Александра Руда - Ола и Отто 1 Страница 14

— Так у тебя парень — полугном?

— Он не мой парень, — сказала я.

— Так на тебя даже полугном не клюнул?

— Да, даже полугном, — посочувствовала Тяка. — У нее вообще за два года парня не было.

— Ты опять в аутсайдерах, крошка? — с жалостью спросила Урья.

— Не опять, а постоянно, — промурлыкала Тяка. — Она ведь никому не нужна.

— Никогда не была нужна.

— Я бы от такой жизни удавилась…

— Покончила с собой…

— Зачем такое никчемное существование?

Девушки, как почуявшие кровь хищницы, медленно наступали, загоняя меня в угол.

— Я вполне довольна своей жизнью, — защищалась я.

— Какой жизнью?

— У тебя есть жизнь?

— Разве это называется жизнью?

— Да, это называется жизнью! Жизнью! И она мне нравится! Нравится!!! — закричала, выдираясь из угла.

Бежать, спасаться. Спрятаться от ужаса и стыда за себя.

— Вылезай из-под одеяла! — потрусил меня за плечо Отто. — Ты посмотри на кого ты стала похожа. Тебе зеркало дать?

— Не надо, — прохныкала я. — Я и так знаю, что я страшная и никому не нужна.

— Кто тебе сказал, что ты страшная?

— Я сама знаю!

— Ты не страшная.

— Страшная. И никому не нужна! Вообще! Никому!

— Конечно, конечно. А это не я сейчас пришел к тебе, наплевав на возможность на выходной съездить к родственникам? Пассажирская карета только что ушла, между прочим. И это не Лира пытается подсунуть тебе коробку Хьюдорского шоколада?

Шоколад из столицы? Ужасно дорогой и божественно вкусный? Я подняла зареванное лицо от подушки.

— Ты нужна нам, — мягко сказал Отто. — Не сдавайся так быстро, ты же умничка, золотце мое. На, держи платок. Вытри слезы и ешь шоколад.

— Я боюсь их, — призналась я. — В лицее было проще. Я была не единственной жертвой. А теперь…

— А кто давал им право издеваться над тобой? Высмеивать твой образ жизни? Не давай им спуску.

— Хорошо тебе говорить, Отто. Насколько мне помнится, год назад ты сам был в такой же ситуации.

Отто подергал себя за бороду.

— Не в такой. Во первых, это были не призраки прошлого, вредные девчонки, а банда. Во-вторых, я сопротивлялся, а не складывал лапки, как ты. И уж точно не рыдал часами от ужаса. На, выпей.

Я глотнула успокоительного.

— Я что-нибудь придумаю, — Отто дергал себя за бороду. — Только ты лапки не складывай, хорошо? Подумаешь, ехидничают. Да кто они такие, в конце-концов!

Я потрясла бутыль, чтобы разболтать осадок, глотнула и довольно зажмурилась. Отто что-нибудь придумает. Успокоительное разливалось по телу приятным теплом. Жизнь налаживалась.

— Я тебе скажу, как девушка, — сказала Лира. — Ты симпатичная, твой стиль одежды тебе идет. То, что у тебя нет парня означает лишь то, что ты слишком занята, чтобы уделять ему время. Я на кухню.

Я задумчиво почесалась.

— Ты деньги зарабатываешь, — поддержал ушедшую подругу Отто.

— Учишься хорошо, вон как Беф тебя ценит. Лучшую работу подкидывает!

— Да уж, лучшую, — я скребла ногтями по спине, жалея, что они короткие.

— Конечно! Старинные манускрипты! Находи, что хочешь, переписывай и пользуйся!

Я чесала живот обеими руками.

— Я об этом не подумала.

— Скажи спасибо, — хмыкнул полугном, — что у тебя есть друзья, которые думают за тебя. Кстати, ты давно мылась?

— А что? — жаль, что у меня не десять рук!

— Говорят, от чесания помогает.

— Ола! — воскликнула вернувшаяся Лира. Она всплеснула руками и кастрюлька с супом с жалобным звяканьем упала на пол. — Что с тобой? О, Милостивый Анн!

Милостивого Анна, покровителя магов-целителей, подруга вспоминала крайне редко. Говорят, покровитель крайне ленив и без одобрения относится к частым взываниям. Лекари, конечно, это отрицают, выдвигая версию упования на свои силы, а не на помощь божества.

— Что? — я даже перестала чесаться.

— Ты опухла!

— Я не заметил, — виновато сказал лучший друг.

— Конечно, ты даже не смотрел на нее. Не чешись, не чешись, а то хуже будет!

— Порча! Я пойду оторву головы этим двум дурам!

— Это не порча, это аллергия. Видимо, твоя настойка плюс шоколад дала такой эффект.

— Я же уже ела шоколадные конфеты после приема настойки!

— Так это был местный шоколад. Мы же не знаем, что хьюдорцы в свой подмешивают! — Лира рылась в медицинских запасах. — Тем более, тогда это было разведено по времени — успокоительное утром, шоколад вечером.

— Она умрет? — испуганно спросил Отто.

Его тон заставил меня броситься к зеркалу. О, Силы Небесные!

— Ёшкин кот! — взвыла я.

— Не ругайся! — одернула меня Лира. — Еще накличешь!

— Ёшкин кот!!!!! — на меня из зеркала смотрела раздутая рожа поросячье-розового цвета. Глаза-щелочки почти исчезли, утонув среди барханов огромных щек и низкого тролльего лба. Шею разнесло настолько, что ранее свободно висящие на ней амулеты и артефакты врезались шнурками в кожу. Огромный бюст натягивал рубашку. Ручищи с пальцами — сардельками остервенело чешут когда-то маленькие и аккуратные, а теперь почти гоблиньи, уши.

— Не умрет! — Лира протягивала мне баночку. — Выпей.

— Подожди! В успокоительном была магия. А вдруг она пойдет вразрез с твоей.

— Ничего, — неуверенно сказала подруга. — Хуже не будет.

Я глотнула горького зелья. Постояла, прислушиваясь к ощущениям.

— Вроде полегчало.

Отто издал сдавленный хрип и схватился за бороду.

— Ёшкин кот, — прошептала Лира.

Это было первое ругательство, которое я от нее услышала. Я медленно повернулась к зеркалу. От увиденного у меня перехватило дыхание. Розовая кожа покрылась красивыми ассиметричными синими пятнами.

— Не Ёшкин кот, — сказала я на остатке спокойствия. — ЁШКА!!!!!!

Прежде чем прижать меня к своей груди, сдерживая истерику, Отто успел сделать охранительный знак рукой.

Утром своеобразные украшения на лице повели себя как обыкновенные синяки, явив миру лиловый центр багровых пятен, опоясанных темно-синими каемочками.

— Зато ты перестала чесаться, — утешила меня Лира. После моей истерики она разразилась горькими слезами, обвиняя во всем случившемся себя. Отто успокоил меня, успокоил Лиру, а потом сам успокоился всем имеющимся в комнате спиртным. Сейчас он дрых на моей кровати, сотрясая мощным храпом цветок на подоконнике.

— У него сегодня выходной, не будем будить, — сказала подруга. — Ты как, справишься?

Я мрачно улыбнулась. Мне уже было море по колено.

Оторопевшим при виде меня землячкам я сказала:

— Порча. От конкурентов. Будете доставать, перешлю на вас.