Анн Фрост - Цена бессмертия Страница 14

Следовало поторопиться. Валерия чувствовала, как тепло ее внутренней силы толкнулось в ладони, жар заструился по коже, заставляя плотнее сжимать зубы и править эту безудержную лавину, править в опустевшие русла чужого тела, готовящегося вот-вот расстаться с духом. Это было больно — словно взять горсть раскаленных углей, но она уже не могла остановиться… Неподатливая энергия — живая, ярящаяся — металась, больно жгла; и так тяжело было оторвать ее от себя. Всё равно, что отдавать собственную кровь. Сила жизни, боли — это не величественный и холодный лунный свет!

………………

Шангри видел, как из-под тонких ладоней девушки разливается темно-бордовое свечение, словно вскипают клубы крови…

Сияние становилось всё ярче, оно пульсировало в такт ударам сердца. Парнишка невольно отступил на шаг назад — почувствовал, как Лера по крупинкам собирает всю свою внутреннюю силу (ману) и безжалостно выталкивает ее прочь из себя… Этого хватило бы, чтобы по бревнышку разнести всю Безымяновку и окрестности, но энергия послушно перетекала в бездыханное тело спасенного ими чародея. Ладони Валерии растворялись в алом свете, просвечивали насквозь — были видны и темные тростинки костей и черные изгибы испуганно подрагивающих вен. Шангри зажмурился, стало страшно — он не знал этого чародейства, и не знал, когда стоит вмешаться. Бесшабашная девчонка уже раз чуть не погубила себя…

…………………

Терпеть боль казалось невозможно, но последними усилиями воли она всё еще продолжала отдавать свою жизнь. Валерия не чувствовала катящихся по щекам слёз, не замечала, как замедляет свой бег кровь в жилах… Не было ни прошлого, ни будущего — время силилось в одно бесконечное сейчас.

Но кончается всё. И из пропасти беспамятства вырвало ее чувство затихающей боли и легкое, почти неразличимое касание чужого разума. Не слово, не мысль, а именно — мимолетное соприкосновение душ…

«Всё закончилось. Я смогла… — с этой мыслью Валерия опустилась на прохладный пол, который был для нее сейчас милее самых мягких перин. Необычная пустота и легкость наполнили тело и рассудок, а единственным желанием было — спать. Долго-долго спать, и ни о чем не думать.

Предыстория 2

Рэйнорд

В этот погожий весенний денек погода стояла безмятежно-теплая, а небесный купол казался поистине бездонным. Но не простым он был, этот день, — сегодня выпускники Высшего магического университета, прилежно отучившиеся восемь лет, и выдержавшие испытательный экзамен, покидали его стены.

Парадная площадь университета, вымощенная белым с золотыми прожилками мрамором, была сейчас заполнена людом — в большинстве своем то были горожане, пришедшие поглазеть на торжество. Чуть особняком держалась группа пожилых, умудренных опытом учителей. Пестрели их парадные одежды — красные, синие, белые, голубые, расшитые золотом и серебром — чародеи стихий оделись каждый в свой цвет, как требовала торжественная церемония. Почтенные старцы оживленно общались, каждому хотелось похвалить своих выдающихся учеников. Да какие ученики — сегодня они становятся полноправными Магами!

Действительно, университет не зря носил звание «Высшего» — самый древний и самый прославленный среди прочих университетов и академий Срединных миров. Немногим удавалось поступить сюда; да и выдерживали восемь лет суровой учебы и тяжелой практики — единицы. Уходили, бросали учебу многие, даже слишком многие — слабые духом или ошибившиеся в своем выборе — чародейство оказалось не их призванием…

Горстка выпускников-адептов — лучшие из лучших — старались держаться поближе к наставникам. Лишь изредка кто-то перебрасывался ревностными взглядами. Еще бы, ведь каждый считал свою профессию лучшей!

В большинстве своем то были боевые маги, жаждущие воинской славы; чародеи стихий, повелевающие ветрами, водой и огнём; были тут и скромные маги-целители, ученые-теоретики и даже несколько повелителей зверей.

А чуть в стороне, подальше от суматохи и гомона, прохаживался еще один наставник — он держался поодаль от своих коллег, да и выглядел по сравнению с ними контрастно: темная одежда — накидка с капюшоном, сапоги, брюки и даже рубашка с кружевными манжетами — всё было черно, как ночь. К тому же, в отличие от прочих, умудренных годами магов, этот учитель был довольно молод — он не носил бороды, а гриву черных, воронова крыла, волос еще не пробила седина.

Тут же, неподалеку был и его выпускник (в этом году — единственный): он застыл неподвижным изваянием, прислонившись спиной к старому, одиноко стоящему дубу. С самой окраины площади, находящейся на небольшом возвышении, ему открывался широкий обзор на всех собравшихся, и Рэйнорд, сложив руки на груди, бесстрастно наблюдал царившее оживление.

Впервые за долгие годы Рэй предался воспоминаниям. Вот и прошли восемь лет его учебы, и нельзя сказать, что прошли они легко и быстро…

Переступил порог Университета он десятилетним мальчишкой и оказался самым юным среди воспитанников. Многие ученики относились к Рэю с насмешкой, а то и презрением, как старшие к младшему. Другие смотрели с любопытством — сдюжит ли такой малец хотя бы год кропотливого ученья?

Но Рэй утер всем нос — он не только выдержал первый год общей для всех программы, но и когда пришло время выбирать профессию — отправился прямиком на кафедру Темных искусств. Сознательное решение или обычное в юном возрасте стремление быть особенным? Пожалуй, он и сейчас не смог бы ответить на этот вопрос. Но одно знал точно — выбор этот не был ошибкой или случайностью…

7 лет назад

……………………….

Настал день, судьбоносный для воспитанников университета, и оттого волнительный — сегодня каждый должен был выбрать свой путь, свою профессию и учителя. Рэй — тогда еще нескладный одиннадцатилетний юнец — волновался также как все, и, кажется, это чувство в некоторой мере объединяло стайку разновозрастных учеников.

— Энди, — высокий девичий голос перекрывал гомон собравшейся толпы, — ты уже решил, к кому учиться пойдешь? — стройная золотоволосая девушка, явно эльфийских кровей, привстав на цыпочки, обращалась к коренастому пареньку в противоположном конце залы.

— Понятное дело, решил. К Рону в ученики подамся…! — Энди гордо тряхнул густой гривой волос, делающей его похожим на варвара, — а ты, Сильвия, не измерила своего решения? Все так же желаешь воздушной магии обучаться?

Щеки молодой красавицы покрыл румянец — слишком явственно скользило сожаление в голосе ее знакомца.