудрявого палисада таверне. Здесь тоже происходило веселое копошение, но не такое плотное. На девушку он не оборачивался. Бежит себе сзади — пусть бежит.

От коновязи его окликнули. Рыцарь пошел на голос, бросив Тейт на дорожке.

— Симон!

— Гуго! А-р-р! Жив пока?

— А ты?

— А-р-р! Жив.

Хоть и темновато, но Тейт успел разглядеть мощные руки, перевитые поверх татуировок рубцами. Неужели это тот самый наемник? Нет, того убили пикты. Она это точно знала.

Ей вдруг стало безумно жаль детства — замечательного времени восторгов и надежд. Наивных восторгов и безумных надежд, к сожалению.

— Пошли, что встала? — Окликнул ее Гуго. Его товарищ обернувшись, вкусно причмокнул: