Ольга Денисова - Черный цветок Страница 14

Лучи заходящего солнца окрасили белую стену с черным рисунком в багровый цвет, и от этого рисунок стал еще более зловещим.

Глава IV. Балуй. Домой вернуться нельзя

Половину серебреника истратили в тот же вечер: взяли по три кружки пива с сушеной рыбой и набрали цветных фигурных леденцов, надеясь поближе к ночи повторить поход к белошвейкам, поэтому за следующий день Есеня успел сильно проголодаться и подумывал, не пойти ли ему домой. Но, взвесив все «за» и «против», решил, что потерпит до утра. Он отлично выспался и выдумал замечательное приключение. Если раздобыть где-нибудь белую простыню, то можно устроить представление для стражников в сторожевой башне - вот они обрадуются, когда к ним в окно заглянет настоящее привидение! Надо только найти длинную палку, надеть на нее тыкву и накинуть сверху белое полотно. Можно даже нарисовать на нем что-нибудь страшное - оскаленную пасть, например.

Дело осталось за малым - тыква и простыня. Впрочем, вместо тыквы можно было использовать горшок. То, что пугать они собирались именно стражников, придавало приключению еще более захватывающий характер.

Когда-то стражу набирали из городских, но вскоре убедились, что это не очень хорошо, когда за соблюдение закона отвечают соседи тех, кто его нарушает, и теперь в стражники брали деревенских - чаще всего безземельных младших сыновей в семье. Вечное противостояние деревенских и городских приводило, конечно, к излишним стычкам, и стражников в городе сильно недолюбливали, но зато и поблажек стража никому не делала.

Ребятам идея понравилась, и Сухан притащил простыню из дома, но попросил ничего на ней не рисовать: мать сразу бы это заметила. Гнилую тыкву нашли на помойке - воняла она преотвратно. Прежде чем идти к сторожевой башне, испробовать шутку решили в кабаке: свои, по крайней мере, бить не будут, если и поймают.

Они едва дождались темноты, стараясь не попадаться никому на глаза, но когда настал решительный миг и все трое, высоко подняв палку с «привидением» над головой, начали подкрадываться к окнам кабака, оглушительный визг испортил все представление. Визжали девки, которых угораздило войти в ворота именно в эту минуту! Девок было две, и орали они как резаные, схватившись друг за дружку, вместо того чтобы быстро убегать.

- Ну чё орете! - Есеня опустил простыню. - Это я, Балуй.

- Да перестаньте, наконец! - Сухан зажал уши. - Сил же нет.

Девчонки покричали еще немного, но так и не сдвинулись с места.

- Успокойтесь! - Звяга намотал простыню на руку, чтобы она не развевалась на ветру. - Это всего лишь простыня!

- Есеня? - робко спросила девочка, и только тогда он узнал сестренку - в темноте не так просто было ее разглядеть, а визжат они все одинаково.

- Опять ты? - расхохотался он. - Батя прислал?

Он подошел поближе - точно, и аппетитная Чаруша тоже притащилась с ней. Наверное, опять ужинала у них дома.

- Нет. Есеня, меня мама прислала. Тебя стражники ищут.

- О то великая печаль! - хмыкнул Есеня.

- Нет, дурак! Мама велела уходить из города. Она и денег тебе дала на дорогу, велела идти к ее сестре, на хутор. Помнишь, мы там были маленькими?

- Помню. Только не пойду. Чего я не видел на этом хуторе?

- Ты не понимаешь. Они говорили с отцом, а мама подслушала у двери и меня послала. Меня выпускать не хотели, но мама их уговорила, сказала, что мне Чарушу проводить надо домой, что уже темнеет и потом поздно будет.

- И что она подслушала?

- Она мне не успела сказать, но что-то очень страшное. Говорят, что у тебя какая-то вещь спрятана. Есеня, уходи, пожалуйста. Когда все утихнет, мы тебя на хуторе найдем.

- Да не пойду я на этот хутор!

- Слушай, ты что, что-то украл? - сестренка прижала руки к губам.

- Нет! - рявкнул Есеня. - Я ничего такого не делал! Так батьке и передай, поняла? Ничего я не воровал!

Он успел забыть про медальон - ему было не до того. А вот стража, видно, не забыла. Наверное, кто-то все же видел, как благородный отдал медальон ему, и теперь вспомнил об этом. Может, отдать его - и дело с концом? Ну нет, раз он такой ценный, что стражники за ним уже неделю бегают, значит, стоит попытать счастья.

- Есеня, ну пожалуйста, - сестренка заплакала, - я очень тебя прошу. Вот, денег возьми.

Он машинально подставил ладонь - Цвета высыпала на нее пять серебреников. Ничего себе! Какой хутор! Да тут так можно развернуться!

- Ладно. Из города уйду, но на хутор - ни за что. В лесу поживу, тут, недалеко.

- А где же ты спать будешь? - спросила молчавшая до этого Чаруша.

- В лесу и буду. В первый раз, что ли? - спать Есеня пока не хотел, и его этот вопрос не сильно заботил.

- А есть? В лесу еды не продают…

- Найду что-нибудь. Звяга принесет.

- Не дело это. В лесу тебя найдут, - вздохнула Цвета.

- Не найдут. Если ты не расскажешь. А матери скажи, что я на хутор пошел, ладно?

- Ладно, - подумав, согласилась сестренка. - Только прямо сейчас уходи. Они тебя здесь в первую очередь начнут искать.

- Хорошо, хорошо, уговорила, - хмыкнул Есеня. Ему вовсе не было страшно, ему даже нравилось это приключение - пожить в лесу он всегда мечтал. Впрочем, встречи со стражниками Есеня тоже не боялся - он вовсе не собирался рассказывать им про медальон, хоть на куски его режь! Он окончательно решил, что оставит медальон себе: такие вещи на дороге не валяются.

- Ну иди! - Цвета потащила его за рукав. - Иди же скорей!

- Уже иду! - Есеня подмигнул Чаруше, которая стояла и комкала передник: у нее на глазах тоже были слезы, как и у Цветы. Он развернулся к ребятам и помахал им рукой: - Прощайте! Неизвестно, что меня ждет. Буду я у старого дуба, так что завтра еды приносите - я уже сейчас есть хочу, а завтра и вовсе помереть могу от голода.

- Простыню возьми, - щедро предложил Сухан, и Есеня не стал отказываться.

Он высыпал серебреники в руку Сухану, хлопнул Звягу по плечу, вышел со двора и направился к городской стене - выходов хватало, даже если ворота были заперты. Не успел он пройти и десятка шагов, как услышал цокот копыт: а сестренка оказалась права, во двор кабака въезжали стражники с факелами. Если они увидят Цвету, то догадаются, зачем она здесь была! Есеня остановился и подкрался поближе к воротам. Нет, сестренка успела уйти. Он выдохнул с облегчением и, не особо таясь, направился своей дорогой.

Вдруг сзади него раздались торопливые шаги и шумное дыхание: Есеня остановился и прижался к забору. Интересно, кто это? Если стражник, то почему без огня? Он присмотрелся, замерев неподвижно, и фигура в белом платье остановилась прямо перед ним, растерянно оглядываясь по сторонам, - Чаруша!