Лилия Гриненкова - Тетрадь мага[СИ] Страница 16

— Я возьму мага крови, — ответила Мелитриса, удивив нас всех.

Мелитриса и маг крови? Вот так дела. Она могла бы взять направление чёрной магии, ведь основу её обучение составляет контроль над проклятым даром. Так ей было бы легче изучать магию. Хотя, Эльвира говорила, что она ненавидит свой дар, а, следовательно, всё, что с ним связано. Именно из–за этого у неё серьёзные проблемы со здоровьем, которые она тщательно скрывает. Именно противодействие между Мелитрисой и её даром и является причиной плохого здоровья. Впрочем, она его отлично скрывает.

— А почему? — спросил Феликс, оторвавшись от разговора с Женей.

— Потому что хочу, — ответила та совершенно невинно. — Тем более, дядя обещал меня научить ею пользоваться в полной мере.

— Но почему не чёрную магию? Тебе так будет проще, — заметила Ирма.

— Потому что чёрная магия — это слишком банально.

Говорила она это уверенно, словно так было на самом деле. И я даже поверила, хотя знала правду, о её выборе.

— А ты, Лина? Что выберешь? — спросила Ася, переведя тему.

— Если мне выпадет такой шанс, то я выберу, скорее всего, руны. До универсала мне ещё расти и расти. Руны проще. Их нарисовал и готово.

Я не стала уточнять, что просто только на словах. Помниться, я долго мучилась со своими первыми простыми рунами. Их нужно рисовать точными, отточенными движениями. Линии должны быть ровными, округлыми или же волнистыми, в зависимости от выбора руны. Нарисовать их для меня целая проблема. Но я всё равно возьму это направление, потому что рунистом была моя мать. И я хочу пойти по её стопам.

— Лучше бы брала универсала, — покачала головой Мелитриса.

— Я выберу, что легче.

Нас позвали через полчаса. Точнее, сначала Ирму, потом меня, а потом остальных. Я подошла к магической сфере, внутри которой плавали всякие отдельные искорки самых разных цветом, составляя причудливый танец. Сфера была размером с мою голову. Её тонкая прозрачная оболочка была потёрта в некоторых местах, да и подставка, на которой она стояла, была далека от новизны. Это был древний артефакт, который и определял склонность к магии и знания. Достался он магам с тех времён, когда ещё не было войн древности. Молодой, на вид тридцати лет, маг с козлиной бородкой и густыми усиками в алой мантии, сказал:

— Положите руку на сферу.

Я послушно положила. Сфера была на вид, как тонкий прозрачный лёд, который вот–вот треснет.

— Создайте любое плетение или заклинание, — приказал маг.

Я удивилась, а потому произнесла первое, что пришло в голову:

— Ис ко рер.

Я не знала, что это за заклинание. Когда изучаешь много заклинаний за раз, не заучивая, они оседают в памяти кусками, а какие–то всплывают, как музыка. Вот и сейчас заклинание всплыло в памяти, а его применение я не помнила.

По сфере прошлась волна, а затем частицы стали сплетаться, образуя цепи. Я убрала руку и стала рассматривать с интересом это чудо. Постепенно, скорость их соединения дошла до такой, что я не могла уследить, а видела только результат. Цепи сплетались, образуя некий рисунок. Моя фантазия сразу нарисовала в этих неоформленных кусочках настоящего дракона. Рядом с ним мне показался какой–то призрачный силуэт. Он состоял из цепей серебристого цвета, в отличие от разноцветного дракона.

Треск!

Сфера прошлась трещинами и разбилась на тысячи осколков. Цепи разлетелись во все стороны. Я отскочила в ужасе. Это я сделала?!

Маг быстро что–то прошептал и то место, где была разбита сфера, закрылось прозрачным куполом.

— Спокойно, — сказал он. — Сейчас всё уберут.

— Я не хотела, — испуганно сказала я.

— Это не ты, — успокоил меня маг. — Сфера была уже старой. Не удивительно, что она сломалась.

— Ух, а я подумал, — вздохнула я с облегчением.

— Посиди пока здесь, — маг указал на, стоящий чуть в стороне, стул.

Я села и стала осмотреться. Поймала обскоченный взгляд Мелитрисы, жестом показала, что всё в порядке. Стала осматривать зал дальше. Здесь имелся и балкон, так как зал был достаточно большим и высоким. И в тени колонны на втором этаже я обнаружила тёмный силуэт Хедари. На его руке блестела серебряная видимая нить плетения, которая уходила в зал и растворялась. А затем я заметила её возле разбитой сферы. Искорки от сферы, пока маг отвлёкся, быстро собирались на нити и исчезали на ней. Я снова перевела взгляд на мага. Тот заметил меня, и только лишь кивнул. А вот мне стало не по себе. Кажется, это он разбил сферу. Но зачем? И почему, когда подошла я?

К месту происшествия явилась пара магов. Они осмотрели то, что осталось от сферы, что–то пробубнили, закрылись щитом и продолжили ругаться. По крайней мере, так выглядело это со стороны: взмахи руками и красные лица, орущие на мага с козлиной бородкой. Потом подошли ещё маги, уже старые. Особенно выделялся невысокий старичок, с седой лысеющей головой и короткими редкими волосами. Он опирался на бадик такой из красного дерева. В ссоре магов он был наблюдателем. Одет дедок был в потёртые серые брюки, которым, лет сто, наверное, вязанный свитер тёмно–синего цвета с белыми волнами. Чем он привлёк моё внимание, я так и не поняла. В какой–то момент его взгляд почти бесцветных глаз скользнул по мне, и я вздрогнула. Слишком уж цепкий и холодный был взгляд.

Через минут пять маги закончили ссориться, приняли решение. То место, где была сфера, очистили в миг. Маги рассредоточились по залу. Мне показалось, или их стало больше? Среди них я нашла взглядом и Пирса Эдисона. Этот человек пару дней вёл у меня занятия, когда напутали с распределением, и я оказалась в группе универсалов. Характер у него солдатский, и гонял он нас как командир роты. Поэтому я постаралась поскорее отвернуться и стала смотреть в потолок. Хедари к тому времени опять пропал.

В какой–то момент зал замолчал. Обычные разговоры, шушуканье и громкий смех пропали. Я удивлённо повернула голову и резко отвернулась обратно. Через весь зал шёл Корад. Его чёрную фигуру трудно было спутать с кем–нибудь. Его без эмоциональная маска смотрела прямо перед собой. Направлялся он, как мне казалось, ко мне. Мне опять стало страшно. Я попыталась успокоить ускорившееся сердце, но оно отказывалось меня слушать. Корад подошёл к столу, где раньше сидел маг, и сел на его место. Затем, его указательный палец, на который был надет длинный металлический коготь, стал водить по столу, вырисовывая что–то. Не к месту проснувшееся любопытство толкнуло меня к тому, что я посмотрела, что маг рисует. А рисовал он сложную руну. Причём не только когтем на деревянном столе, от которого оставались выжженные следы. В пяти сантиметрах над рисунком независимо плелась вторая руна уже из магической энергии. А это, насколько я знала, был уже мастер класс. Одновременно чертить сложные рисунки физически и создавать плетение другое, более сложное, мысленно — такое не каждый маг может. Я как зачарованная следила за быстрыми, резкими и отточенными движениями мага и за плавно расползающейся ядовито зелёной руной. Вместе они представляли собой единую руну, назначение которой я не знала. Пока не знала, но что–то подсказывала, что скоро узнаю.