Олаф Бьорн Локнит - Алая печать Страница 14

Что самое удивительное, Дженна умудрялась избегать непременно возникающих вокруг любой бывающей при дворе женщины сплетен. Ей не требовалось ни золота, ни места при дворе, а со своими поклонниками она ездила на охоту за кабанами, рубилась на мечах на тренировочном плацу и наотрез отказывалась принимать их подарки.

Чем Дженну привлек кофийский гость – оставалось непонятным. Однако вот уже вторую луну он волочился за решительной нордхеймской красоткой, пусть и не добился особых успехов. Не зря же она согласилась прокатиться с ним в Немедийские горы. Хотя кто знает… Может, погоня за разбойниками для Йен Сольскель такое же заурядное развлечение, как стрельба из лука по фазанам?

Моя мать, когда я спросила ее мнения, заявила, что считает Дженну выскочкой и деревенской девчонкой, случайно поймавшей удачу за хвост.

4 день Первой весенней луны.

Сегодня утром в городе во всеуслышание объявлено, что через два дня при дворе состоится празднество, посвященное военным успехам его высочества принца Тараска, а также гуляния для горожан всех сословий, с раздачей выпивки и угощения за счет казны. Вестри и десяток его особо отличившихся соучеников будут нести охрану во дворце, оттого мой братец носится между оружейной, конюшней и Академией, шпыняет слуг и не замечает ничего вокруг.

А я замечаю. Моим родителям не прислали приглашения. Отец редко бывал на торжествах подобного рода, однако всякий раз, когда из дворца являлась торжественная процессия, привозившая украшенный печатями и вензелями пергамент, матушка немедля отправлялась в грабительский поход по ювелирным лавкам и портнихам, утверждая, что ее предыдущие украшения и наряды никуда не годятся.

Насколько я понимаю, за последние две-три луны отношения между Троном Дракона и герцогом Эрде стали несколько натянутыми. Должность главы Вертрауэна, которую мой отец занимает почти пятнадцать лет, неминуемо сулит возникновением трещин между ним и сильными мира сего. Отцу известно слишком много тайн и скрытых пороков, он знает истинную подоплеку громогласных официальных договоров, причины войн и заговоров, суммы долгов королевских любимчиков и то, о чем шепчутся в тавернах на улицах возле Бычьей площади, где находятся кварталы черни. Неудивительно, что у могущественного Эрде полно врагов. Если же добавить всех, обведенных вокруг пальца моей матерью, то становится удивительно, почему наши с Вестри родители еще живы. Опасно сосредотачивать в своих руках такую же власть, как у короля.

В начале зимы я решилась заговорить об этом с отцом. Спросила, не пугает ли его звание второго человека в Империи. Ведь вторые рано или поздно захотят стать первыми.

– Я не вижу достойных противников, – ответил своей любознательной дочери Мораддин Эрде. – Король, да продлят боги его жизнь, все-таки слишком стар. Канцлер Тимон, который тоже в возрасте, скоро будет вынужден отойти от дел. Наследник же всецело на моей стороне и многим мне обязан… Да, знаю, опаснее враги не явные, а затаившиеся, но и таких пока не обнаружено. Редкий случай, Дана – в Немедийской империи все благополучно!

Сказал – и точно сглазил.

В столице началось нечто странное.

Ни с того, ни с сего умер грозный Шестопер, Йонан Трогвер, высший королевский военачальник, человек еще не старый, герой битв при Лезене и Дьене, живая легенда и давний приятель отца. Тысячник в жизни ничем не болел, хотя жаловался на боль от полученных в сражениях ран и нескольких переломов. Подозревали, что Трогвера отравили, дабы расчистить место претенденту на его звание, однако это не подтвердилось. Временно на освободившееся место назначили кого-то из лучших командиров Шестопера, но должность по сей день оставалась вакантной. Король не находил подходящей замены и не спешил, благо войны ни с кем не предвиделось.

Дальше – больше. От турнирной раны скончался Хальвис, один из доверенных помощников отца. Во время оленьей охоты лошадь скинула госпожу Ранолли, честолюбивую и умную фаворитку наследника Немедии. Внезапная лихорадка унесла младшего сына месьора Виграса, носившего титул королевского смотрителя рудных промыслов и часто захаживавшего в дом герцога Эрде. Виграс после этого начал излишне злоупотреблять вином, став затворником в собственном доме. А молодой Уриене, успешно выполнявший для отца какие-то поручения в Аргосе, повесился, якобы обнаружив неверность жены…

– Все это выглядит очень естественно, и потому я на ломаный сикль не верю!

Так убежденно сказала моя мать, и я это слышала, хотя родители не догадывались о моем присутствии. Они разговаривали в Синей гостиной, а я сидела за ширмой, вполглаза почитывая трактат о постройке Дороги Королей. Конечно, я могла бы встать и выйти… но решила остаться.

– Я доверяю твоим предчувствиям, но предпочел бы доказательства, – спокойно ответил отец.

– Доказательства? – я услышала, как матушка раздраженно постукивает ногтями по фарфоровой вазе. – Когда жена наставляет тебе рога, ты ищешь обидчика, а не лезешь головой в петлю! Трогвер, старый дуб, вполне мог пережить всех нас! Ранолли, пусть и была вертихвосткой, верхом ездила не хуже гирканского кочевника! Виграс… Ну…

– Это эмоции, – перебил отец. – Значит, верных доказательств у тебя нет.

– А когда я последний раз ошибалась? – сердито выкрикнула госпожа Эрде. – Дин, в конце концов, не будь слепцом! Посмотри на короля!

После этого возникла напряженная пауза. Звякнула с размаху поставленная на каминную полку ваза.

– Что значит – «Посмотри на короля»? – нарочито равнодушно уточнил мой отец.

– Мне перечислить? Странные указы, поспешные назначения неподходящих людей, мелочные хлопоты по пустякам… Он не обращает внимания на твои советы, на советы Тимона, даже на просьбы наследника! Знаешь, его поведение начинает до болезненности напоминать выходки блаженной памяти Нумедидеса Аквилонского в последний год его правления! Ты ведь не хочешь повторения тамошней истории, а? Увы, но в Немедии не найдется подходящего варвара, способного захватить трон…

Из-за края ширмы я увидела мать – желтые глаза горят, пальцы непроизвольно сжимаются в кулачки, каштановая коса, как живая, мечется из стороны в сторону, сверкая вплетенной ниткой топазов. Спасайся, кто может – Ринга Эрде изволит гневаться.

– Ты преувеличиваешь, – не слишком уверенно возразил отец.

– Ничего я не преувеличиваю! – матушка с размаху пнула оказавшийся на пути табурет. – Я говорила и повторяю – происходит что-то неладное! Отчего в столице то и дело вспыхивает недовольство? Кто и зачем распускает грязные сплетни о королевской семье? Недавно мои мальчики видели на площади перед дворцом какого-то оборванца, прикидывавшего очередным безумным пророком. Тот кричал, будто королевская семья – змея о многих головах, и эта змея отравит Золотого Дракона Немедии! Стражники пытались его схватить, но мерзавец скрылся на задворках Мясного рынка. Дин, нужно что-то делать!