Павел Буркин - Когда камни кричат Страница 15

Теперь некогда мощные стены где обвалились, где потрескались и опасно накренились. Пожалуй, только бывшая караулка, сложенная, из расчета на городские восстания, особо тщательно, еще противилась натиску времени, стойко перенося и картечь дождей, и солнечные залпы, и медленные подкопы разрастающихся деревцев. Именно-то в ней, не забираясь внутрь, и расположились господа горцы. В глубине помещения в очаге впервые за последние полвека горел огонь, в окне, составленные аккуратной пирамидкой, стояли мушкеты. В проеме ворот Рокетт заметил нечто многоствольное — он не знал, что это старинная рибодекина — скрепленные вместе двадцать маленьких стволов. Выпуская разом пару десятков ядер, они способны были положить идущий сомкнутым строем взвод, а то и роту. В узком проеме — вроде той же самой арки ворот — в упор это было страшное оружие. Но хуже всего то, что у него дежурил молоденький пуладж, и при этом не ковырялся в носу, а бдительно осматривал окрестности. Рокетт понял: проскочить прямо в ворота — не получится. Но ведь местами даже внешняя стена наверняка обвалилась, а ров заплыл и высох. Значит, ломиться в упор и не нужно.

А господа охранники обменялись какими-то гортанными репликами — наверняка выкрикнули пароль — и протащили упирающуюся девчонку внутрь. Они не особенно прятались, так как никого тут не ждали, и Рокетт успел многое рассмотреть. Самым важным было то, что ее заперли в какой-то барак внутри, а значит, если проникнуть откуда-нибудь сзади…

Рокетт решительно отправился вдоль ветхой тюремной ограды.

Наверное, в эту ночь его хранила Сила, далеко превосходящая человеческую. Когда-то тюрьму окружал пустырь шириной в семьдесят копий, тщательно замощенный кирпичом, ров, правда, без воды, и прочная каменная стена, правда всего в пару копий высотой. Если вспомнить, что некогда поверх кладки в цемент вмуровали битое стекло, ржавые гвозди и прочее добро, перелезть стену было бы невозможно. Но то — хотя бы век назад. Теперь-то кладка рассохлась, растрескалась от дождей, раскрошился некогда прочный цемент, и зубья гвоздей и осколков теперь стало несложно выбить. Кое-где обвалилась и сама кладка, а совсем уж сзади стена сползла в ров. Тюремная ограда больше не была непреодолимой. Опаснее было передвигаться по пустырю, но… Во-первых, луна снова скрылась за тучами, вдобавок пошел холодный дождь, а во-вторых, пустырь давно зарос не то что травой — молодыми деревцами. Пройдет еще лет тридцать, и над тюрьмой наверняка зашумит лес. Скрадывая шум шагов, засвистел в ветвях ветер, зашелестел сыплющийся на землю дождь.

Рокетт дрожал от холода, но еще и от азарта. В глубине квартала, на противоположном участке стены, обнаружилась сползшая в ров кладка. Образовался неровный, зато довольно широкий мост, по которому Рокетт смог проникнуть внутрь. Перевалившись через гребень оставшейся стены, Рокетт рухнул вниз, больно ударился рукой о какие-то железяки. «Что ж вы так двор-то захламили? — подумал Рокетт про древних тюремщиков. — Это же тюрьма, а не свалка!»

Под прикрытием мглы Рокетт пробежал к ближайшему зданию. Построенное на совесть, оно все еще не обвалилось, под крышей можно найти спасение от дождя. А дождь разошелся не в шутку — Рокетт промок до нитки, зубы выбивали стремительную дробь. Кое-как уняв дрожь, он прислушался. И почти сразу услышал голоса.

Говорили двое, язык Рокетт не знал, но интонации тоже могли рассказать немало. Один из собеседников явно издевался над другим, сопровождая слова увесистыми тумаками. Второго, казалось, не беспокоит ни грязная ругань, ни побои. Неизвестный насмехался над палачом, то ли веря, что его спасут, то ли еще больше веря в свою правоту.

Рокетт встрепенулся. Не подозревая о том, что блитзится помощь, незнакомец, тем не менее, давал эрхавенцу шанс. Стараясь даже не дышать, Рокетт выбрался из-под крыши, и осторожно, хоронясь в тени развалин камер, двинулся к месту, откуда неслись голоса. Выковырял из рассевшейся стены кирпич поувесистей, приготовившись метнуть его в голову бандита. Не Единый весть какое оружие против мушкетов, но хоть что-то.

Ближе, еще ближе… Нет, дальше опасно. Рокетт затаился за огромной бочкой, наверное, когда-то в нее сливали нечистоты (как ни странно, запах еще держался). В дверном проеме заплясали отблески пламени, высунулся ствол мушкета, следом — чернобородая голова в горском тюрбане. Теперь сомнений не оставалось: темесцы ведут торговлю с горными бандитами. И торгуют не какими-нибудь железными крицами или благовониями, а молоденькими девчонками, арестованными по доносам соседей или вслед за родственниками. Да, теперь тем более нельзя попасться в руки военным — слишком много он знает. Да и с церковниками надо быть очень осторожным. Забрасывая мушкет на спину, пуладж выругался на незнакомом языке, рука в черной кожаной рукавице поднесла к заросшему бородой рту фляжку, мужчина шумно отхлебнул, а потом расстегнул штаны и принялся безмятежно мочиться в большую лужу у порога. Рокетт понял: сейчас — или никогда.

В последний момент пуладж что-то заподозрил. Потянулся за мушкетом, попытался окликнуть неизвестного. Как будто союзники станут подкрадываться к посту, прячась за дурнопахнущими бочками… А исправить ошибку Рокетт ему не дал. Кирпич пролетел разделявшие их два копья и грянул в незащищенную каской голову. Раскинув руки и выронив оружие, разбойник повалился на ступени. Убит? Даже если и убит — заслужил: хорошие люди в работорговцы не идут. Впрочем, тюрбан почти наверняка смягчил удар, так что вояка наверняка скоро очнется. Рокетт ворвался в дверной проем, наклонившись только, чтобы отсоединить от мушкета длинный штык. Мушкет, конечно. Был бы надежнее — знать бы еще, как из него стрелять. В любом случае, тяжесть клинка в руке придавала уверенности. Теперь он не спасающийся от врагов заяц, заполучивший смертельно опасное знание, а человек, способный постоять за свою правоту.

Когда пуладж упал, факел скатился по ступенькам в лужу, зашипел и погас. Снаружи еще можно было что-то различить, а внутри воцарилась непроглядная мгла. Сунувшись внутрь, Рокетт тут же споткнулся обо что-то мягкое и, выронив штык, упал.

— Кто здесь? — задал он на редкость глупый вопрос. Но еще больше Леруа Рокетта поразил ответ. Незнакомец ответил на чистом эрхавенском:

— А вы будто не знаете, — все так же издевательски насмешливо буркнул незнакомец. — Геррис Вантер, капитан Империи Ствангар, к вашим услугам.

— Ствангарец? — Рокетт не мог оправиться от изумления. — Но… Зачем вас сюда привезли?

В темноте раздался смешок.

— Долго рассказывать, — ответил офицер. — Но если ты и правда не гордый сын гор… Я выполнял на севере Южного Пуладжистана одно нужное дело, нужное, конечно, не Темесе и не пуладжам. За это меня и взяли. Они сами разорвали бы на куски, но темесцам я нужен живой… Кстати, раз уж вы так удачно свалили часового, уважаемый, не поможете ли мне освободиться? А я тогда помогу тебе выбраться живым.