Светлана Людвиг - Дар Королевы Страница 14

— Откуда? Откуда ты знаешь? — как завороженный повторял он. Он не читал тот дневник, язык действительно чужой. А мне скинул кучу бумаг, которые нашел в королевском письменном столе без разбора, даже не подумав, что я могу узнать что-то из исписанной непривычными буквами тетради.

— У меня же могут быть свои источники информации? Я бы не хотела о них много говорить, — попросила я, когда он, наконец, опустил глаза.

— Лайори, — тихо шепнул ректор, сейчас не напоминавший себя прежнего.

— Я могу идти? — еще раз спросила я, хотя была вправе без спроса пойти к себе. Я же теперь почти королева. Почти Селена.

День икс наступил как шаловливый пацан кошке на хвост. Конечно, ждали мы его долго, и все приготовления уже почти закончили, но, тем не менее, проснувшись, я подскочила как ошпаренная. Натянула на себя что попало и полетела ни свет ни заря в кабинет в ректору.

Мирослав встретил меня злой, не выспавшийся и в коричневом махровом халате, чтобы окончательно напомнить мне медведя, разбуженного во время спячки. Я ловко пригнулась под его рукой и проскочила в кабинет, первым и, видимо, последним делом подбегая к компьютеру.

Ректор моргнул, не совсем понимая, что только что произошло. Но надо отдать человеку должное: несмотря на то, что его подобным образом разбудили, он все же сообразил в какую сторону орать:

— Какого черта тебя здесь надо в субботу в семь утра?!

Я не струсила, но, все же остерегаясь реакции, ответила:

— Мы не напечатали бланки регистрации.

Не знаю, о чем я думала. Но этот факт в семь утра казался мне намного важнее, чем злой и страшный ректор. Только сейчас я начала понемногу осознавать, что ректор все-таки страшнее, а бланки можно напечатать и потом. А можно и вообще написать от руки, благо, ручками завхоз исправно всех снабжала, а вместо линейки можно использовать даже дверные косяки, при условии, что ручка пишет в горизонтальном положении.

Мирослав, похоже, не собирался убивать меня прямо сейчас, но только потому, что он еще не придумал спросонья достойной реакции на мое поведение. Он думал минут пять, я уже успела загрузить все необходимые программы и начать быстро набирать нужный текст, чтобы прикинуться дико занятой. После такого продолжительного перерыва орать на меня было бесполезно, поэтому недовольный барон только и спросил:

— И ты только ради этого меня разбудила?

— Вы можете идти спать дальше, — ляпнула я, даже не успев прикусить язык. Интересно, это называется заторможенной реакцией или наоборот?

— Наглеешь с каждым днем, — прокомментировал ректор, но в сторону спальни все же пошел. Затормозил на половину пути и решил добавить: — Бумага в верхнем ящике стола. Думаю, как правильно ее поставить, ты разберешься.

Я кивнула, но не успел он уйти в спальню, как в дубовую дверь кабинета что-то с силой стукнулось, а потом очень сильно опешило оттого, что эта самая дверь поддалась. В дверном проеме стояла ошарашенная Анжела, которая, впрочем, увидев меня, тут же воспаряла духом:

— А, Снежаночка, доброе утро! Ты уже здесь!

— Доброе утро, Анжела Игоревна! — гаркнул Мирослав, видимо в попытке испортить настроение кому-то помимо себя.

— Доброе утро, барон! Вы представляете, мы же сценарий не напечатали вчера!

— Какой сценарий? — опешила я.

— Как какой? Мы же с тобой ведем! Нам надо знать, что говорить!

— А ты разве так не скажешь?

— Я, конечно, могу своими словами, но я же все перепутаю и скажу неправильно.

В очередной раз постучали, но на этот раз более деликатно, чем Анжела. Мирослав яростно вернулся обратно к двери и почти со стуком о стену открыл ее перед испугавшимся Олегом.

— С добрым утром, — после некоторого молчания кивнул вновь прибывший в наши ряды.

— Здрасте! И ты к моему принтеру?!

Олег выглянул из-за плеча Мирослава, чтобы увидеть упорно печатающую меня и весело махающую Анжелу.

— Видимо, да. Мне надо путевые карты размножить.

— Замечательно, проходи!

Но не успел он даже приблизиться к нам, как дверь снова открылась, но более робко:

— Здравствуйте, Мирослав Борисович! Я вижу, вы уже не спите. А можно я на вашем компьютере распечатаю себе шпаргалочку небольшую? У меня картридж закончился, — вежливо попросил Эдик, просачиваясь в кабинет.

— И ты туда же, — взвыл Мирослав хватаясь за голову. Сна у него не осталось уже ни в одном глазу.

Я сейчас могла только радоваться тому, что пришла первой. Заявись я сейчас, мне бы крупно не повезло. Помимо того, что меня обругали бы нехорошими словами за то, что я забыла все это сделать заранее, еще бы добавили за то, что они все сюда пришли из-за «моего» мероприятия.

— Снежаночка, вот я дискетку с файлами принес, можно мне вне очереди распечатать? — робко протянул Эдик мне черный квадрат с информацией.

Я вставила и стала ждать, пока компьютер ее переварит. Сама я уже давно с такими носителями не работала, но, видимо, до академии новшества докатывались с опозданием.

В это время дверь снова подала признаки жизни, точнее в ней заворочался ключ, который удивленно замер, поняв, что все открыто. Альбина стояла уже при полном параде, в отличие от всех остальных, которые пришли в чем бог послал, начиная от тапочек и заканчивая байковым халатом. Княгиня огляделась и, увидев подозрительное скопление личностей вблизи компьютера, недоуменно вздернула бровь.

— О, Альбиночка! — обрадовался Мирослав и, несмотря на посторонних, обнял свою пассию. — Ты не представляешь, как я рад тебя видеть!

— С добрым утром, — кивнула она, все еще поглядывая в нашу сторону. Дискета по-прежнему не загружалась. — Что здесь творится?

— Заговор! — в сердцах признался вновь раздражающийся барон. — Они устроили здесь заговор!

— Что, против тебя прямо в твоем же кабинете? Да еще и на твоем же компьютере его готовят? — Альбина нас не слишком жаловала в последнее время, но к такому предположению все же отнеслась скептически.

— Да нет! Компьютер это причина заговора.

— Объяснись.

— Они все проснулись ни свет ни заря и пришли в субботу в мой кабинет, чтобы распечатать что-то для сегодняшнего мероприятия! Это же явный заговор, чтобы не дать мне выспаться.

— Ах, так ты об этом, — Альбина выглядела не то облегченно, не то настороженно. Странное сочетание этих двух чувств я поняла, только тогда, когда она деликатно спросила у нас: — И кто последний? Мне надо жребий распечатать.

— И ты с ними?! — не дал нам ответить Мирослав, укоризненно глядя на княгиню.

— Почему с ними? Я же осторожно открывала своим ключом, чтобы тебя не потревожить.