Юлия Григорьева - Погоня за сказкой Страница 15

— Очень миленько должно получиться, — отметила мадам Фотен.

— Чрезвычайно, — поддержала мадам Ламбер, качая ногой.

— Скорей бы уже, — вздохнула я, устав от этой пытки.

На меня укоризненно взглянули обе мадам. Но неожиданно внизу раздался какой-то шум, привлекший наше внимание. И первое, что ударило мне по ушам, — это вскрик Эдит, все еще находившейся в лавке:

— Дамиан, это вы! Как вы нас нашли?

Его ответ я не услышала, но теперь мне хотелось задержаться наверху подольше, и я привлекла к себе внимание мадам Фотен.

— Давайте продолжим, — попросила я.

— Вы продолжайте, а я спущусь, — матушка поднялась со своего места, оправила платье и поспешила к двери.

— О нет, не надо! — воскликнула я. — Матушка, стойте!

— Дитя мое, не отвлекайся, — велела матушка и покинула комнату, где шли все наши примерки.

Я лишилась покоя, все время прислушивалась к происходящему внизу, но там было тихо, только приглушенное журчание голосов доносилось наверх время от времени. Я вовсе не хотела, чтобы наше присутствие здесь было обнаружено. Более того, я готова была остаться наверху, пока Эдит со своей маменькой и господином Литином не отбыли бы восвояси. Но у моей матушки на все был свой собственный взгляд, и мое желание она не хотела знать.

— Ну вот и всё, Ада, — мадам Фотен с удовлетворением потерла руки. — Платья будут готовы к оговоренному сроку. О времени примерки я сообщу.

— Благодарю, мадам Фотен, — ответила я, но не спешила покинуть примерочную комнату, страшась встречи с Дамианом Литином, семейством Матьес и родной матушкой.

Однако мои страхи не волновали портниху, и она недоуменно приподняла брови. Пришлось набраться храбрости и покинуть второй этаж. Но единственной, кого я нашла внизу, была мадам Ламбер, чье лицо выражало торжество. Матушка была в прекрасном расположении духа. Она болтала с работницей мадам Фотен и ее кузиной.

— Ада! — воскликнула матушка. — Ты уже свободна, дитя мое. Тогда идем подкрепимся, я ужасно голодна.

— Мы домой? — уточнила я, стараясь не слишком откровенно озираться и не выдать взглядом, что я ищу тех, кто уже, похоже, покинул лавку и мастерскую.

— Нет, — она легко подхватила меня под руку, — в «Золотую куропатку».

Очередное матушкино чудачество привело меня в изумление. По ресторациям мы практически не ходили. Мадам Ламбер считала, что вкусней и безопасней питаться дома. У нас работала замечательная кухарка. Но на лице матушки было очередное загадочное выражение, и я сдалась, решив все узнать в свое время.

На улице нас ждала наша коляска. Лакей мадам Фотен помог нам с матушкой сесть, закрыл дверцу, и коляска тронулась. Немного понаблюдав за мадам Ламбер, я не сдержалась:

— Матушка, что происходит? Что вы опять задумали?

— Я? — ненатурально удивилась она. — Ничего, что я могла еще задумать?

— В мастерской был Дамиан, это должно быть связано с ним, — уверенно завила я. — Рассказывайте.

— Ты будешь мне приказывать? — уже по-настоящему удивилась мадам Ламбер. — Адалаис Ламбер, возьми себя в руки и помни: мать дурного не сделает.

— Что произошло в лавке? — спросила я, сгорая от любопытства и беспокойства.

— А что могло произойти в лавке? — матушка уселась поудобней и кокетливо поправила выбившийся из прически локон. — Я спустилась вниз. Маленькая Матьес висела на бедолаге Дамиане, он всеми силами сохранял учтивое выражение, хотя давалось ему это с трудом, уж можешь мне поверить. До чего же навязчивая особа, вся в свою вульгарную мамашу. Я со всеми поздоровалась, очень вежливо поздоровалась. Мадам Матьес, как наседка, начала кружить вокруг своей дочери, закрывая ее и господина королевского лейтенанта от меня. Но ты же меня знаешь, Ада, более кроткого существа не найти на всем белом свете. — Я промолчала: открывать матушке глаза на ее нрав мне казалось лишним. — Я отошла выбрать пуговицы. И тут Дамиан сказал, сказал достаточно громко, чтобы я не могла не понять, к кому относятся его слова, что он сегодня занят. Что через час у него встреча с приятелем в «Золотой куропатке». После этого купил два шелковых галстука, за которыми зашел, и увел обеих Матьес. Вот и всё.

Вот и всё? Только моя матушка могла найти в невинной фразе какой-то намек. Я была возмущена происходящим, но перечить не смела. Мадам Ламбер же все было нипочем. Она вновь весело болтала, пока мы ехали к ресторации, даже кому-то махала рукой, приветствуя. А я сгорала от стыда. Хороши же мы будем, когда Дамиан придет с другом в «Золотую куропатку», а там моя матушка начнет им махать руками. Господа, возможно, собираются отобедать и поговорить, а мадам Ламбер может начать навязывать наше общество… Уйду, видит Всевышний, уйду, не глядя на приличия. Посмешищем я быть отказываюсь.

Тем временем коляска подкатила к ресторации, лакей открыл нам дверцы и помог выйти. Наверное, лицом я была красней, чем матушкино платье. Мадам Ламбер, подобно полководцу, гордо вздернула подбородок и повела меня на приступ «Золотой куропатки». Однако нервный припадок готов был случиться со мной в любой момент.

В зале я боялась поднять глаза, чтобы не встретиться с Дамианом взглядом, и не увидеть недоумение, удивление и даже насмешку. Матушка коротко переговорила с управляющим, и нас отвели в отдельный кабинет. И только лишь тогда я свободно выдохнула и смогла расслабиться, пока матушка делала заказ.

— Ада, ты похожа на испуганного зайца, успокойся, — велела мадам Ламбер.

— Ах, матушка, такая неловкость, — сокрушенно вздохнула я. — Вы услышали слова, неосторожно оброненные молодым человеком, и вот мы здесь. Может выйти неприятный конфуз.

— Я явно перестаралась с твоим воспитанием, — задумчиво произнесла мадам Ламбер. — Дочь моя, в тебе вовсе нет духа авантюризма.

— Какой авантюризм, матушка! — воскликнула я. — Я порядочная девушка. Мне положено сидеть за пяльцами, а не отлавливать чужих кавалеров по ресторациям.

Матушка закатила глаза и тяжко вздохнула. Я же, сердито взглянув на нее, отвернулась к окну и больше не разговаривала, не желая продолжать неприятную тему. Когда принесли матушкин заказ, я уже порядком успокоилась, решив, что в закрытом кабинете нас не видно и встречи с господином Литином вполне возможно избежать.

— Мне того же, что и дамам, — услышала я, и, кажется, даже стул подо мной погрузился в огненную пучину. — Еще раз мое почтение, мадам Ламбер, мадемуазель Ламбер, Ада.

— Доброго здоровья, господин Литин, — отозвалась я, не глядя на него, и только вздрогнула, когда горячие мужские губы прижались к моей похолодевшей руке.