Анатолий Нейтак - Падшая звезда Страница 14

Замечание логичное аж до зубной боли. Учёба началась всего пять дней назад, и преподаватели пока что ограничивались вводными лекциями. Причём по дисциплинам, с магией имеющими мало общего. В расписании у будущих целителей-первокурсников стояли: язык, история и законы королевства Энгастийского, общая история Аг-Лиакка, начала ботаники, общее описание мира (с азами теории рациональной магии) и основы анатомии — без практической части… пока.

Были ещё занятия по практической магии, но, как и энгастийский язык, факультативные. Никаким новым заклинаниям на этой самой практической магии не учили, и зачёта по ней не намечалось. Потому ходили на эти занятия только пижоны, желающие продемонстрировать, как много они уже умеют, да ещё совсем зелёные новички, с трудом отличающие медитацию от транса и восприятие от воздействия. Терин, не относясь ни к зазнайкам, ни к новичкам, явно предпочитала заниматься практической магией у себя дома.

Несмотря на деятельность хозяйки по расчистке пространства, этого самого пространства всё равно ощутимо не хватало. Как-никак, кухня не была рассчитана на присутствие сразу пятерых, в ней и вчетвером было бы не слишком просторно. Временно оттеснённый в столовую, Кйеррис поддался импульсу и сотворил одно из своих первых, простейших заклинаний: "второе зрение".

Опытным магам, преуспевшим в медитациях, такой костыль вообще не требовался. Опытные маги, закончившие Академию, могли "видеть" мир Сил за счёт одного лишь отработанного волевого усилия, причём их тренированное восприятие работало гораздо тоньше и лучше, чем неуклюжее заклятие Стрелка. Но Кйеррис, находящийся в самом начале своего пути, был рад и тому, что мог увидеть при помощи "второго зрения".

"Ну-с, и что тут у нас магического?"

Самыми магическими поблизости были работающие нагревательные схемы артефактной плиты. Две пластины, на которых по-прежнему кипели колбы перегонной установки, лучились, как две старательно раздуваемые кем-то жаровни с углями. Четыре керамические пластины, не задействованные в эксперименте и поставленные под окно, светились гораздо меньше. Но Стрелок хорошо различал и их спящую энергию, потому что "второе зрение", открывая для мага окошко в незримый мир, одновременно сильно приглушало цвета и краски мира зримого, словно очки с закопчёнными стёклами. Примерно тот же оттенок имел жезл, управляющий артефактной плитой; пиктограммы на его поверхности светились прохладной зеленью. Ещё прямо сквозь дверцы кухонных шкафов пятнами холодных оттенков, от сине-зелёного до фиолетового, лучились декокты, настойки и растворы. Капающий в приёмную колбу дистиллят, для обычного зрения жёлто-зелёный, в магическом восприятии казался солнечно ярким, почти золотым.

Впрочем, Кйеррис призвал заклятие "второго зрения" не ради этих подробностей, а для того, чтобы изучить совсем иной… объект. Скользнув несуществующими глазами по знакомым аурам ("спутанная буро-серая пряжа" у Кубышки, "слоистое жёлто-зелёное облако" Бочки и "грязно-коричневый ёж" Стакселя), Стрелок сосредоточился на ауре Терин.

В первое мгновение ему показалось, что девушка закрыта от его заклятия каким-то щитом. Её "серое веретено" выглядело слишком простым и бледным, чтобы служить энергетической оболочкой даже для мелкой птицы, не то что для будущего мага. Но когда Кйеррис добавил "второму зрению" Силы, то, что выглядело серым веретеном, превратилось в перламутровый вихрь, соединяющий в себе сразу все цвета и довольно подвижный, а тем самым — содержащий куда больше энергии, чем казалось поначалу.

Уловить подробности Стрелок не успел. Перламутровый вихрь очень быстро "развернулся", ускорился ещё в три или четыре раза и попросту стёр "второе зрение", оставив на память о разрушенном заклятии только короткий всплеск головной боли, переходящей в тупое пульсирующее нытьё. Моргнув и стараясь отстраниться от неприятных ощущений, Кйеррис обнаружил, что Терин смотрит на него с каким-то странным выражением. Упрёк? Нет, не то…

Разочарование.

"Семью семь проклятий!"

Стрелок, постепенно приходящий в себя, знал недостаточно, чтобы разобраться в деталях происшедшего. Почему Сила сокурсницы поначалу казалась так хорошо скрытой? Каким именно образом — собственными силами, благодаря охранному заклятию или сторожевому артефакту — было обнаружено "второе зрение"? Наконец, как именно Терин сумела разрушить заклятье? Все эти вопросы оставались без ответа. И только в двух вещах Кйеррис теперь мог быть уверен.

Первое: если не силой, то искусством и возможностями девушка превосходит его. До мага ей, пожалуй, ещё расти и расти, но колдунья она уже сейчас не самая плохая.

Второе: вызвать её разочарование снова ему нисколько не хочется.

…трудно придумать что-либо более традиционное, чем тост "за знакомство". И если четвёрка гостей уже более-менее знала, что осталось у каждого из них за спиной после приезда в Академию, то о прошлом Терин они не знали ничего. И с нетерпением ждали её рассказа.

— Предупреждаю сразу, — молвила хозяйка, кривя губы в странноватой улыбке, — слишком уж многого вы от меня не услышите.

— Это почему? — вскинулся Стаксель.

— Когда расскажу, поймёшь. И вот ещё что. Как вы уже, наверно, знаете, между магами обманывать не принято. Слишком легко почувствовать ложь, поэтому приходится умалчивать. В общем, врать я не буду… но и всей правды не скажу.

— Чую запах тайны! — улыбнулась Бочка. — Давай уже, начинай.

Терин кивнула. И начала.

5

— Родилась я далеко отсюда. В семье не особенно знатной и не слишком богатой… зато не один мой родственник выказывал одарённость по части магии. К сожалению, мой отец никакой особой одарённостью похвастать не может. Не только магической, но и… иной. Чтобы не чернить сверх меры собственного родителя, скажу, что после смерти моей матери он отдал меня за мзду в один из храмов Пятиокого…

— Это что за бог такой? — нахмурился Кубышка.

Получивший перед поступлением в Академию очень и очень неплохое домашнее образование, он не мог сходу припомнить бога с таким атрибутом. Что настораживало.

— Бог как бог. Не из верхнего пантеона, но и не из мелких… на моей родине. Однако в определённом смысле Пятиокий — антипод Великой Матери. Этот бог — мужчина, и он — бог для мужчин. Ну, в сути дела вы можете разобраться, если вспомните, что не мой родитель платил за моё пребывание в храме, но храм заплатил отцу за право меня… заполучить. Большинство людей не знает точно ни своей стоимости, ни своей цены. Я знаю, сколько я стоила четыре года назад; а что до цены… её я назначать пока не готова.