Матвей. Внештатный канцелярист - Федотов Антон Сергеевич Страница 15

Матвей, конечно, не мог не признать, что обладавший мощным телосложением Волоконский со здоровенной дурой в руке смотрелся здорово. Отдельный шарм этой картине придавали мундир Кавалергардского полка и одухотворенное выражение почти детского (если не считать немного неровных бакенбард и намечающихся залысин) лица. Однако вид разбегающихся свидетелей намекал, что закончиться такие развлечения могут плохо! Впрочем, особым полкам полагались иные привилегии. И командиры оных частенько закрывали глаза на иные бесчинства.

– Савва, друг мой, – вскричал слегка помятый многодневным запоем и как минимум одной дракой князь, буквально бросаясь своему товарищу на шею. – Знакомься, этот достойный молодой человек со сбитыми кулаками и задумчивым взглядом – Матвей Александрович Воронцов – да-да, внук того самого! – а его обладающая тонким дипломатическим искусством спутница – Ольга Григорьевна Демидова. Прошу, как говорится, любить…

Матвею Савва не понравился сразу. Всего в нем было слишком: радушного выражения лоснящегося лица, сальности и лености в глазах, лишнего веса по бокам и в районе «буйка».

– Братан, я тебе отвечаю, она одному, как та курочка, яичко снесла, – тем временем на ухо продолжал представление гостей их новый друг. – Вот начисто снесла. Клянусь, я даже слышал хруст!

Тем временем пьянка в доме то ли только начиналась, то ли уже заканчивалась, но, скорее всего, перманентно продолжалась с разной степенью интенсивности.

Не успели Матвей и Ольга осмотреться среди «милых гостей» хозяина дома, напоминающего манерами постоянных резидентов славного острова Тортуга, как были приглашены на самый верх четырехэтажного особняка. На кухне уже кого-то били, а на первом – постреливали. Пока в потолок. Легкая волна жара, какую оставляет пролетевший поблизости огневик, догнала их уже на втором этаже.

Дом Саввы Яковлева. (Еще) День тридцать первый от прибытия Матвея в столицу Российской империи

Князь Волоконский был доволен. А то! Уж он-то точно знал, какое впечатление производит на неподготовленного человека атмосфера непрекращающегося вертепа в доме его друга Саввушки. Он лично приложил немало сил для поддержания старых традиций Кавалергардского полка, тщательно восстановленным по дневникам и запискам его предшественников.

– Русский офицер должен быть выбрит до синевы и слегка пьян! – гордо заявил он, кидая на Ольгу заинтересованные взгляды.

Девушка на людях из образа Снежной королевы выходить явно не собиралась.

– Тогда ты, кажется, что-то путаешь! – тоном, холода в котором вполне хватило бы, чтобы сковать льдом весь Финский залив, отметила девушка и, заметив непонимающий взгляд Волоконского, добавила: – Тебя, князь, я чаще вижу пьяным до синевы и слегка выбритым!

Савва, который на попытку обратиться к нему по отчеству лишь отмахнулся со словами «По имени зови!» (еще бы, зачем отчество, когда каждого потомка по мужской линии традиционно зовут Саввой), и князь расхохотались, а вот третий их закадычный дружок, Кирилл Лунин, лишь нахмурился, полоснув по гостям острым, словно бритва, взглядом.

«Интересный персонаж!» – мысленно отметил Воронцов. И хлебнуть ему довелось, о чем свидетельствовал длинный шрам на щеке от чьего-то острого ножа. Конечно, можно было бы предположить, что он просто неудачно побрился, однако выражение лица и привычка контролировать пространство оставляли этой версии не так много шансов.

– Не слишком, Матвей Александрович, вы и впечатлены? – слегка зло бросил он в сторону гостей. Кажется, парочка ему не слишком понравилась. Или только Воронцов?

– Слегка обескуражен, – признался Матвей. – Мне отрекомендовали вас как знатоков в вопросе борьбы со скукой и хандрой…

Короткий кивок в сторону Ольги, которая (умница какая!) только презрительно хмыкнула, поняв, какой именно реакции ждет от нее спутник.

– А я вижу, что за последние лет четыреста вы так и не продвинулись дальше алкогольных оргий. Традиции – это, конечно, хорошо, кто ж будет спорить, но разве за столетия вам ни разу не хотелось выйти за рамки чуть больше, чем спускать немцев с горок «на гузне»[8].

Савва потер руки, тихонько похихикивая, Лунин еще больше нахмурился, не совсем поняв последнее заявление, а вот Волоконский, махнув разом бокал шампанского, резко бросил:

– А чем тебе развлечения моего предка не нравятся?

О, это уже близко к вызову. Особенно в здешней среде. Ну, подготовился Матвей к «контролируемому конфликту», чего уж тут. Даже дневники князя Сергея Волоконского поднял, предка Владимира.

– Возможно, тогда верхом веселья и было выбивание салазок из-под катающихся с горки немцев да дрессировка псов на срывание шляп с прохожих по команде «Бонапарт!», так ведь сколько лет прошло, – спокойно заметил он. – Хотя не могу не отметить, что поселить двух медведей в будке для устрашения обывателей – мысль неплохая! Однако что вы, князь, ответите на вопрос своего предка «А что ты, потомок, сделал во славу Кавалергардского полка?», когда доведется с ним свести свидание в лучшем из миров?

Лунин и Волоконский нахмурились, а Савва с легким недоумением оглядывал поочередно всех участников беседы. Тишина стала давящей.

– Если вам атмосфера не по нраву, то, может, вам в библиотеке Саввушки комфортнее будет… Господа кавалергарды там появляются редко, так что никто не потревожит ваш покой!

А это уже прямой намек на то, что умничать в обществе «бравых вояк» – идея не слишком удачная.

– Есть у нас друг, что души не чает в древних фолиантах, – игнорируя издевку в голосе князя, ответил Матвей. – А слава вашей, Савва, библиотеки давно не дает ему покоя…

– Так приглашайте! – эмоционально воскликнул хозяин дома, стремясь погасить конфликт. – Пусть осмотрится. Я просто настаиваю, и прямо сейчас…

В итоге Кирилл таки приехал через полчаса, едва не выпрыгивая из собственных портков, а Ольга с Матвеем отправились инспектировать местные развлечения. Конечно, стрельба по мечущемуся прямо в зале петуху, «обнимашки» с медведем и даже традиционный для кавалергардов взлом женских купален, расположенных неподалеку, могли сойти за развлечения для скучающих мажоров, но… Может, и ошиблись михалковские аналитики, и нет среди этих придурков подстрекателей и спецов подрывной работы.

С другой стороны, для вдумчивой работы здесь поле непаханое. Попасть в Кавалергардский полк считалось большой удачей для титулованного отпрыска. И пусть за последние лет двести его бойцы не слишком проявили себя на поле брани (но и труса не праздновали, обычные трудяги войны), однако служба здесь по праву считалась отличной отправной точкой для будущей карьеры, местом заведения нужных знакомств. Интересно, что, начиная с Петра I, создавшего сие замечательное соединение, ни у кого из монархов не дошли руки разобраться с дисциплиной во внеслужебное время. Ведь шуточки кавалергардов были не всегда безобидны даже к гражданским. Нынешний же император так и вовсе отдал полк на откуп «Тройки» в качестве живца… Для некоторых лиц.

– А-а-а-а-а-а! – раздался в доме крик оставленного без внимания Кирилла.

– Бах! – прервал его выстрел из пистолета.

Ольга и Матвей единым порывом рванулись к залу, как раз успев увидеть, как тело их однокурсника хозяин дома совместно еще с парой добровольных помощников укладывал в невесть откуда появившийся прямо посреди дома черный лакированный гроб.

– Тварь! – выдохнул Матвей, придерживая Ольгу, уже готовую сделать что-то нехорошее с размахивающим огромным позолоченным «Пустынным Орлом» Саввой. – Ща разберемся!

Одним рывком сократив расстояние до шутника, Матвей ловко ударил в сгиб локтя, заламывая руку так, чтобы огромный иудейский пистолет уткнулся дулом прямо в подбородок Саввы. Небольшой перехват, и вот уже юноша контролирует спусковой крючок.

Гнусная ухмылка слетела с лица толстяка в тот же миг, но дернуться он не посмел.

– Что, тварь, лавры предков покоя не дают?! – прошипел Матвей, даже не думая стереть с лица оскал.