Ольга Романовская - Паук раскинул сеть (СИ) Страница 16

  На последнем постоялом дворе Эллина переоделась и теперь радовала глаз Брагоньера одним из выбранных по его вкусу платьев.

  Когда экипаж подкатил к старинному особняку на тенистом бульваре, сердце гоэты часто забилось. Ей предстояло вновь предстать перед леди ли Брагоньер. Эллина помнила отношение к себе сестры соэра, графини Летиссии Сорейской, и догадывалась, что мать любовника отнесётся к ней столь же холодно. Возможно, даже ещё прохладнее, нежели во время их первой встречи.

  Выйдя из экипажа, гоэта остановилась на нижней ступеньке, вглядываясь в герб над дверьми. У них уже замер в поклоне слуга, двое других помогали кучеру разгружать вещи.

  Отсюда, с крыльца особняка Брагоньеров, виднелись башни королевского дворца. Подумать только, всего через пару дней Эллине предстояло танцевать там! От этого ноги подкашивались ещё больше: гоэта боялась опозорить любовника.

  - Пойдём, - Брагоньер ухватил Эллину под руку и повёл к двери.

  Пальцы вольготно лежали на локте гоэты, показывая, что соэр не случайный знакомый.

  Слуга у дверей склонился в поклоне:

  - Добро пожаловать, благородный сеньор.

  - Леди ли Брагоньер дома?

  - Леди только что вернулась с прогулки.

  Брагоньер кивнул и позволил Эллине первой войти в сумрачной холл. Тут всё осталось как прежде, только хозяйка дома не встречала гостей на лестнице.

  - Мы будем спать в разных комнатах - так положено, - соэр снял перчатки и отдал слуге. - При матери можешь называть меня по имени, но на 'вы'. Постарайся контролировать эмоции, не говори без надобности. Слуги в полном твоём распоряжении. Понадобится купить что-то дорогостоящее - запиши на моё имя, потом оплачу. Поговори с леди ли Брагоньер о дворцовом протоколе и научись, наконец, делать нормальный реверанс!

  Краски поездки в столицу, столь красочно рисовавшейся в Сатии, разом поблекли. Пригорюнившись, Эллина кивнула и последовала за Брагоньером вверх по лестнице. Как дрессированной собачке, гоэте предстояло показать то, чему она научилась за полгода. Соэр - строгий экзаменатор, он не поставит высший балл. Невольно вспомнилась охота за Гланером. Тогда Эллина служила приманкой, но пользовалась куда большей свободой. Изображать любовницу и быть ею - разнее вещи. Никто уже не позволит гоэте тихо отсидеться в буфете.

  - Ольер, ты приехал? Потребовалось воля монарха, чтобы я вновь тебя увидела.

  Подняв глаза, Эллина увидела знакомую худощавую фигуру. Леди ли Брагоньер, по-прежнему в чёрном, не изменившая вдовьему наряду, степенно спускалась к сыну. Величественная, будто королева, хозяйка дома невольно внушала трепет. Прошедшие полтора года никак не сказались на её лице, оно будто застыло вне времени - уже не молодое, но и не старушечье. Наверное, его заморозил холод глаз. Точно такие же достались по наследству Брагоньеру.

  Оставив Эллину, соэр, не торопясь, поднялся к матери и склонился над её рукой. Леди ли Брагоньер чуть заметно улыбнулась и перевела взгляд на гоэту. Не дожидаясь напоминаний, Эллина поздоровалась и присела в реверансе.

  - Так это и есть та женщина, Ольер? - в голосе леди ли Брагоньер сквозила неприязнь, но хозяйка дома тщательно её скрывала.

  - Да, это Эллина Тэр. Вы уже знакомы.

  Эллина молила, чтобы соэр подошёл к ней, встал рядом, но он остался подле матери.

  - Кажется, она гоэта... - взгляд леди ли Брагоньер пристально осмотрел гостью с головы до ног. - Напомни, из какой она семьи. Кто ваши родители, госпожа Тэр?

  Эллина упорно молчала, предпочитая показаться невежливой, нежели опозориться. Пьяница-отчим вобьёт последний гвоздь в крышку её гроба. Гоэта его сто лет не видела, но догадывалась, после смерти матери тот окончательно опустился, пропил то немногое, что досталось в наследство от жены.

  - Они умерли, благородная сеньора, - когда молчание стало совсем неприличным, тихо ответила Эллина.

  Это истинная правда: ни отца, ни матери уже нет в живых.

  - Они были из второго сословия? - не унималась леди ли Брагоньер.

  - Именно так, - предупреждая ответ Эллины, подтвердил соэр. - Они из провинции, торговцы. Но, полагаю, не стоит бередить в госпоже Тэр грустные воспоминания. Утрата ещё свежа.

  Эллина благодарно взглянула на него. Она догадывалась, как скривилась бы леди ли Брагоньер, узнав о крестьянской крови матери любовницы сына и неудачных попытках завести собственное дело отца-мещанина. Отчим не лучше - Эллина постоянно вытаскивала его из кабачков.

  - Добро пожаловать, госпожа Тэр, - хозяйка дома одарила Эллину вежливой улыбкой. - Чувствуйте себя, как дома. Надеюсь, вам понравится в Калеоте.

  - Я тоже надеюсь, благородная сеньора.

  Леди ли Брагоньер кивнула и попросила сына на пару слов. Гоэта догадывалась, о чём, вернее, о ком пойдёт речь.

  В отведённую ей комнату Эллину проводил слуга. Горничная уже разбирала сундуки с вещами. Она предложила гоэте принять ванную. Эллина не отказалась: хотелось смыть с кожи не только дорожную пыль, но и взгляд леди ли Брагоньер.

  Соэр зашёл к гоэте перед обедом. Заметив грустное выражение лица Эллины, спросил, в чём дело. Гоэта честно призналась и выразила опасение, что леди ли Брагоньер не примет её.

  - Будь вежлива, об остальном не думай, - соэр присел в кресло, наблюдая за тем, как Эллина закалывает волосы. Той хотелось исправить произведённое на хозяйку впечатление и выглядеть не провинциальной безродной девицей. - Да, мать полагает, мне следовало быть разборчивее, но я не выбирал, ты знаешь.

  Эллина вздохнула и уткнулась носом в затылок Брагоньера, прошептав:

  - Мать всегда важнее, не так ли?

  - Если хочешь знать, чью сторону я приму, если вы поссоритесь, то ничью. Но, надеюсь, ты проявишь осмотрительность.

  Гоэта поправила ворот рубашки Брагоньера и выпрямилась. Помолчав, она спросила:

  - О чём вы разговаривали? Она меня оценивала, да? На её месте я тоже бы не поняла, почему ты так продешевил.

  Эллина бросила взгляд в зеркало: оттуда на неё смотрела хорошенькая женщина в летнем платье с кружевным лифом. Но она не стала ни благородной дамой, ни талантливой магичкой, ни юной прелестницей, ни первой красавицей Тордехеша. Ей уже скоро тридцать шесть лет, за плечами нелицеприятная биография, множество мужчин - неудачных попыток свить семейный очаг, и друг, он же бывший возлюбленный-некромант. Всё это не тайна за семью печатями, никакими платьями и драгоценностями не скроешь. С такой спят, но не представляют матери, пусть даже как любовницу.