Карина Пьянкова - Мера святости Страница 15

   Чего? Какая молитва? Вряд ли так можно назвать мои слова "Господи, хоть бы пронесло, хоть бы пронесло". Да и какая, прошу пардону, чистая душа-то? Любой адвокат, пусть даже и будущий, это все равно потенциальный адвокат дьявола.

   - Э... Так ведь многие-то молились. Как минимум с десяток братьев, - попыталась откреститься я.

   Судя по выражениям на физиономиях обитателей монастыря, мое робкое блеяние не особо помогло разрушить их представление о произошедшем... Когда людям хочется чего-то сверхъестественного, убедить их полной будничности событий просто невозможно. Это то же самое, что уфологов убедить, что зеленые человечки появляются только после третьей бутылки водки натощак.

   - Нет, сестра! Мы не молились... - покаянно изрек брат-кузнец. - Ты уж прости, грешны, мы... матушку твою скверным словом поминали.

   Предсказуемо.

   - Все? - на всякий случай уточнила я. Вдруг все-таки удастся свалить на кого-то произошедшую "неожиданность".

   Окружающие меня люди виновато потупились. Все. Очень хотелось сказать какое-нибудь слово. Матерное. Чтобы разрядить обстановку и убедить всех в том, что Творец до такой никогда не снизойдет. Но ругаются здесь по-другому. И я промолчала.

   - Видно, действительно, чадо Творец тебя осенил милостью своей и послал сюда не ради твоего спасения, а ради наших душ! - поддался общему психозу отец Иоанн.

   А что ему еще оставалось, когда клич "чудо" дружно раздавался во всей обители разом? Самому-то старикану явно не слишком грело возможное явление кого-то там особо угодного местному богу. Глазки-то у настоятеля бегали, да еще как!

   - Э... Может, не стоит делать таких поспешных выводов? - уж совсем занервничала я. - Возможно, что все произошедшее, всего лишь цепь случайностей и не имеет никакого отношения к Тв... Э... То есть, все конечно, по воле Его и я лишь малая песчинка на длани Его... О! Вот! Я лишь смиренная раба Творца нашего и не пристало говорить обо мне такие вещи! Потому как грех и ересь!

   При слове "ересь" восторги несколько поутихли. Уже не так приятно прославлять мудрость Творца, когда за спиной слышится почти реально дыхание псов Его. Забавно-то как у нас слова "псы господни" появилось из-за обычной игры слова "доминиканцы - domini canis", то есть монахов, чей орден исправно пополнял ряды инквизиторов, чаще всего так "обласкивали" за глаза, то здесь борцов с вольномыслием в делах веры вполне официально титуловали псами Творца. И явно не за милосердие и добронравие.

   В общем, восторги общественности по поводу явления очередной чудотворицы удалось-таки с грехом пополам оборвать (по углам шептались, но орать перестали), и недели две протекли как и раньше, в постоянных удираниях от брата Марка и попытках не нарваться на очередную порцию оплеух от обожаемых соучеников, чтоб им икалось...

   А потом...

   Потом явились псы Его...

   В принципе, никаких особых примет больших неприятностей не было. И день ясный, погожий, солнце макушку припекало так, что даже наш палач, то есть наставник, смилостивился и отпустил нас раньше, и в храме ничего не падало, не загоралось и не рыдало кровавыми слезами. Даже жалкие вороны, которых обычно мерено-немерено, так и те не соблаговолили посетить монастырь.

   И вот, когда мы, объекты издевательства брата Марка, все вместе топали в трапезную на обед, во двор, аки назгулы, на черных конях влетели люди. И пусть выглядели они не в пример приятнее толкиновской нежити, однако реагировали на них также. Такого ужаса я прежде не видела, причем не животного, того, когда бежишь сломя голову как можно дальше от опасности, а того, который вызывает тупую покорность перед участью. А я сперва даже и не поняла, что в этих людях в одинаковой винно-красной одежде такого жуткого. Ни рогов, ни клыков, вроде бы, не наблюдалось.

   А потом кто-то еле слышно выдохнул позади меня:

   - Краснорясые!

   И вот тут меня тоже накрыло. Ох, недаром кривился отец Иоанн, видать, чуял, чем обернуться-то может. Сразу стало ясно: по мою душу-то явились. Разнеслась-таки весть о моем появлении, вот и прискакали псы.

   Приехало "назгулов" всего-то пятеро, и пусть они были молодыми и поджарыми, будто гончие, но братья бы смогли раскидать их быстро и легко, но... боялись. А от этой пятерки тянуло опасностью, силой и... чем-то странным, я чувствовала, что они способны еще на что-то...

   - Где противная Творцу ведьма, именуемая Ири? - раздалось из-под одного капюшона.

   Описать невозможно, что я в тот момент испытала. Кровь отхлынула от лица. Ноги стали тяжелыми, непослушными. Сердце колотилось так, что казалось вот-вот ребра проломит.

   - Так вот она, Ири, - произнес отец Иоанн.

   Я слышала его голос, будто через слой ваты. Ведьмой не назвал. Хорошо. Хоть что-то хорошее происходит.

   И ощущение такое, будто я прокаженной за одно мгновение стала: люди вокруг меня расступались так стремительно... Только брат Марк и Томас остались рядом стоять.

   Господи, но они же могут справиться с инквизиторами! Легко могут! Да один брат Марк троих за одновременно может в бараний рог свернуть! Почему же они не хотят вступаться за меня?!

   - Ведьма, на все воля Творца нашего, ты не сможешь более волшебствовать! - снова провозгласил капюшон и продемонстрировал мне какую-то фиговинку на цепочке. Разглядывать я ее не стала, потому что товарищи оратора уже двигались ко мне. С однозначными намерениями.

   Страшно. Как же мне страшно...

   - Да беги ж ты, дура! - рявкнул на меня мой наставник и дал хорошего такого, привычного пинка для ускорения.

   И побежала! Увернулась от лап инквизиторов и так дунула, что чуть ли не уши заложило. Правильно, если я побегу - за мной сам черт не угонится, разве что на лошадь сядут... Так я через кусты и по полю! Кони там ноги на раз переломают!

   Бежала я не разбирая дороги, не думая, куда, лишь бы подальше, под ноги не смотрела совершенно, как только шею-то не свернула, самой непонятно. Наверное, тоже Творец подсуетился, который меня со смертного одра поднял.

   А потом я вдруг поняла, что бежать стало легче, спотыкаться больше не спотыкаюсь, а крики позади меня из гневных переросли в изумленные.

   Я замерла на месте. А потом посмотрела вниз.

   Озеро. Вода. Я стою на воде. Я по ней бежала. Только что.

   - С причала рыбачил апостол Андрей, а Спаситель ходил по воде... - хрипло пропела себе под нос я, икнула... и с визгом пошла ко дну.

   До берега было метров пятьдесят, озеро, если я правильно помню, не мелкое... Ладно, все хорошо. Плаваю я хоть и не отлично, но вполне себе пристойно, вода теплая, одежды на мне не очень много и она не тяжелая. Выплыву. Вот только на берегу краснорясые торчат и только и ждут, когда я выйду на сушу.