Мамченко Мамченко - Слово рыцаря тьмы Страница 15

А уже в следующий миг на поляну шагнул страж. Ни одна ветка не шелохнулась, ни один сучок не хрустнул — но могучий защитник волшебного леса уже неторопливо двигался к костру.

Восторженное щебетание живых плодов оглушало. Пушистики устроили настоящих хоровод вокруг существа — у Димки даже в глазах зарябило. Но кое что он успел заметить. Белая шкура, могучие копыта, чуть изогнутый рог — и мощь, почти осязаемые волны жизненной силы, накатывающие на поляну.

Огромный, свирепый единорог яростно топнул одним из передних копыт и заржал-зарычал, наполнив весь лес гулким эхом. Короткая белая шерсть перекатывалась от частого дыхания, блестящие глаза защитника леса налились синевой. А угрожающее движение увенчанной рогом головы послужило последним предупреждением. Страж недвусмысленно предлагал незваным гостям удалиться.

Но наглые полуголые существа и не подумали бежать, просто перекинулись несколькими лающими словами и разошлись полукругом. Димка поразился. Первобытные охотники даже до холки не могли достать волшебному существу, но и не подумали бежать! Раз уж мясо явилось само — пора разделывать!

"Оператор" неудачно оказался прямо перед единорогом, и едва успел убраться с пути, когда схватка началась. Димка даже ахнуть не успел, увидев, как белый зверь метнулся вперёд, одним невероятным прыжком преодолев расстояние до костра. Пушистиков разметало ветром, отчаянно завопил кто-то из дикарей. А зрителю пришлось ждать, пока "оператор" опомнится и покажет происходящее.

Финал боя был предсказуем — единорог брезгливо мотнул головой, сбрасывая с рога одного из противника, метко лягнул пытавшегося подкрасться сзади с камнем, взметнулся на дыбы, пытаясь ударить ещё одного острым копытом — но промахнулся, устрашённые дикари, переломавшие тонкие копья о крепкую шкуру, уже бежали.

Страж презрительно фыркнул и занялся костром, вызвавшим гнев защитника леса. Мощные копыта вмиг разметали горящие ветки — со стороны казалось, что единорог танцует, аккуратно круша каждую головню, затаптывая даже самую безобидную искру. Затем ещё раз прошёлся по поляне, равнодушно наступив на одного из поверженных врагов и проломив бедняге грудную клетку.

И в этот миг камень, вылетевший из кустов, ударил стража прямо в нос, обидно и метко. Страж поражённо замер, наклонил голову, разглядывая оружие обидчика. Синяя парящая капля упала на землю, за ней — другая. Но только когда яростный рёв огласил окрестности, Димка понял, что это кровь.

Обезумевший от ярости единорог вломился в кусты — но лишь покачивающиеся ветви предательски указывали путь врага. И началась ночная погоня. Пожалуй, Димка больше сочувствовал дикарям. Откуда им знать, что развести огонь — самое страшное преступление в растительном царстве. И тем более, сомнительно, чтобы им раньше встречались волшебные животные.

Ещё дважды вопящие фигурки взлетали вверх, пронзённые рогом, и небрежно отбрасывались в сторону, прежде чем лес кончился. Но совсем рядом, на равнине, пылали яркие костры, и копошились десятки жалких существ. Грязных, оборванных охотников, посмевших замахнуться на слишком опасную дичь.

Живые плоды замельтешили перед могучим зверем, жалобно завопили, уговаривая стража не покидать лес. Нечего защитнику живых делать в пустоте, где лишь травам да дикарям раздолье. Но разъярённый единорог вновь взревел и стремительно метнулся, догоняя трёх последних обидчиков, из последних сил бегущих к соплеменникам.

Димка затаив дыхание смотрел, как неумолимая белая погибель с каждым чудовищным скачком приближается к беглецам, как вновь опускается для атаки страшный, испятнанный красным рог…

С громовым треском земля подалась в том самом месте, где только что пробежали дикари, и страж провалился в заботливо замаскированную ловушку. Рёв боли и ярости взметнулся над степью, но оказался почти заглушён радостными криками коварных питекантропов. В ход тут же пошли камни и копья, валуны и бревно, прикаченное едва ли не десятком охотников.

Живые плоды не смели далеко отлетать от леса, и только сверху видели, как обезумевший от боли единорог яростно лягает стенки ловушки и в щепу разносит доставившие столько боли колья на дне. Под градом метательных снарядов, истекающий кровью страж раз за разом бил в стену, может, в слепой ярости, или просто пытаясь образовать осыпь и добраться-таки до обидчиков.

"Оператор" уже не видел финала схватки, опрометью метнувшись к мудрым деревьям в поисках совета и утешения. Но ещё на полпути печаль обрушилась на лес. Предсмертного крика стража живые плоды уже не услышали, но незримая связь обмануть не могла. Защитник леса пал, сражённый злыми любителями огня.

И лишь одно слегка утешило павших духом пушистиков. Семя, посаженное прямо в страшной яме, в землю, щедро политую синей кровью, проросло. И если злые не погубят тоненький прутик, ещё не поднявшийся над краями ловушки, ещё одно великое древо взметнётся к небесам со временем, а затем народятся и новые живые плоды…

- -

— Эти ваши живые плоды… — Димка просто слов не мог найти от возмущения. — Значит, они хотят, чтобы я защищал это деревце? До тех пор, пока не вырастет?! Да я не проживу столько!

"Не только маленькое деревце!" — Разумное дерево, оказывается, обладало своеобразным юмором. — "Эти беспокойные существа опасны не только ростку, но всему лесу. Но решать проблемы можно по-разному. Можно охранять росток — но если ты хочешь всё сделать быстро — просто устрани опасность".

Димка сглотнул, очень явственно и подробно представив устранение племени. В стиле стража. Кровь, крики, застывшие в последней судороге тела.

"Зачем же так!" — Растение, поймав образ, тоже было потрясено. — "Вы же относитесь к одному виду, возможно, дикари послушают тебя. Просто попытайся объяснить, что мы тоже живые, так же страдаем и чувствуем боль. Всё, что от них требуется — не трогать живые деревья и не разводить ОГОНЬ в лесу".

Только сейчас, ощутив, с каким отвращением и страхом дерево упоминает об огне, Димка понял, почему Страж вообще напал на дикарей. Но первобытные охотники внушали невольное уважение. Впервые столкнувшись с единорогом, не растерялись, а нашли подходящий способ борьбы с опасным зверем.

"Не впервые".

— Что? Хотите сказать, Страж уже не раз гонял поджигателей?

"Существа пришли недавно, из-за дальних холмов. Поначалу вели себя тихо, но затем…"

Мимолётное видение было размытым, но сопровождалось животным страхом. Горела степь. Тяжёлый дым стелился понизу, стена огня подступала всё ближе — и сотни, тысячи животных мчались, в смертном ужасе спасаясь от надвигающейся беды. А у леса их уже поджидали ловчие ямы и обожжённые копья первобытных охотников. Пламя дошло до стены деревьев, и опало, не сумев перекинуться на ветви и стволы.