Анатолий Бочаров - Легенда о Вращающемся Замке Страница 14

Дэрри просмотрел это будущее, что открывалось ему, с сегодняшней ночи и на многие годы вперед. Да, ему обязательно бы понравилось жить вот так, и Стефи бы тоже понравилось. Дэрри еще раз взглянул на звезды, ясные и колючие, а потом подошел к Стефи и склонился над ней. Девушка улыбалась во сне, капелька пота стекала по виску. Гледерик поцеловал Стефанию в губы. Та не проснулась, но пробормотала сквозь дрему что-то нежное. Спи, родная, спи, у тебя с утра много дел. Дэрри накрыл девушку поднятым с пола одеялом, чтоб не замерзла, а затем принялся одеваться. Штаны, сапоги, рубашка, куртка. Одевшись, он вышел в коридор и тихо затворил за собой дверь. Постоял, всматриваясь в темноту и к чему-то прислушиваясь, сам не понимая к чему. На миг ему показалось, что где-то там, далеко, играет странная музыка — тихая и немного печальная. «Все началось с того, что я услышал музыку, играющую в ночи…». Дэрри мотнул головой и направился к лестнице, насвистывая один расхожий мотив.

Спустя много лет, почти перед самым концом, он однажды пожалел, что не остался со Стефани. Но было уже слишком поздно.

Утро выдалось хмурое, и сэр Гэрис тоже был хмур. Может, это мрачное утро сделало Гэриса мрачным, а может, Гэрис сделал мрачным утро. Дэрри понятия не имел, как оно по правде. Одно было ясно точно — выволочки не избежать.

— Я не понимаю, почему вижу тебя сейчас, — сказал Гэрис с высоты седла.

— Не понимаете? — Дэрри поглядел на рыцаря озадаченно. Вечно тот чего-то не понимает.

— Правильней будет сказать, — поправился Гэрис, — я очень недоволен твоим появлением в это утро.

— То есть как это? Мне что, приходить не стоило? Вы мне отставку выписали?

— Глупый ты болван… Какого дьявола, спрашивается, ты приперся так поздно? Я сказал тебе не задерживаться в трактире, и вот, ты целую ночь пропадал бог ведает где.

— А, вы об этом. Ясно. — Дэрри выдохнул. Снова поглядел на Гэриса — тот разнообразия ради нарядился в боевые латы и смотрелся ну очень металлическим на вид. У всех его врагов, наверно, уже поджилки от страха трясутся. — Прошу меня простить, милорд. Это была совершенно непростительная глупость, забыть о ваших словах. Вы вольны наказать меня так, как вам будет угодно.

— Да черт с тобой, — сказал Гэрис неожиданно весело. — Залезай в седло.

Дэрри ухватился за протянутую ему руку и забрался на коня, пристроившись у Фостера за спиной. Тот повернул голову и состроил нечто наподобие ухмылки:

— Приготовься, будет трясти. Это тебе не телега. Надо полагать, не часто прежде ездил верхом?

— Да нет, почему, — пожал Дэрри плечами, — доводилось.

— Вот оно как. Может, тебе и на мечах драться доводилось?

— И это тоже, — сказал Дэрри спокойно. — Недалеко от нашего дома жил один старый сержант. Жена его умерла родами, вот он и остался совсем один. Я вызвался помогать ему по дому. Мыл пол, штопал одежду, готовил обед. Взамен он учил меня обращаться с оружием.

Гэрис хмыкнул.

— Вижу, я не первый, кому ты втираешься в доверие.

— Ваша правда, милорд. Не первый.

Какое-то время они ехали молча, потом Гэрис спросил:

— Ну и с каким оружием учил тебя обращаться твой сержант?

— С обычным клинком, одноручным или полуторным. Учил колоть шпагой, рубить палашом. И тыкать кинжалом. До клеймора или фламберга мы так и не дошли.

— У меня в седельных сумках, — сказал сэр Фостер неожиданно хрипло, — есть лишний меч. Как приедем, достань его и опоясайся — не к лицу тебе ходить без оружия. На днях, как будет время, я научу тебя с ним обращаться. Посмотрим, чего ты уже успел нахватался и чего не знаешь.

— Благодарю, милорд, — сказал Дэрри немного растерянно. Фостер лишь фыркнул в ответ.

Утро выдалось холодным. Они ехали по уводящим вверх по склону улицам, рассекая людскую сутолоку, и стены Верхнего Города становились все выше, пока не стало казаться, что в мире вовсе нет ничего, кроме этих уходящих ввысь стен. Дэрри вспомнил, как подошел к ним впервые, и как коснулся холодных камней ладонью, чувствуя, как застыли под пальцами годы. Эти циклопические сооружения с первого дня внушали ему трепет.

Показалась широкая торговая площадь, а впереди — распахнутые ворота и стоящая подле них стража. Прежде Верхний Город со всех сторон окружал ров, как узнал Дэрри от Стефании, но лет двадцать назад его засыпали землей и убрали мост. Город давно уже не брали штурмом.

При виде Гэриса стражники даже не шелохнулись. Пропустили его в ворота, как своего. Да он и был им свой — рыцарь в роскошных доспехах, на добром коне. Когда проделанный в стене сырой туннель остался позади, Дэрри высунулся из-за плеча Гэриса, глядя на зрелище по другую сторону стены.

Да. Здесь все было иначе. Дома были нарядными, выложенными из белого камня, самое малое по два этажа, и перед каждым домом имелась зеленая лужайка, а иногда и маленький парк. Улицы тут были широкие, почти совершенно чистые, без всякого следа выливаемых помоев. Улицы окаймлялись деревьями, так что казалось, будто едешь по тенистой аллее. На перекрестках и площадях красовались искусно сделанные статуи, изображавшие воинов в боевой броне и красивых женщин — наверно, угодивших сюда прямиком из каких-нибудь преданий. А впереди виднелись огромные замки, окруженные тенистыми скверами, и эти замки, как догадался Дэрри, являлись резиденциями самых знатных и богатых благородных домов. В одном из тех замков жил сам король. И люди ходили по здешним улицам не такие, как внизу — прехорошенькие девицы в не по осени легких платьях и кавалеры в пышных нарядах, обязательно при оружии. В какого из прохожих не ткни — наверняка тут же вылезет родословная на десять веков.

— Ну что, — в голосе Гэриса Фостера читался самый искренний интерес, — зрелище, наверно, немного непривычное?

— Я не в деревне вырос, милорд. У нас в городе тоже были особняки аристократов. Просто здесь они самую малость пороскошней, — Дэрри старался отвечать равнодушно, но на самом деле он был действительно впечатлен. Юноша во все глаза смотрел, как мимо плывут украшенные замысловатой лепниной фасады и проезжают изрисованные гербами кареты. Смотрел он и на людей, которые наверняка никогда не знали нужды или голода.

Большинство домов в этой части города были построены еще в давние годы, может быть даже до легендарной войны чародеев, некогда вихрем пронесшейся по земле — и потому отличались прихотливым изяществом, несвойственным современной эпохе, архитектура которой тяготела к прямым линиям и куда менее вычурным формам. Старинные особняки, ставшие достоянием ныне здравствующих дворянских фамилий, содержались в отменном порядке, разительно контрастирующем с царящим в Нижнем Городе запустением. Фронтоны многих зданий были украшены тонко вырезанными скульптурами людей и фантастических животных.