Сергей Иванов - Мёртвый разлив Страница 14

– В отличие от дальнего, верно? – подсказал гость. – Выходит, самое время расширять круг.

– А почему, думаешь, я пасу Марка?

– Думаю, всё же из-за Алиски, – хмыкнул Тим, сладостно вгрызаясь в печенье. – Чего там между вами – дело тёмное. Но без неё ты давно б послал Марчика подальше, просто из брезгливости. Да и он не стал бы терпеть твои наезды.

– Я надеялся, он хоть что-то знает.

– Ну?

– Если знает – не признаётся. Хотя и злится.

– Допрыгаешься, – посулил Тим. – Нашёл себе забаву – дёргать тигра за усы!

– Скорее уж крысу.

– А крысы, чтоб ты знал, сумеют и тигра загрызть, ежели навалятся скопом. «Нам не страшен серый волк: нас у мамы целый полк!» Большого-то зверя ещё можно завалить – хотя бы сдуру. – Тим вдруг умолк и поглядел на хозяина с любопытством: – Ну, чего кривишься – зубы болят?

– Не понимаю, на чём держится здешний режим, – признался Вадим. – Экономику развалили, от мира обособились – и всё ж ухитряются содержать прорву нахлебников, не срываясь ни в голод, ни в разруху. Сил не хватает обуздать крутарей или подмять частников, как бы ни хотелось, зато пресловутый «занавес» сработан, похоже, из броневой стали. Уровень жизни в народе упал на порядок, при том что верхушка благоденствует, – и хоть бы кто-нибудь возмутился!

– А чего им возбухать? – посмеиваясь, заметил Тим. – Сам же сказал: голода нет, какая-никакая конурка имеется, и при всём том вкалывать по-настоящему не заставляют. Чего ещё желать простому люду? Слава богу, у нас не дикий Запад, где принято надрываться ради несчастного загородного дома в три этажа и пары тачек на каждого из членов семьи. А скоро нас и вовсе рассадят по камерам и даже на прогулки будут водить строем, чтоб не бузили, – порядок будет, представляешь?

– Они бы, может, и хотели, да где взять силу? «Бодливой корове…»

– Когда потребуется – будь спок, – заверил Тим. – Как они с нашим Отделением, а? Откуда только что повылезло!

– Думаешь, у них бездонный мешок с сюрпризами?

– Кто знает, Вадя, кто знает. И выстроят нам такой лагерь!..

– Не настолько ж мы дураки, чтобы дважды влететь в одну яму?

– Да кто нас спросит! – засмеялся Тим. – И вообще, родной, ты слишком хорошо думаешь о людях – по себе, что ли, судишь? Да ты представляешь, сколько народу сейчас грезит о персональной камере, хотя б и с видом на помойку! И чтоб надёжная крыша над головой, и гарантированная кормёжка, и ежевечерняя жвачка по тивишнику. Что ты – это ж предел мечтаний! Собственно, уже сейчас многие живут так, и не нужно им больше ничего. Служба, дорога, дом – всё!

– Тебя устраивает такая жизнь? – спросил Вадим. – Меня – нет. Бездельников у нас полно, согласен, да ведь и работяг немало! А каково сейчас людям одарённым? И всё равно шагают в едином строю неизвестно куда.

– А разве ты не в нём?

– По крайней мере, я плетусь в последнем ряду. Подвиг, конечно, небольшой, но если б эта тенденция стала массовой…

– Так ведь не станет?

– К сожалению.

– Не знаю, не знаю, – сказал Тим. – Сам знаешь, я, в общем, не тупица, однако шалопай и бездельник, каких мало, и главная проблема заставить меня вкалывать. Так что хорошая плётка по заднице мне бы не помешала.

– К дьяволу её! Пряник – куда ни шло!.. Тем более, хорошая плеть редко сочетается со здравым умом, и погонят тебя в такие края, куда ты вовсе не собирался.

– «Куда Макар телят не гонял», да?

– Или «ворон костей не заносил», – ещё сгустил краски Вадим. – И чего нас вечно тянет на неизведанные тропы? Так и норовим оказаться «впереди планеты всей» – одним большим скачком, точно китайцы.

– Скучный ты человек, Вадик, – не любишь экспериментов. В тебе иссяк «дух авантюризма».

– Я не желаю быть их объектом. Кто хочет – пусть экспериментирует, только без меня. Слава богу, человечество уже накопило немалый опыт – не худо бы для начала его освоить.

– Есть мнение, что для нашего менталитета не годятся чужие рецепты.

– Свежая мысль! – фыркнул Вадим. – За последнюю дюжину лет ею уже попользовались все: от латышей до туркменов, – точно уличной шлюхой.

– Учение всесильно – следовательно, верно, – наставительно заметил Тим. – Или наоборот? Во всяком случае, нашу «загадочную душу» ты, инородец, лучше не замай!

– Если что-то годится для американцев с японцами, то и мы как-нибудь втиснемся, – сказал Вадим. – А все эти байки об исключительности выгодны одним властолюбцам, а годятся лишь закомплексованным дуракам.

– Коих большинство, – напомнил Тим. – А как же наша «соборность»?

– …сказал баран барану. Вообще, среди разумных людей это зовётся стадным инстинктом. Есть чем гордиться, да?

– Но разве человек не стадное животное?

– Общественное! Почувствовал разницу?

– Ну да, конечно, – подхватил Тим. – Когда в стадо сбиваются люди, это уже зовётся обществом, верно?

– Люди не сбиваются в стада, если они люди, – даже и в стаи. Разуму нужна свобода!

Вадим и сам поморщился – настолько выспренно это прозвучало. Однако не отказываться же от смысла из-за неудачно выстроенной фразы? Он потянулся за чайником и подлил кипятку в загустевший чай – себе и Тиму. Последний, правда, любил чаёвничать покруче, а в прежние времена и вовсе заваривал по трети пачки на чашку, – но и без того он слишком легко возбуждался, с пол-оборота.

– Хорошо говорить тебе – сильному, – проворчал Тим. – Ты-то распорядишься своей судьбой, если захочешь. А каково слабым?

– Я себя сильным не считаю, – возразил Вадим. – Хочу я куда больше, чем делаю, даже когда всё зависит от меня. Правда, большинство и на такое не способны – зато очень изобретательны в оправданиях.

– На меня намекаешь? – поинтересовался Тим. – Как будто мне есть куда деваться!..

– А что мешает тебе перейти, скажем, в частники? Ты ведь всегда мечтал о самостоятельности.

– Во-первых, не так это просто: мы ж крепостные не только по названию, сам знаешь. И даже паршивые наши конурки приписаны к КБ, а стоит из него выйти… Во-вторых, кому там нужны мои таланты? Здесь меня хоть и достают, однако погоняют не слишком и не мешают удовлетворять любопытство за государственный счёт – пока отчётность в порядке. В-третьих, подпасть под власть крутариков немногим лучше.

– Но там хотя бы есть выбор.

– Если повезёт, – сказал Тим, – и то – поначалу. А в общем, такое же крепостное право, только поводок чуть длинней.

– Вот я и говорю, – хмыкнул Вадим. – Оправдываться мы умеем.

– Это доводы, чудило, – возмутился спец. – Не оправдания – доводы!

– Ну да, уровня: если не вполне белое – значит, чёрное. Конечно, полной свободы тебе не дадут нигде и никогда, но ведь ты даже кусочка её не желаешь – под тем предлогом, что не предлагают всю. Если б это не затрагивало тебя лично, ты сам бы понял, насколько нелепы такие «доводы».