Плетеная сказка (СИ) - "Cyberdawn" Страница 16

И мне ОЧЕНЬ не понравилась её реакция. От Ильича она отбивалась. А на меня… в общем, смотрела с удивлением.

— За что, Бессмертный? — спросила уже наполовину разодранная боровуха. — Я по правде… А ты! Да будь ты проклят, Бессмертный! — завизжала уже голова боровухи. — Чтоб ты потерял самое… — а договорить было уже нечему.

— Неприятно, — констатировал я.

— Опасаетесь проклятья, господин Кащей?

— Не особо, да и не произнесла она его до конца, — отмахнулся я, вчувствуясь в небывальщину. — Просто она была и вправду права. По-своему.

— Но не оставлять же, в общем-то, невиновных людей! Хотя вы правы, неприятно, — признал упырь.

— Ладно, хорош сопли жевать, — махнул лапой и щупалами я. — Сами выберетесь? Попасть сможете?

— Выберусь и смогу, не так сложно. Благодарю вас, господин Кащей, — склонился упырь в аристократичном поклоне и рассыпался брызгами крови.

Ну и я открыл глаза. В чертовски поганом настроении — видно, Имя и совершённое конфликтовали друг с другом. Да и мне сделанное не нравилось, ну а что было делать, блин?

8. Шаткое равновесие

Оглядел я с интересом смотрящую на меня Зелёнку и подпрыгивающих караванных. Призадумался на полминуты, причувствовался к небывальщине, тросам, себе. Оскалился кащеисто, поднял лапу и оповестил караванных, помахивая пальцем:

— Должок!

— Мы не умрём? — требовательно полюбопытствовала самая говорливая женщина из караванных.

— Конечно, умрёте! — искренне возмутился я. — Даже я умру когда-нибудь, хоть и Бессмертный.

— А скоро не умрём? — занудно уточнила она.

— А от вас зависит, — честно ответил я. — От этой, и во сне — не умрёте. Стопэ! — рявкнул я на галдёж. — Сказал же — Дол-жок!

— А что вы хотите? — уточнил уже мужик, вроде как главный в караване.

— На месте этого пепелища вы посадите не менее сотни сосен. Знаю, что там ничего не растёт — обратитесь к эльфам или друидам каким. Чтоб бор — был! — веско припечатал я. — И в ближайшее время. Сроку вам — шесть недель.

В ответ раздались всякие недоумевающие выкрики и прочее, на которое я просто махнул лапой. Даже не поспасибкали, свинотрахи такие, впрочем и хрен бы с ними: проблема конфликта Имени и сделанного рассасывалась, перестала давить.

Потому как небывальщине на людей пофиг, как и на нечисть: есть правила, законы, как угодно. И по ним — боровуха была права, могла мстить за свою «смерть». Хотя смерть — слишком громко. Как была духом в небывальщине, так и стала им же. С другой стороны — личность-то, скорее всего, того. А если посмотреть на дохлый труп мёртвого человека — так душа-то остаётся. Так что, всё-таки, смерть. От рук караванных свинотрахов, по неосторожности.

Ну и посадку бора на мёртвом месте и небывальщина, и Имя приняли как «достаточную компенсацию» или виру.

Тут вообще весело — УБИТЬ боровуху я мог просто. Просто, потому что сильнее, и этого достаточно. Но я убивал не «просто», этим самым запустив некие механизмы небывальщины. А сейчас смазал их компенсацией — и проблема исчезала.

То есть, свинотрахи могут на должок забить, никто их не заставляет, и даже небо, и даже я. Но огребут от небывальщины по полной, да и чёрт с ними.

И любопытный момент — в небывальщине мне было… тяжело. Я чувствовал «по правде» боровухи, чувствовал «кривду» своих действий. При этом — я порвал убийцу нескольких людей. Блин, она в момент, когда я её рвал — их убивала, на минуточку! Этика-шметика, херня на небывальском масле, окончательно определил я «душные метательства», мысленно сплюнул и материально махнул лапой.

— Разрешите откланяться, госпожа Елена, господин Кащей, — отмер явно переживавший всякую экзистенциальщину Ильич. — Искренне благодарен, — озвучил он и учесал своим кровавым лучом.

— Инте-е-ре-е-сно, — требовательно уставилась на меня Зелёнка.

— Да понятно, расскажу, — подмигнул я. — А вы, граждане сви… бывшие потерпевшие не задерживайте. Валите по своим делам, — помахал я левой лапой. — И про должок не забывайте! — помахал я пальцем правой лапы.

И направились мы с Ленкой в наш коттедж-приёмную, где я про расклады с боровухой и рассказал в деталях.

— Неприятно, — констатировала Зелёнка, погладив меня по лысине. — Но ты поступил правильно!

— Я, Лен, немножко в курсе, — ехидно ответил я. — Правда, такие ситуации и вправду неприятны. И как их избежать, не представляю. Люди просто не знают, да и знать не могут, а… Да в общем, сама всё понимаешь. И как-то вариант ничего не делать и ныкаться «от греха»… Блин, это наша Земля, всё-таки! — проявил я уместный патриотизм.

— Только новая, изменённая. И нечисти она тоже принадлежит, — резонно отметила подруга. — А вопрос «знать» решается довольно просто — артефакты.

— Хм, ну вообще — подходит, — признал я. — Да и сами додумаются, но ты своим чатовым знакомым стукни, — барственно распорядился я. — И пусть сами напрягаются, — довольно откинулся я в кресле.

Впрочем, напрягаться пока пришлось нам. Например, в Стальном проблем с напастью из снов… Не было. Вот вообще. Как и в Быстром.

Сталь просто экранировала возможность «проникнуть в сны» чтобы зацепить жертву. Но «сноходчество» медленно, но верно начало расползаться. Потому что духи снов (не нечистики, как боровуха, а именно чисто «духи» небывальщины) стали время от времени появляться.

И выходило, что в «зоне риска» оказались гнумы и человеки. И путешественники, само собой, хотя кибитки с металлической обшивкой стали клепать довольно бодро. Да и начали появляться магогрузовики, пока редкие, кривенькие и прожорливые. Ну, например, фуры Горюнова работали «сутки-двое», где «двое» — зарядка, причём сильными магами. Но лиха беда начало, вскоре, думаю, появятся и байки, на радость всяким зелёным, хех.

Так вот, ельфячьи духи в местах их обитания просто не давали «шалить» другим духам. Металлические поселения — как было сказано раньше, железо вокруг — просто защищало от ряда нечисти, в том числе и духов, так что «сонные демоны» просто не добирались до спящих на уровне физики. Дивьи люди — просто были иммунны к сонной напасти напрочь, видово. Гоблины и немногочисленные в Конфедерации орки — имунны не были. Но в силу чисто видовой небывальской психофизиологии вваливали этим самым духам во сне, как бы не насмерть. Ну, скажем так, могли и высоковероятно — делали, будучи латентными шаманами от изменения.

И оставались «зонами риска» гномьи и людские поселения, ну и поселения всяких экзотов, само собой, хотя тоже — далеко не всех. Зверолюди тоже, по большому счёту, на сонную демонятину либо чихали, либо ей закусывали.

Так что следующий месяц пришлось мне стать сноходцем. И даже Ленка в область небывальщины «сна» попала, сама научилась. Облик мой восторгов у неё не вызывал, но и ужасов особых — тоже. «Примерно так и думала», констатировала Зелёнка, тыкая меня пальцами дергая за стальные щупала.

Сама она, кстати, в небывальщине сна была практически собой, только… Ну скорее человеком, хоть и оливкого отлива и с заострёнными ушами. А так — ну вот взять зёлёнку и просто вытянуть на двадцать сантиметров тело. Стройнее и субтильнее, а так — Ленка и Ленка, да.

Правда в сонную небывальщину она попала разок, «ради интереса», на этом и ограничилась. Её пребывание там было небезопасно, ну в плане «заказов». Поскольку отбиться от «примеривающегося» духа она могла без проблем. Но вот от уже отжравшегося, а то и убившего уже — с трудом, потерями, да и не факт, что отбилась бы.

Так что путешествие со мной было у зелёной вредины единичным и «потому что интересно».

А мы мотались именно по поселениям, которые подхватывали «сонную чуму». Не сказать, чтобы вот прям часто вообще — но нам хватало. Месяц прошёл в непрерывных разъездах, с финальным разрыванием очередного небывальского паразита. Не сложно, нужно, но нудно-о-о… И всякие сонные пейзажи и прочее откровенно достало.

Это ещё хорошо, что вопрос обучения «хождения по снам» взял на себя Ильич. И, впоследствии — им обученные. Что довольно занятно подняло в Конфедерации значимость и востребованность вампиров. Из всех «сильных» металюдей — это были наиболее «подходящие типы».