Александра Лисина - Дорога смертников Страница 16

Гончая, не сбавляя хода, молниеносно перехватила чешуйчатую гадину и буквально выдернула ее (а змея оказалась чуть ли не с долговязого Лана длиной) наружу. По пути небрежно свернула ей шею, отшвырнула подальше, чтобы неистово бьющийся змеиный хвост никого не задел. А когда от поднятого шума где-то наверху встрепенулась целая стайка мелких зверушек наподобие безобидных и проворных юрков, неожиданно подняла голову и зашипела еще громче, чем змея недавно. После чего мохнатые падальщики испуганно пискнули и кинулись прочь, перепрыгивая с дерева на дерево настолько проворно, что даже тренированный глаз не успевал заметить.

- Пакостники, - неохотно пояснила Белка в ответ на девять вопросительных взглядов. - На них серый мох почти не действует, вот они и селятся там, где его много. Любят пошвыряться этой дрянью сверху. Она, коли на кожу попадет, разъест мгновенно. А если хоть одна пылинка коснется глаз - все: считай, ослеп на всю оставшуюся жизнь. А они, как только жертва теряет ориентацию, уже спокойно прыгают с веток и вцепляются везде, где сумеют. Сами мелкие, конечно, с ладошку Терга, но зубы у них не тупее ваших кинжалов. Зато они питонов боятся, потому как змеи очень уж любят жевать их мягкие шкурки, которыми очень хорошо чистится пасть. Да и мясо у них... ничего. Но этих гадов лучше сразу отваживать, чтобы потом не преследовали.

- Ты отвадил? - нерешительно уточнил Лакр, у которого от ее шипения еще не все мурашки пропали с кожи.

- Да. Теперь не полезут. Если бы у них нюх был потоньше, то удрали бы сразу, как меня завидели, но поскольку они изрядно туповаты, пришлось добавить. Думаю, больше с ними проблем не будет.

- Почему?

- Потому что для них мы теперь - большой многоголовый питон, пришедший сюда на охоту. Я им так и сказал. А значит, теперь все поголовье этих крохотуль будет сидеть в своих дуплах и носа наружу не покажут, пока мы не скроемся из виду. Да еще и другим стаям передадут, чтобы затихли.

- Ясно, - деревянным голосом отозвался ланниец. - Теперь я буду точно знать, что ты еще и по-змеиному умеешь.

- Я не умею, - хмыкнула Белка. - Но кое-какие звуки, вроде шипения голодной самки питона, только-только отложившей яйца, запомнил. Для пользы дела, так сказать.

- А Ходок тоже так может?

- Он много чего умеет, - согласилась Гончая. - Даже с хмерами разговаривать, если придется. Но его вы увидите только возле Кордона.

- Почему?

- Потому, рыжий, что трудный он человек. Слишком уж резкий и совершенно не терпящий возражений. Настоящий Вожак. Рядом с ним, если рот не вовремя откроешь, он тебе его закроет навсегда. Вякнешь там, где не надо, и останешься без языка. А уж коли не сделаешь то, что велено... о-о, боюсь, он оставит тебя под ближайшим деревом - ждать компании местных зверушек. А чтобы ты отказаться не смог от жаркой встречи, вырвет тебе обе ноги и красиво положит рядом. Для комплекции. Ты понял?

- Он что, такое чудовище?

- Иногда, - помрачнела Белка. - Порой самому не по себе становится. Но не зря в Проклятом Лесу есть его личная Тропа - на ней, когда он не в духе, предпочитают не задерживаться ни на секунду. Ни звери, ни птицы, ни комары. Временами бывает так тихо, что даже не знаешь, сон это или нет. Вокруг тишина, словно в пустыне, никто не вякнет, морду наружу не высунет - боятся. Только проводят глазами, убедятся, что ушел, и лишь тогда рискуют выползти обратно. Хорошо запомнили, что когда он сердится, может удавить любого - быстро и без раздумий. Просто потому, что под руку попались. Но за то Ходока и уважают. За то и боятся. Проклятый Лес даже сейчас признает лишь тех, кто сильнее. А Ходок на самом деле ОЧЕНЬ силен. Те дорожки, которыми он чаще всего ходит, считаются неприкосновенными. И для вас это - единственный шанс пройти через Проклятый Лес.

- Он знает Хозяина? - следом за побратимом полюбопытствовал Терг.

- Давно. Хозяин когда-то разрешил ему беспрепятственно ходить по своим владениям. Защиту дал. Слово тайное сказал и знак свой оставил, чтобы Кордоны не трогали, а зверье почтительно расступалось. Но Ходок этим правом редко пользуется - любит все делать сам. Поэтому и живет, как на войне: в сражениях, в бесконечной борьбе с самим собой, почти всегда на грани... по крайней мере, в последние годы. Говорят, переживал сильно, когда Дикие Псы отсюда ушли. Тосковал, когда Заставы рушились и менялись под новых поселенцев. Какое-то время вообще был похож на дикую хмеру, готовую бросаться на каждое неосторожное слово, но потом смирился. Свыкся с мыслью, что Серых Пределов и хранящих их Стражей больше нет. Смолчал, когда появились Новые Земли и смели все то, что он когда-то знал. Однако сам не ушел. Так и бродит по Проклятому Лесу, словно в старые добрые времена. Слушает его. Беседует. И ждет... все время ждет, что это когда-нибудь изменится.

Наемники ошарашено переглянулись.

- Сколько же тогда ему лет?!

- Много, - равнодушно отвернулась Белка. - Он помнит эти места еще с тех времен, когда тут не было никакого Хозяина. Когда-то воевал вместе с Псами. Бывало, водил их за собой. Потом ушел, затерялся в веках. Некоторое время назад опять появился среди людей... говорят, пока Хозяина нет, именно он следит за тем, чтобы Проклятый Лес снова не проснулся. Присматривает за Кордонами. За Лабиринтом. Слушает, что творится вокруг, незаметно наблюдает, но лишний раз из своего Дома не выходит - не любит чужаков. Поэтому пока вам лучше идти со мной, а не с ним... все-таки компания Белика - не такое тяжкое испытание, как компания Ходока.

Эльфы дружно вздохнули.

- Да, идемте, - тут же отреагировала она. - Примерно половину пути мы осилили, но надо пройти еще столько же. Потом переночуем, а послезавтра рванем за Кордон.

После чего развернулась и, больше ни слова не говоря, ускорила шаг.

Ближе к вечеру Стрегон ощутил смутное беспокойство. Что-то совсем неуловимое, почти незаметное... так бывает, когда ловишь в толпе чей-то внимательный взгляд, прохожий быстро отворачивается, но ты неожиданно понимаешь, что случай тут совершенно не при чем. А потом целый день ходишь, настороженно оглядываясь и тщетно выискивая хоть какой-то признак, что тебе не померещилось.

Так и здесь: вроде тихо вокруг, в лесу ничего не изменилось, птицы не умолкли внезапно, предупреждая об опасности, никто не напал из-за угла, не зарычал вдалеке, но что-то странное повисло в сгустившемся воздухе. Неуловимый аромат приближающейся угрозы. Не смертельной, однако вполне достаточной, чтобы чувствительная натура Братьев беспокойно встрепенулась и подала предупреждающий сигнал.

- Не нравится мне это, - беззвучно шепнул Лакр, настороженно оглядываясь.