Лоис Буджолд - Проклятие Шалиона Страница 16

— Я говорила об учёбе, Исель, — слабо запротестовала леди ди Хьюлтер.

— А настоятель говорил о послушании и покорности, Исель, — добавил ди Феррей. — Они не имели в виду… не рассчитывали…

— Не рассчитывали, что я восприму их слова всерьёз? — сладко пропела она.

Ди Феррей смутился. У Кэсерила же невинность и сила духа девушек, отважное пренебрежение опасностью, как у щенков, с которыми сравнила девушек провинкара, вызывали симпатию. Он от души был признателен судьбе, что не должен участвовать в этом разбирательстве.

Ноздри провинкары затрепетали.

— Обе марш в свои комнаты и оставайтесь там! Я засадила бы вас читать псалмы в наказание, но… Позже я решу, позволить ли вам спуститься к обеду. Идите! — Она нетерпеливо взмахнула рукой. — Милая ди Хьюлтер, проследите, пожалуйста, чтобы они благополучно добрались до своих покоев.

Кэсерил тоже направился к выходу, но она остановила его столь же нетерпеливым жестом.

— Кастиллар ди Кэсерил, на минуту, пожалуйста.

Леди Бетрис с любопытством стрельнула глазами через плечо, Исель же вышла не оглянувшись, с высоко поднятой головой.

— Ну, — устало вздохнул ди Феррей, — в конце концов, мы же надеялись, что они подружатся.

Когда шаги за дверью стихли, провинкара позволила себе печально улыбнуться.

— Увы, да.

— Сколько лет леди Бетрис? — поинтересовался Кэсерил, не отрывая глаз от закрывшейся двери.

— Девятнадцать, — ещё раз вздохнул её отец.

«Что же, её возраст не слишком отличается от его собственного, — подумал Кэсерил, — чего нельзя сказать, конечно, о жизненном опыте».

— Я действительно считал, что Бетрис окажет на принцессу положительное влияние, — добавил ди Феррей, — а получилось, кажется, совсем наоборот.

— Вы что же, обвиняете мою внучку в том, что она портит вашу дочь? — лукаво спросила провинкара.

— Скажем, скорее вдохновляет. Э-э… вы думаете, лучше их разлучить?

— Это вызовет море слёз и стенаний. — Провинкара утомлённо села, жестом пригласив мужчин последовать её примеру. — Не заставляйте скрипеть мою бедную шею.

Усевшись, Кэсерил зажал ладони между колен в ожидании последующего разговора, каким бы он ни оказался. Не напрасно ведь его попросили остаться. Провинкара задумчиво смотрела на него несколько минут, потом проговорила:

— Кэсерил, как на ваш свежий взгляд, что тут можно сделать?

Брови Кэсерила поползли вверх.

— Я обучал солдат, миледи, и никогда не имел дела с воспитанием молодых девушек. В этом я совершенно ничего не понимаю — не моя стихия. — Он колебался некоторое время и добавил, почти противореча сам себе: — Мне кажется, поздновато учить Исель трусости. Однако можно обратить её внимание на то, от каких ничтожно малых и неподтверждённых свидетельств она отталкивалась, верша свой суд. Откуда такая уверенность, что судья действительно виновен настолько, как о нём говорят? Из сплетен и слухов? Даже самые убедительные свидетельства могут лгать и вводить в заблуждение. — Кэсерил вспомнил реакцию банщика на «свидетельство» своей спины. — Сегодняшних событий это уже не изменит, но, возможно, научит её сдерживаться в будущем, — и добавил более сухо: — А вам следует быть осмотрительнее в выборе тем, обсуждаемых в её присутствии, особенно если это слухи.

Ди Феррей кивнул.

— В присутствии любой из них, — уточнила провинкара. — Четыре уха, один ум — или один заговор. — Она закусила губу и прищурилась, глядя на Кэсерила. — Кастиллар… вы говорите и пишете на дартакане, я не ошибаюсь?

Кэсерил, растерявшись от внезапной перемены темы, захлопал ресницами.

— Да, миледи…

— И на рокнари?

— Мой… э-э… культурный дворцовый рокнари слегка подзаржавел, а вот вульгарный более чем свободен.

— А география? Вы знаете географию провинций Шалиона, Ибры и Рокнара?

— Пятеро богов, кому, как не мне, знать географию! Места, которые я не проскакал верхом, я прошёл пешком, где не прошёл пешком — там меня протащили. География въелась в мою шкуру. Да ещё я проплыл, работая вёслами, вокруг половины архипелага.

— И вы пишете, шифруете, ведёте книги — делали отчёты, отвечали на письма, вели бухгалтерию и занимались логистикой…

— Рука у меня, возможно, немного дрожит теперь, но да, я делал всё это, — ответил он с нарастающим беспокойством. К чему эти расспросы?

— Да! Да! — Она хлопнула в ладоши, и Кэсерил вздрогнул. — Сами боги послали вас сюда! И пусть меня сожрут демоны Бастарда, если у меня не хватит ума надеть на вас хомут!

Кэсерил непонимающе улыбнулся.

— Кэсерил, вы говорили, что ищете место. У меня есть на примете одно. Специально для вас. — Она победно выпрямилась. — Секретарь-наставник принцессы Исель!

Кэсерил почувствовал, что у него непроизвольно отвисла челюсть. Он тупо переспросил:

— Что?

— У Тейдеса уже есть секретарь, который ведёт его книги, пишет его письма, когда необходимо… пора и Исель иметь собственного управляющего. Ей нужен мост между её женским миром и внешним, с которым ей так или иначе придётся иметь дело. Кроме того, ни одна из этих квохчущих гувернанток никогда не умела держать её в руках. Она нуждается в мужском авторитете, да, именно так. У вас есть положение, есть опыт… — Провинкара… оскалилась — другого слова для столь пугающе радостного выражения её лица он подобрать не смог. — Что вы об этом думаете, милорд кастиллар?

Кэсерил сглотнул непонятно откуда взявшийся комок в горле.

— Я… э-э… думаю… я думаю, если бы вы предложили мне бритву, чтобы я сразу перерезал себе горло, мы сэкономили бы много времени и сил. Пожалуйста, ваша милость.

Провинкара фыркнула.

— Хорошо, Кэсерил, прекрасно. Мне очень нравятся мужчины, которые не склонны недооценивать ситуацию.

Ди Феррей, поначалу настороженный, теперь смотрел на Кэсерила с неподдельным интересом.

— Полагаю, вы сможете заинтересовать её изучением дартакана. Вы были там в отличие от всех этих глупых тёток. — Провинкара говорила с нарастающим энтузиазмом. — Да и заняться рокнари тоже не помешает, хотя я молюсь, чтобы это ей не понадобилось. Почитайте ей поэзию Браджара — я помню, она вам когда-то нравилась. Что до манер — вы служили при дворе, вам ли этого не знать. Ну? Да ладно вам, Кэсерил, не смотрите на меня, как потерявшийся телёнок! Вы справитесь легко. Эй, не думайте, что я не вижу, как тяжело вы были больны. — Она вытянула руку ладонью вперёд, словно пресекая его возражения. — Вам придётся отвечать не более чем на пару писем в неделю. Даже меньше. И вы были кавалеристом, так что от прогулок верхом не застонете, а я избавлюсь от нытья этих неуклюжих клуш, у которых от седла вечно мозоли на филеях. Что же касается ведения бухгалтерии — ну, после управления крепостью для вас это просто детские забавы. Так что скажете, дорогой Кэсерил?