Артем Каменистый - Время одиночек Страница 15

Ришак кивнул, показывая, что принял слова внука, важно произнес:

— Кто-то хочет что-то сказать против Тимура, или узнать у него то, о чем он промолчал?

В первом ряду поднялся шаман Тейко. Это был главный и, по сути, единственный шаман становища — остальная мелочевка не в счет. Данный факт приятно грел душу старика — приятно сознавать свою незаменимость. Тим, еще до того как Тейко раскрыл рот, уже знал, что он скажет.

— Ришак! Тимур твой соврал! Никто, в ком есть хоть кроха магии, не смог бы пройти рядом со становищем и остаться незамеченным! Я бы на месте Шулаков хорошо подумал, прежде чем верить явной лжи!

Ришак и ухом не повел:

— Сядь на свое место. Может в молодости ты и был шаманом, а сейчас ты просто никчемный старик. Сейчас я докажу это Шулакам. Гонир, встань, и ответь мне, что ты видел.

Седой воин поднялся не спеша, медленно, цедя каждое слово, заговорил:

— Тимур, сын Сергея-безродного, вернулся в становище и рассказал, что черный человек убил Шулаков. Я взял пятерых Ликадов и двоих Шулаков, и отправился к урочищу. И там, в урочище, вокруг железной птицы Тимур показал нам тела всех убитых Шулаков. Тела были обожжены, будто раскаленным углем. А наверху он показал нам черного человека. Человек был странный — таких мы еще не видели. Я бывал на побережье, и даже там таких не помню. Странный он: странная одежда, странные вещи, и странное тело. Мы прошли по следам колдуна, чтобы узнать откуда он появился в нашей земле. И мы нашли это место — следы его начинались посреди степи. Он не порожден степью — первые его следы смяли нашу траву. Значит он упал с неба, или был рожден воздухом. Он сгусток злой магии. Он чужой колдун.

Народ загудел, переваривая страшную информацию. Ришак, не давая Тейко шанса реабилитироваться, вытащил блестящую угловатую загогулину:

— Вот смертельный жезл черного человека! Источник его магии! И ты, Тейко-никчемный, не заметил ни этот жезл, ни чужую магию! Даже когда убивали Шулаков, ты этого не видел! Ты плохой шаман! Горе Ликадам: мы остались без хорошего шамана! Придется растить новых, или кланяться другим родам!

Тейко завыл, припал к земле, задергался в конвульсиях. На его потуги никто не обратил внимания — все взирали на Ришака. Тот, решил заканчивать суд:

— Черный человек злой колдун. Черный человек убил Шулаков. А Шулаки это накхи. Накхи один народ, и суд у нас один. Мы отрежем черному человеку голову, и голову получат Шулаки. Они будут возить ее на шесте, пока на ней не сгниет мясо, а потом оставят ее возле Грохочущих скал. А тело его мы разрубим на много кусков, и пусть все сожрут собаки Ликадов и Шулаков. Вещи черного человека заберет Сергей-безродный, отец Тимура, потому что Тимур победитель черного человека. Есть кто-нибудь, кто против этого?

Возражений не было.

Тим уже второй раз рассказывал отцу обо всем, что, сегодня произошло. Правда, первый раз рассказывал лишь ему, а теперь пришлось повторять всем. Под словом "все" подразумевались все, кто остался в становище из тех, кто упал с неба вместе с отцом. Свой мелкий род они называли "экипаж установки", и после ухода Мокедо их осталось совсем немного. Сам Сергей-безродный, или "старший техник", Лемешко Егор — "бортмеханик", Джон Хиггинс — "оператор", и искалеченный Поль Бомон — сразу и "физик" и "координатор". Во всем, что не касалось имен, Тим не был уверен полностью — при нем о своих старых небесных делах экипаж установки говорил на английском языке. Отец его этому языку тоже учил, но, подслушивая разговоры старших, понимаешь далеко не все — уж больно непонятные эти разговоры. Нет, Тим в небесных науках разбирался не столь уж плохо, но вот овладеть профессиональным сленгом ученых и астронавтов, да еще и понимать их скороговорку… нет, не дано это ему.

Мужчины выслушали Тима молча, без эмоций, лишь Поль вскинулся, когда слушал описание начала боя с черным человеком. Но промолчал.

Едва Тим закончил рассказывать, как они нашли место, где черный человек явился в степь, отец вытащил из-за спины плоский оранжевый цилиндр, положил перед собой:

— Вот господа, полюбуйтесь.

Хиггинс поправил на носу свои чиненные-перечиненные очки, поинтересовался:

— Что это?

Егор, склонившись над цилиндром, грустно улыбнулся:

— Это аварийный контейнер. Мы его сбросили перед посадкой. В нем комплект всех бортовых записей, в том числе и о ходе эксперимента. Это вроде дубля "черного ящика". Мы были не уверены, что "черный ящик" уцелеет, ведь рвануть могло очень сильно.

— Выглядит этот контейнер как новенький, — заметил Поль.

— Он и есть новенький, — сказал отец.

Что— то надавил, за что-то потянул, снял крышку цилиндра. Тим заворожено уставился в нутро оранжевой коробки -там сверкали зеленые и красные огоньки, на плоском стеклышке мелькали цифры и буквы.

Егор присвистнул:

— Процессор работает! Как это может быть? Да за эти годы батарея должна разрядиться раз пятьсот! Ее хватает на несколько дней, не больше!

— Тим говорит, что под контейнером трава была побита, и подсохла. Как будто он придавил ее дня три назад. И вон, в углу, парашют посмотрите — чистенький совсем. Белоснежный. Нет ребята — этот контейнер упал на днях, он не лежал все эти годы.

— Все может быть, — кивнул Поль. — Мы отключили установку еще до начала схода с орбиты, но полной остановки контура не добились, нас тогда кидало здорово, и импульсы продолжались до самой посадки. Возможно, этот контейнер вынырнул просто позже нас.

— Это не самое главное, — продолжил отец. — Раз процессор работает, значит, наверняка, работают и остальные функции, в том числе и радиомаяк. Егор, так?

— Да Сергей, радиомаяк посылает сигнал на аварийной частоте, по нему и должны отыскать контейнер.

— Вот и дождались мы — отыскали.

— Что ты хочешь этим сказать? — не понял Хиггинс.

— А ты не понял? Этот тип, что мальчишек сегодня сжег, приперся сюда на сигнал маяка. Его следы вели от аварийного контейнера — именно там его высадили. А может и не высадили, не знаю. Но появился он именно там. Потоптался вокруг контейнера, затем пошел к установке, и там наткнулся на мальчишек. Он планомерно изучал следы посадки и обломки челнока.

Егор покачал головой:

— Не очень-то он похож на спасательную команду.

Отец положил на крышку цилиндра угловатую штуковину:

— Что это, по-вашему?

— На пистолет похоже, — ответил Хиггинс.

— Верно. Только стреляет не пулями, а огнем. Из этой штуки он и убивал.

— Бред какой-то… дай-ка сюда, — попросил Егор. — Да не бойся, я жать не буду ни на что.