Левиафан. Кровь Ангелов - Алексей Фролов Страница 16

В груди Карна досада хотела спариться со злобой, чтобы породить нечто безумное и неистовое, но потом волна ярости опала, и через несколько мгновений растаяла, как мимолетное воспоминание. Локи стоял над ним, протягивая руку.

Парень принял помощь и внезапно скривился, ощутив едкий запах паленой ткани. Он посмотрел на Локи, тот с двусмысленной улыбкой стрельнул глазами на его рубашку. Карн опустил глаза и с удивлением обнаружил, что отвороты рубашки опалены или скорее оплавлены. А если бы бог огня коснулся его кожи? Сколько секунд потребовалось бы, чтобы прожечь плоть?

– С тебя новая рубашка, – деловито бросил Карн, отряхиваясь. Хотя в митреуме по определению не могло быть пыли, он все же выполнил это инстинктивное движение, лишь потом осознав его бессмысленность.

– Лучше я оплачу наш счет в баре, – легко парировал Локи и направился к выходу. – Переоденься, неряха! Через десять минут жду тебя у фонтана.

Карн вернул оружие Ахилла на место и покорно потопал в свою комнату переодеваться. Он недолго ломал голову, стоя над своим нехитрым гардеробом, который состоял из двух рубашек, пары маек, джинсов и кроссовок. Остальное осталось дома. Но Карн не расстраивался на этот счет, с недавнего времени собственный внешний вид перестал его заботить. В разумных пределах, конечно.

Локи повел его в «Заводской бар». Ничего удивительного, учитывая характер бога огня, от него можно было ожидать любых предпочтений. Они с тем же успехом могли отправиться в «Роял», один из самых дорогих ресторанов в городе, или в какой-нибудь занюханный притон, где перегар поднимается к полотку вполне осязаемыми клубами, так что на них можно опереться или даже прилечь подремать. В общем, «Заводской» был вполне приемлемым вариантом, эдаким середнячком. Самое то, чтобы надраться. Во всех смыслах.

Они вывернули из темного проулка и пошли вдоль ярко освещенного проспекта в сторону бара. Локи достал самокрутку, похлопал себя по бедрам, вероятно – в поисках источника огня. Ан нет, из заднего кармана он выудил удивительно колоритный мундштук. Короткий, с удобными впадинами для пальцев, из темного полированного дерева. Но внимание привлекал вовсе не материал или форма предмета, мундштук был испещрен изящной рунической вязью, хотя Карн вряд ли смог бы узнать эти руны. Бог огня умело заправил самокрутку в мундштук.

– А для меня такой не найдется? – спросил парень. В данный момент им двигало не желание курить, а обычное любопытство. Ведь это и правда интересно – каким табачком балует себя древнескандинавский бог?

– Нет, – отрезал Локи, и тон его не подразумевал возражений. Потом он быстро взглянул на Карна, еще мгновение – и его глаза смягчились. – Не пойми меня неправильно, малыш, но ты задохнешься. Серьезно. Это не та дрянь, к которой вы тут привыкли. Я эту штучку даю лишь тем, кто меня порядком достал и кому давно пора на тот свет. Зато гляди, какой фокус покажу! Доставай свою цибарку.

Карн обиженно скривился и полез за сигаретами. Достал «палочку смерти», в единственном экземпляре, сунул в зубы. Локи быстро огляделся – рядом никого не было. Тогда бог огня поднес к лицу Карна руку с оттопыренным указательным пальцем и – абракадабра – на кончике пальца возник язычок алого пламени! Карн подкурил, Локи последовал его примеру и язычок пламени тут же погас, исполнив свою миссию.

– Действительно, фокус! – улыбнулся Карн. Локи в этот момент глубоко затянулся и выпустил струю плотного жирного дыма. Парень не смог разобрать запах, не было в нем ни одной знакомой нотки. Но неприятным он бы его не назвал, скорее настораживающим. – А не боишься, что тебя за такими вот финтами кто-то увидит?

– А вот не боюсь, – весело ответил Локи, вновь делая глубокую затяжку. – Я этим на людях не грешу, знаешь ли. А если бы и был кто-то рядом, что с того? Ты видел вообще, что Дэвид Блэйн делает? Мой огонек на кончике пальца – пшик в сравнении с его уличной магией!

– А он случайно… – протянул Карн и внимательно посмотрел на Локи.

– Бог? – брови скандинава смешно выгнулись дугами. – Да чур тебя, окаянный! Ифрит он сраный! Хотя в своем деле – мастер, не поспоришь. Это, кстати, его фишка. Мимикрия. Понял?

– Честно – нет, – признался Карн.

– Их Ангелы истребляют наравне с нами, – пояснил Локи. – Потому что духи стихий – потомки первых богов. Сильные твари. И очень хитрые. Но не суть. Их народ на грани вымирания, скажем так – в «Красной книге». Большинство прячется, а вот Дэвид (кстати, его настоящее имя – Дэви) придумал другой способ спастись от ангельского Гестапо. Знаешь такую поговорку, если хочешь что-то хорошенько спрятать…

–… положи на самое видное место, – без труда закончил Карн. Теперь парень все понял. – Значит, он так прячется – у всех на глазах?

– А кто будет искать опального духа среди телевизионных звезд? – хохотнул Локи. – Да его весь мир в лицо знает! С внезапно вспыхнувшей тягой людей ко всему потустороннему многим из нас стало легче. А ну, сколько всяких гадалок и медиумов приходится на квадратный метр? Тут чуть ли не каждый второй – ведьмак потомственный! Как там в «Спиздили» было: не стоит недооценивать предсказуемость человеческой тупизны.

– Так Ангелы что же, совсем не ищут вас среди этих… целителей и волшебников? – Карн едва докурил свою сигарету до половины, а Локи уже прятал пустой мундштук в карман.

– Искали поначалу, потом плюнули, – ответил бог огня с задумчивой улыбкой. – Слишком много затрат, а толку – Гарм наплакал. У них ведь какая бухгалтерия, они счета свои банковские до семнадцатой цифры после запятой просчитывают! В Гелиополисе целое здание для этого отстроили.

Карн многозначительно покивал, не особенно вдумываясь в последние слова древнего бога. Он с детства любил историю, но теперь оказалось, что все это – мишура. Не то, чтобы ему было сложно отказаться от привычной картины мира, просто нужно было время. Ведь по идее Тот должен был наставлять и учить Странника десятилетиями, прежде чем он смог бы проявить себя, встать на путь своего предназначения. У Древних десятилетий не было, а потому Карн постигал премудрости реального положения вещей экстерном, что было крайне утомительно для уже начинавшего запекаться рассудка.

Они прошли мимо здания университета, которому