Роберт Джордан - Властелин Хаоса Страница 16

— Бывало, я охотился с Гвилом на кроликов, — пробурчал Перрин. — Он, хоть и постарше, частенько брал меня с собой на охоту.

Фэйли не сразу поняла, о чем говорит муж, а сообразив, рассердилась не на шутку:

— Как ты не поймешь, Гвил старается сделаться хорошим слугой, а ты ему мешаешь. Да— да, мешаешь тем, что вечно зовешь его покурить да поболтать о лошадях, словно ровню. — Она перевела дух. Говорить с Перрином на эту тему было очень непросто. — Перрин, у тебя есть долг перед твоими земляками, и ты должен его исполнять, нравится тебе это или нет.

— Я знаю, — тихо отозвался Перрин. — Чувствую, как меня тянет к нему.

Голос мужа звучал так странно, что Фэйли, потянувшись, ухватила его за короткую бородку и заставила взглянуть ей в лицо. В его загадочных золотистых глазах застыла грусть.

— Что ты имеешь в виду? Я понимаю, что Гвил тебе симпатичен, но…

— Я не о Гвиле, Фэйли. О Ранде. Я нужен ему! Внутри у Фэйли все сжалось. Она убедила себя, старалась убедить, что эта опасность миновала. Но ее муж та'верен, тот, вокруг кого нити человеческих судеб сплетаются, повинуясь его тяготению. Мало того, он вырос в одной деревне с двумя другими таверенами, один из которых был вдобавок еще и Возрожденным Драконом. Ей приходилось жить с этим, мириться как с неизбежностью, ибо изменить что-либо она не могла.

— Что ты собираешься делать?

— Поеду к нему. — Перрин на мгновение отвел глаза в сторону. Фэйли проследила за его взглядом и приметила прислоненные к стене тяжелый кузнечный молот и боевой топор с выгнутым полумесяцем лезвием и рукоятью в три фута длиной. — Я никак не мог… — Голос его упал почти до шепота, — …никак не мог решиться сказать тебе. Я уеду сегодня ночью, когда все улягутся. Сдается мне, времени осталось в обрез, а путь предстоит неблизкий. Мастер ал'Тор и мастер Коутон помогут тебе с выбором мэра, если потребуется. Я с ними говорил. — Он старался говорить весело и беззаботно, но это были жалкие и тщетные попытки. — И с Мудрыми у тебя не будет особых хлопот. Забавно, раньше я их побаивался. Они казались мне грозными и суровыми, а оказалось, что иметь с ними дело очень просто, надо только быть потверже.

Фэйли поджала губы. Выходит, он уже и с Тэмом поговорил, и с Абеллом — только ей ни слова. И надо же сказать такое о Мудрых! Заставить бы его побыть денек в ее шкуре, чтобы понял, каково иметь дело с этими женщинами.

— Мы не сможем собраться так быстро, — возразила она. — Потребуется время, чтобы все подготовить и собрать подобающую свиту.

У Перрина сузились глаза.

— Мы? Но ты не можешь ехать. Это будет… — Он закашлялся и попытался смягчить тон. — Лучше, ежели один из нас останется здесь. Раз уезжает лорд, леди следует остаться. Забот у тебя хватит. Каждый день прибывают новые беженцы. Нужно всех обустраивать, улаживать споры. Если ты тоже уедешь, здесь станет хуже, чем при троллоках.

Неужто он решил, будто она не заметила его обмолвку? Ведь он хотел сказать «будет опасно». И почему, когда Перрин пытается оградить ее от опасностей, у нее на сердце теплеет, хоть она и злится?

— Мы поступим так, как ты сочтешь нужным, — миролюбиво промолвила Фэйли. Перрин подозрительно взглянул на нее и почесал бородку. Потом кивнул.

Теперь перед Фэйли стояла задача заставить его счесть правильным то, что находит таковым она. Заяви Перрин сразу, что она никуда не поедет, ей пришлось бы труднее. Уж ежели он закусит Удила, его с пути не свернешь Но если подойти к нему осторожненько да с умом, обычно можно рассчитывать на успех.

Неожиданно Фэйли обхватила мужа за шею и уткнулась лицом в его широкую грудь. Крепкой ладонью Перрин нежно погладил ее волосы, — наверное, решил, что она тревожится из-за его отъезда. Отчасти так оно и было, но только отчасти. Он просто еще не успел понять, что такое жена из Салдэйи. Жаль, конечно, что все так оборачивается. Ведь им было так хорошо вдвоем, вдалеке от Ранда ал'Тора. Зачем Возрожденному Дракону потребовался Перрин? Потребовался именно сейчас, да так, что Перрин ощутил его зов через сотни лиг. И что означает «времени в обрез»? Почему? К потной груди Перрина прилипла рубаха. Пот струился и по лицу Фэйли, но она поежилась.

Гавин Траканд держал одну руку на рукояти меча, а другой подбрасывал на ладони камушек. Он в очередной раз обходил своих воинов, расставленных у подножия холма с небольшой купой деревьев на вершине. Жаркий суховей, поднимающий пыль над поросшей бурой, пожухлой травой равниной, трепал за спиной юноши простой зеленый плащ. Вокруг не было ничего, кроме увядшей травы да засохших кустов. Передовое охранение было слишком растянуто, и людей на случай внезапного нападения явно недоставало.

Гавин расставил пеших мечников группами по пять человек. В пятидесяти шагах выше по склону расположились лучники, а в лощине неподалеку укрывалось полсотни конных копейщиков. В случае нужды они должны прийти на подмогу товарищам, -но Гавину хотелось верить, что надобности в этом не возникнет. Вначале Отроков насчитывалось гораздо меньше, но слава о них шла такая, что от желающих вступить в отряд не было отбоя. Но ни одному новобранцу не разрешалось выходить за стены Тар Валона до тех пор, пока он не достигнет требуемого уровня мастерства во владении оружием. Не то чтобы у Гавина были основания ожидать нападения именно сегодня, но он уже усвоил, что схватки завязываются, как правило, когда их совсем не ждешь. А Айз Седай никогда не предупредят заранее о том, что должно случиться.

— Все спокойно? — спросил Гавин, остановившись рядом с группой вооруженных мечами воинов. Несмотря на жару, многие были в форменных зеленых плащах, а на груди у каждого был вышит герб Гавина — атакующий Белый Вепрь.

Джисао Гамора был совсем зеленым юнцом с мальчишеской ухмылкой, но из этих пятерых только он носил на вороте маленькую серебряную башенку — знак, что он является ветераном битвы за Белую Башню. Он и ответил Гавину:

— Все спокойно, милорд.

Отроки вполне оправдывали свое прозвание. Сам Гавин, двадцати с небольшим лет от роду, был едва ли не старше всех. В отряд не принимали юношей, ранее служивших в войске, побывавших оруженосцами у лордов и леди или даже купеческими охранниками. Первые Отроки были учениками — мальчиками и юношами, посланными в Башню учиться воинскому мастерству у Стражей, лучших бойцов в мире. Они продолжали беспрерывно совершенствовать свое умение и сейчас, хотя Стражи их больше не обучали. Юность они вовсе не считали помехой. На прошлой неделе Отроки торжественно поздравили Бенджи Далфора с первыми бакенбардами. По окончании церемонии Бенджи бакенбарды сбрил, а вот шрам поперек лица, полученный в битве за Башню, остался. В те дни, когда Суан Санчей лишили сана Амерлин, Айз Седай были слишком заняты, чтобы Исцелять. Но возможно, Суан восседала бы на Престоле Амерлин и сейчас, когда бы Отроки не скрестили мечи со своими наставниками в залах Башни. Они оказались достойными учениками.