Евгений Лобачев - Ведьмоспас Страница 15

Он достал из коробочки пергамент с инструкцией и принялся вполголоса читать.

— Избавление от мозолей. Гиллигилл, у тебя есть мозоли?

— Нет!

— Тактическая порча. Веселящий заговор. Против вшей… против блох… отпугивание драконов… от похмелья — изгнание розовых троллей… А, вот! Притягивающее заклинание. Несколько слов и нас буквально прилепит к полу. Что скажешь?

Орк не ответил — лишь махнул рукой и покрепче зажал ладонью рот. Кожа на лице сделалась сочного изумрудного цвета.

Олло изготовился к колдовству. Кудесничать на лету задача не из легких, но он справился. Засинились буковки заклинания, грянуло мощное «Орра ба!» и в воздухе повисла гробовая тишина.

Вот! Сейчас! Вниз!

Эльф зажмурился, чтобы не видеть стремительно приближающегося пола. Все замерло.

Свист, удар, дребезжание металла. Снова свист, деревянный стук. Скрежет, звон, грохот. Запах пыли и кофе. Олло распахнул глаза и вскрикнул. Он по-прежнему болтался под потолком, лишь перестал вращаться, а внизу творилось что-то невообразимое.

Кухня взбесилась. Предметы срывались с мест и устремлялись к потолку. Два больших ножа пробили штукатурку, впившись в камень по обеим сторонам лампы. Поодаль влепилась большая сковорода, украсив побелку веером жирных брызг. Обеденный стол вписался в угол над окном и заляпал стену потеками кофейной жижи, вытекшей из раздавленных чашек. Ложки, вилки, ножи как живые выскакивали из ящиков кухонного шкафа и устремлялись вверх. Из большого белого ящика вырвалась орава банок и присоединилась к общему хороводу. Чудесным перекати-полем покатился по потолку моток бельевой веревки.

Среди этого хаоса метался Гиллигилл, отчаянно увертываясь от летящих в него предметов. За ним по пятам гнался молоток, а следом терка, деревянная колотушка и шесть разнокалиберных вилок.

— Олло! Мерзавец! Колдуй обратно! — завопил орк. И тут его настигли молоток и терка.

— Я высосу твои глаза, проклятый… ай! Я вспорю твое… ой!.. брюхо. Я съем… мама! твою печень. Я вырву… только не это! сердце! Стол! Аааа!

Гиллигилл зацепился ремнем за ножку стола, и затрепыхался как воздушный змей на ветру. Сзади наподдала деревянная колотушка и орк, вертясь волчком, полетел дальше.

— Придумай что-нибудь!

Олло принялся думать. Когда прошел первый шок, и стало ясно, что кухонная утварь охотится исключительно на орков, Олло решил спокойно и обстоятельно обдумать сложившееся положение.

«Что у нас есть? Геремор на полу без сознания, Наташа тоже…» — рассуждал Олло.

— Гиллигилл, не ори ты так! Думать мешаешь!

«Значит, оба они на полу, а мы с этим кретином мотаемся под потолком как две полоумные мухи…»

— Молоток справа! Справа! Ой… Ну, знаешь! Когда увидел, тогда и предупредил.

«Они на полу, а мы как мухи. Попробовать поколдовать еще? Нет, что-то не идет сегодня магия…»

— Гиллигилл, не прячься за меня! Не прячься, говорю! Ай! Ой-ой-ой!..Уф, хвала богам, пронесло.

И вдруг эльфа осенило. Выхватив из-за спины лук, он бросился к мотку веревки, ошивавшемуся в дальнем углу под потолком. Размотал веревку, один конец привязал к стреле, другой — к своему поясу.

Натянув лук так, что тот затрещал, Олло выстрелил.

С гулким стуком стрела впилась в пол в центре кухни. Олло подергал конец, чтобы убедиться в прочности конструкции и, перебирая руками, принялся подтягивать себя к полу. Сзади за его ремень ухватился Гиллигилл.

— Гений! — выдохнул орк. — Только стрелять надо было не в пол, а в дружка своего. Пока он в отключке, свистопляска не кончится.

Спуститься вниз не составило труда, гораздо труднее оказалось внизу и остаться: неведомая сила тащила Олло и Гиллигилла назад под потолок. Вцепившись в веревку мертвой хваткой, они болтались в воздухе, словно корабельные вымпелы.

— Геремор! — заорали оба, — Геремор, очнись, зараза!

— Вставай, окаянный бабник!

— Поднимайся, гад!

Геремор не отзывался. Он неподвижно лежал на животе, кончик ослиного хвоста мелко-мелко дрожал во сне.

— Все, — просипел Гиллигилл, — не могу больше. Руки занемели. Болтаемся здесь как шелудивые нетопыри. Сколько ж можно?!

— Ну, может, еще чуток покричим и очнется? — отозвался Олло.

— Да что проку с этих криков, — фыркнул орк. — У нас теперь голоса писклявые как у комаров. Я лучше придумал. Стрельни в него из лука.

— А если убью? Лук-то эльфийский, стрелы вон как бьют, хоть и измельчали.

В доказательство Олло подергал веревку, привязанную к впившейся в пол стреле. Гиллигилл равнодушно пожал плечами.

— Он все равно своей смертью не умрет, с его-то способностями.

Олло мотнул головой.

— Ну нет. Я к этому олуху привык. Боевой товарищ как-никак.

— Боевое недоразумение, — проворчал орк.

Следующие четверть часа Олло и Гиллигилл провели в попытках натянуть лук. С детства знакомое оружие с ослиным упрямством требовало, чтобы в деле участвовало именно две руки, но отпустить веревку они не могли: улетать под потолок к взбесившейся посуде что-то не хотелось.

— Давай так, — сказал наконец Олло, — одной рукой хватайся за веревку, другой — держи меня за пояс, а я буду стрелять.

Гиллигилл мотнул головой.

— Не пойдет. Тебя все время будет уносить вверх, и я не смогу зафиксировать, чтоб ты прицелился. Давай лучше так…

План Гиллигилла сработал. Правой рукой Олло взял лук, а левой ухватился за веревку; орк, держась за веревку правой рукой и прижавшись щекой к щеке Олло, левой наложил стрелу и натягивал тетиву. Это была последняя стрела, и каждый понимал: если выстрел не получится, сохнуть им еще незнамо сколько.

— Чуть ниже опусти, — кряхтел орк. От напряжения он взмок, по щекам катились крупные капли пота. — Ниже, тебе говорю, иначе ты ему в спину попадешь.

— Еще поучи меня, — огрызался эльф. Рубаха липла к телу, и он нервно поводил плечами. — Я с двух лет с луком не расстаюсь. Раз говорю, что в задницу целю, значит в задницу и попаду. Не мешай. Раз, два, тр…

Вдруг Геремор пошевелился. Олло и Гиллигилл замерли, не веря своему счастью. Геремор тряхнул головой, приподнялся на локтях и обвел осоловелым взглядом кухню. Потом встал на четвереньки и, держась за стену, поднялся, наконец, на ноги.

— Это я что ли натворил? — выдохнул эльф, оглядывая учиненный заклинанием разгром.

— Ты, ты, — подтвердил орк. — Самоучка несчастный.

Геремор медленно повернул голову и уставился на Олло и Гиллигилла, все еще болтающихся над полом, в обнимку, щека к щеке, с натянутым луком в руках.

— О! Чем это вы тут занимаетесь? — полюбопытствовал он, окинув парочку подозрительным взглядом.