Вергилия Коулл - Мой враг, моя любимая Страница 15

— Но это всего лишь животное! — я перехватила руку Николая и повисла на ней, пока Ивар откашливался и сипло дышал. — Ты сам так сказал. У него сработал инстинкт.

— Да, — Коля попробовал высвободить локоть и при этом не покалечить меня, — он — похотливый кобель. И я не позволю ему пачкать тебя своими грязными руками!

— Но его руки связаны, — настаивала я, бросив взгляд на Ивара.

Да он в своем, вообще, уме? Он же поцеловал меня специально, когда увидел Николая. Теперь я все поняла. И зачем только, ведь слышал, что его ждет? Думал, что за это по головке погладят?!

— Ты что, его защищаешь? — вдруг застыл брат.

От неожиданности я даже выпустила его локоть.

— Н-нет.

— Ты защищаешь вонючего мужика, который только что терся об тебя своим членом?! Он залез в наш дом и хотел поразвлечься с тобой!

Николай посмотрел на меня так, будто я сама была лекхе.

— Коля, нет! — воскликнула я. — Не защищаю, просто это вышло… случайно. Я, наверно, подошла слишком близко… не подумала…

— Значит, я прав. Кобель хотел воспользоваться моей невинной сестренкой, — тоном, не терпящим возражений, подвел итог брат.

Резким движением он выхватил из-за пояса длинный нож. В глазах Ивара мелькнула тревога. Пленник весь подобрался, наверняка ожидая следующего удара. Но Николай лишь потянулся и разрубил веревки, продетые сквозь цепь кандалов.

После долгого нахождения в напряженной позе ноги пленника, как и следовало ожидать, не выдержали неожиданной нагрузки, и он рухнул на четвереньки. Правда, стоять так Ивару пришлось недолго, потому что мой брат с размаху пнул его под живот. От удара пленника отбросило на спину. Из-за боли он явно на какое-то время потерял ориентацию в пространстве. Николай деловито оседлал его, на ходу вытаскивая из кобуры пистолет. Пока Ивар приходил в себя, брат схватил его рукой за подбородок и заставил открыть рот. Звук металла, стукнувшегося о зубы, вызвал у меня неприятные ощущения.

Увидев пистолет, снятый с предохранителя, во рту у пленника, я испытала шок. Не так представляла себе реальность, с которой придется столкнуться в качестве охотника. Совсем не так. Когда наемники трепались об очередной облаве, в воображении все выглядело как красочный фильм.

Теперь из красок была только кровь на разбитой губе Ивара.

Взгляд у лекхе стал более осмысленным и медленно переместился на меня. Пленник не делал попыток бороться, и слава Богу, ведь в противном случае я не знала бы, кому из них двоих помогать.

— Ты не можешь его убить, отец с ним еще не закончил, — напомнила я, тщательно избегая встречаться с Иваром взглядом. Ну и чего он, спрашивается, добивался?

— Отец не мог решить, отпускать лекхе или нет. Я решу за него, — брат поудобнее перехватил рукоять, — не отпускать. Кира, лучше отвернись. Сейчас здесь станет грязно.

Отвернуться очень хотелось. Едва поборола в себе этот порыв.

— Тебе все равно придется как-то объяснять этот выстрел, — предприняла я новую попытку.

— Да что тут объяснять? — хмыкнул брат. — Скажем, что застрелили при попытке ворваться в дом и напасть на беззащитную девушку. Две статьи за один раз — и подходящее наказание. Отворачивайся, Кира! А то потом кошмары будут сниться.

Я в нерешительности покачала головой. Ивар продолжал смотреть на меня немигающим взглядом. Николай поджал губы.

— Отвернись, кому сказал! — рявкнул он.

Я сглотнула. Мой старший брат был не из тех людей, с кем принято шутить. И судя по тому, как напрягся его палец на спусковом крючке, мне на самом деле следовало отвернуться. И чем скорее, тем лучше. Я сдалась и поспешила выполнить просьбу брата.

Тогда и увидела, что со стороны дома к нам торопятся двое. Один из них сильно хромал. Папа и… дядя Миша? Старый охотник по привычке прижимал к боку покалеченную слабую руку.

— Не стреляй, — выдохнула я и сама удивилась облегчению, заполнившему грудь.

Брат и сам уже заметил отца. С недовольным видом он вытащил пистолет изо рта Ивара, но остался сидеть на своей жертве, прижимая ее к земле.

— Что здесь происходит? — сухо поинтересовался отец, не доходя пары шагов до меня.

Его цепкий взгляд оценивал обстановку. Дядя Миша выглядел обеспокоенным. Я предположила, что именно он заметил потасовку и позвал папу.

— Лекхе приставал к Кире, — бросил Николай.

— Что? Что он тебе сделал? — папа подошел и положил руку на мое плечо, с тревогой вгляделся в лицо.

— Ничего, — пожала я плечами. — Всего лишь попытался поцеловать…

— Господи, малышка, — папа обнял меня и прижал к груди. — Это не «всего лишь». Это недопустимо! Как он подманил тебя?

Я засомневалась, стоит ли говорить о тех обвинениях, которые выдвигал Ивар? О том, что мой отец — убийца. Может, стоит поднять эту тему более аккуратно и наедине? Не хотелось повторять грязные сплетни при посторонних.

— Я сама подошла. Из любопытства.

— Сама?! — у отца округлились глаза.

— Он хотел воспользоваться ее невинностью, — с отвращением добавил Николай.

— Малышка… — папа замялся. — Твой брат прав. Ты просто не понимаешь еще. Тут есть и моя вина, что ты не знаешь кое-каких вещей. Но взрослый мужчина способен на ужасные поступки в отношении молодой девушки. Лучше тебе о таком даже не слышать. Коля молодец, что вмешался.

Ивар презрительно фыркнул, услышав эти слова. Нет, он специально старался нарваться на большие неприятности! Отец медленно повернулся и оглядел распростертого на земле пленника.

— Нам стоит просто покончить с ним, — воодушевился поддержкой мой брат.

Папа задумался. Казалось, все затаили дыхание в ожидании его решения. Ведь слово, сказанное главным охотником, должно стать последним. И оспаривать его уже никто не имел права.

Где-то вдалеке шумела река. Перемазанная грязью и кровью грудь Ивара под коленом моего брата поднималась и опускалась на удивление спокойно. Он уже не смотрел на меня, все его внимание притянула фигура отца. Лицо пленника словно заледенело. Мне даже стало страшно при мысли, что может скрываться за этой маской.

— Мы допросим его, — произнес, наконец, папа. — Нужно разобраться в причинах, побудивших лекхе атаковать заповедник. Только после этого я смогу что-то решить.