Карен Миллер - Невинный маг Страница 14

— Возможно, я слегка преувеличил, — осторожно ответил Эшер.

Принц снисходительно улыбнулся.

— Ничего страшного. Прежде чем ты попадешь в Палату Правосудия, я кое-что тебе расскажу. Впрочем, чем меньше ты будешь знать, тем интереснее тебе покажется заседание, на котором мы скоро окажемся.

Эшер бросил на принца удивленный взгляд. Неужели заседание суда может быть интересным? Но спорить с Гаром не стал. Пока принц платил двадцать пять тринов в неделю, ссориться с ним было бы неразумно.

Только дурак стал бы рисковать рабочим местом, приносившим хороший доход. А Эшер был отнюдь не дураком.

Палата Правосудия располагалась между большим храмом Барлы и городской караульней. Все три здания выглядели внушительно, и их главные фасады выходили на центральную рыночную площадь столицы. Постройки были типичные для Дораны — высокие, возведенные из светлого песчаника, с крышей из голубой черепицы. В переплеты узких окон Палаты Правосудия были вставлены разноцветные стекла, переливавшиеся на солнце всеми цветами радуги, как магические кристаллы. На каждом стекле изображалось одно из важнейших событий в истории королевства: приход доранцев, заключение священного договора между олками и доранцами, великое жертвоприношение Барле, ужасы ереси Тревойла, подписание Спасительного Договора на том месте, где сейчас бил Фонтан Мольбы.

По сторонам массивных дубовых дверей Палаты помещались скульптуры и барельефы. Слева была изображена Барла Благословляющая, доброжелательно взиравшая на тех, кто приходил сюда в поисках справедливости, справа — обнаженный меч, символизирующий неотвратимость наказания для преступивших закон.

Эшер невольно загляделся на здание Палаты.

— Ты меня слушаешь? — дернув его за рукав, спросил принц.

— Да, ваше высочество, конечно, слушаю, — встрепенулся Эшер.

— Отлично. Надеюсь, теперь ты понял, чем отличается правосудие в отношении олков от правосудия в отношении доранцев. Когда мы окажемся в Палате, я не смогу давать тебе объяснения, ты должен будешь действовать самостоятельно.

— Я все хорошо понял, ваше высочество, — с обидой в голосе промолвил Эшер. Неужели принц считает его болваном? — Уголовные и гражданские дела моих соплеменников в большинстве случаев рассматриваются в окружных судах. Однако олков, обвиняющихся в серьезных преступлениях, таких, например, как убийство, судят в центральном суде. Он находится за Великим театром, по соседству с Городской библиотекой.

— Все правильно, — одобрительно кивнув, сказал принц. — Ты, наверное, часто ходишь в библиотеку?

— Нет, был там пару раз, брал книги для Дафны. Не понимаю, зачем ей книги из библиотеки, когда у нее в лавке полно своих?

— Знания бесценны, — задумчиво промолвил принц, — и они должны быть доступны всем желающим, вне зависимости от размеров их кошелька. Продолжай. Я хочу услышать, что ты запомнил из моего рассказа.

Эшер едва не застонал от досады. Зачем ему знание законов? Он не собирался ссориться с властями…

— Все гражданские и уголовные дела доранцев рассматриваются в Палате Правосудия, и решение по ним выносит Главный Маг, — скрепя сердце, промолвил Эшер. — Там же рассматриваются иски доранцев против олков и наоборот. Если дела олков не могут быть разрешены в окружном или центральном суде, то они поступают на рассмотрение в Палату Правосудия, и решение по ним выносите вы, ваше высочество.

— Именно поэтому мы сегодня здесь, — промолвил Эшер. — А теперь перейдем к особо тяжким преступлениям. Что ты можешь о них сказать?

Эшер содрогнулся. В последнее время в королевстве Лур не совершалось особо тяжких преступлений. И на то были свои причины. Ни один олк или доранец, находящийся в здравом уме, не осмеливался преступить священные законы.

— Приговор по особо тяжким преступлениям выносит король или королева, — сказал Эшер. — Они рассматривают эти дела вместе с членами Тайного Совета. В зависимости от обстоятельств судебное заседание может быть открытым или закрытым.

Принц с изумлением посмотрел на него.

— Замечательно.

— Вас удивляет моя хорошая память? Это еще что! У моей матери была память вдвое лучше.

Открыв дверцу кареты, принц вдруг замер и нахмурился.

— Твоей матери уже нет в живых? Сочувствую.

Эшер пожал плечами.

— Она умерла давно, и я уже перестал горевать по ней, — сказал Эшер, но тут же, спохватившись, добавил, чтобы не выглядеть жестокосердым: — Конечно, мне порой не хватает ее. Но человек со временем ко всему привыкает. А что нам еще остается делать?

Принц кивнул.

— Вижу, ты — практичный человек, Эшер из Рестхарвена.

— Такой уж я уродился, — сказал Эшер и вышел из кареты вслед за принцем.

Тыльный фасад Палаты Правосудия был не менее импозантным, чем парадный, обращенный к площади. Во дворе находилась конюшня для верховых лошадей и экипажей тех, кто приезжал на заседание суда. Принца и Эшера встретили лакеи в ливреях. В здание вели три входа с крыльцами, на которых несли караул городские стражники из числа олков. Здесь был разбит сад с подстриженными кустами и деревьями и проложены дорожки. Одна из них вела к соседнему зданию караульни, а другая — к храму Барлы.

Несмотря на то что Палата Правосудия находилась в центре города, суеты и шума вокруг не наблюдалось. Жители побаивались этого места.

Поздоровавшись с конюхами, слугами и стражниками и назвав каждого по имени, принц направился к центральному входу в Палату. Эшер старался не отставать от него, хотя чувствовал себя не в своей тарелке. Он ловил на себе любопытные взгляды окружающих и слышал за спиной перешептывания.

Над входом в здание было помещено изображение короны Заклинателя Погоды, увитой золотыми и серебряными листьями и украшенной рубинами и алмазами. При приближении принца стражники расступились и опустили пики. Принц с улыбкой кивнул им и вместе с Эшером вошел в прохладный вестибюль.

Это было просторное и пустынное помещение. В центре выложенного золотой и зеленой плиткой пола красовалась огромная мозаика, изображавшая обнаженный меч. На стенах из песчаника висели живописные полотна в золоченых рамах со сценами суда. У дальней стены — две деревянные лестницы, ведущие на галерею, завешенную темно-красными бархатными шторами. Между ними — деревянная дверь. Такие же двери Эшер увидел справа и слева от себя.

Когда принц подошел к мозаике и остановился в центре залы, правая дверь распахнулась, и в помещение вошла доранка, средних лет женщина в довольно мрачном наряде из темно-синего щелка и парчи.