Сергей Щеглов - Разводящий Апокалипсиса Страница 16

— Сначала — четвертого тальмена, — ответил Баратынский. — В конце концов, Лигийский перстень до сих пор не нашли, может, его кто-то на пальце таскает? Результат — ноль. Кстати, этого и следовало ожидать. В конфигурации вашей Т-бури — пять узлов, и все они идентифицированы. Шестого талисмана не было.

— Это уже кое-что, — кивнул Валентин. — А как насчет магии?

Баратынский вздохнул:

— С магией хуже. Отчего-то наши гроссмейстеры не желают лезть в моделятор. Дорено и Хьюитт согласились, но только на один час. Да и мастера они, всего-навсего…

— Результат — ноль? — предположил Валентин.

Баратынский качнул головой:

— У Дорено — ноль. Бедняга взмок весь, столько я разных заклинаний перепробовал — но все без толку. А вот у Хьюитта модель чуть-чуть изменилась…

— Ага! — воскликнул Валентин. Он вспомнил, о ком идет речь. Линделл Хьюитт, Т-технолог, непременный участник магических турниров последних десяти лет. Дважды он лично встречался с Валентином и оба раза побеждал, причем побеждал очень хитро. Его стиль магии отличался крайней сложностью и экономичностью заклинаний. — И как же она изменилась? На каких заклинаниях?

— Измениться-то она изменилась, — усмехнулся Баратынский, — только на твоем месте я не стал бы так радоваться. Если бы он там находился, ты бы помер еще быстрее.

— Это как это? — удивился Валентин. — От страха, что ли?

— Скорее, от невезения. Когда Хьюитт чего-то там колдовал, Серый каждый раз обнаруживал тебя задолго до столкновения с другими тальменами. Ну и блокировал твой Обруч к чертовой матери. А уж потом устраивал настоящий Армагеддон. Радиус поражения — пять тысяч километров! Хьюитт весь белый из моделятора вылез, до того перепугался.

Очень похоже на Хьюитта, подумал Валентин. Как раз его стиль — не столько самому играть, сколько противнику не давать. Понятно теперь, почему у меня в поединках ни черта не получалось — наверняка порчу наводил, колдун проклятый. Но тем не менее — это зацепка. Ситуация поддавалась влиянию!

И, судя по моделям Баратынского, такое влияние было оказано. Дело за малым — установить, кто же это так постарался.

— А в обратную сторону он колдовать пробовал? — поинтересовался Валентин.

— Как он мог пробовать? — фыркнул Баратынский. — За него же все моделятор делал! Я просто вытаскивал из него ранее использовавшиеся заклинания и выдавал на модель. Одно за другим. В обратную сторону ничего не получалось. Либо исходная модель, либо — еще хуже.

Похоже на правду, подумал Валентин. Хьюитт — боевой маг, он только навредить может.

— Странно, что у Дорено ничего не вышло, — пробормотал Валентин.

— Почему?

— Насколько я помню, он вел у нас спецкурс по медицинской магии. Среди его заклинаний могли найтись и весьма для меня полезные…

— Ну извини, — буркнул Баратынский. — Не нашлось.

— Кстати, и вредных тоже не нашлось, — продолжал рассуждать Валентин. — Может быть, это потому, что Дорено — пангиец, а Хьюитт — землянин? Надо проверить еще одного землянина!

— Верно рассуждаешь, — кивнул Баратынский. — Надо. Только учти, что моделятор на месяц вперед расписан. На Побережье черт знает что творится.

Валентин демонстративно огляделся по сторонам:

— Что-то я не вижу особой очереди. Для меня же ты время нашел?

— Ты был в плане, — усмехнулся Баратынский. — Теперь в плане Бахтияр со своими вампирами. А за ним — Торвальд с черными туманами. А за ним…

— Ни фига себе, — удивился Валентин. — Это у вас столько чрезвычайных происшествий?

— Список на восемь листов, — фыркнул Баратынский. — Только ты тальменов прикончил, там все как с цепи сорвались. Монстры повылазили, маги за власть дерутся, жрецы про человеческие жертвы вспомнили. Все как в доброе старое время. Санчес уже план эвакуации составил, но никак с Ландой не договорится… Так что, если хочешь еще одного землянина проверить — заходи в следующем квартале. Или, — Баратынский подмигнул Валентину, — злоупотребляй служебным положением.

— Это как? — не понял Валентин.

— Ты же у принца вроде персонального мага, — сказал Баратынский. — Так вот и доложи ему — мол, орудует на Побережье кто-то посильнее вас, ваше высочество, один Армагеддон уже устроил, самого Шеллера под контроль взял, и неизвестно что дальше задумал. Глобальной катастрофой попахивает, одним словом. Надо скорее моделировать!

Валентин почесал в затылке.

— Надо, — согласился он. — Но как-то неудобно…

— Неудобно! — фыркнул Баратынский. — Как трех тальменов в порошок — так удобно, а как чуть-чуть график моделирования поправить, так уже и нет? Ну ты даешь!

— Там реальная опасность была, — попробовал объяснить Валентин, — а здесь так, одни предположения…

— Ты это брось, братишка, — повысил голос Баратынский. — Я тут не первый год штаны протираю. Вот это, — он ткнул пальцем в свой моделятор, — такая же реальная опасность, как и твои тальмены. Стороннее вмешательство — не гипотеза, а установленный факт.

— Кем установленный? — попробовал поспорить Валентин.

— Мной установленный, — Баратынский ткнул себя пальцем в грудь. — И, между прочим, Чанг со мной полностью согласен.

А ведь он прав, неожиданно понял Валентин. Если два специалиста по моделированию считают факт установленным — значит, факт установлен, и точка. Это все равно что мои собственные отчеты — как их проверить, если у моего Обруча только один оператор? Принимали на веру, и, между прочим, ни разу не ошиблись.

Валентин почувствовал, как по спине пробежал легкий озноб. Это что же получается? Не-Билл — уже установленный факт?

— Если бы у нас в Эбо была какая-нибудь служба безопасности, — продолжил агитацию Баратынский, — я бы уже названивал в нее по всем номерам!

— А почему бы тебе самому не вызвать принца? — поинтересовался Валентин. Он уже принял решение, но ему было любопытно, насколько Баратынский уверен в собственных выводах.

— Ха! — Баратынский постучал по голове. — Вызвать принца! Интересно, как ты себе это представляешь?

— Примерно так, — Валентин продемонстрировал свое переговорное кольцо. — А что?

— Как что? Слушай!

С этими словами Баратынский потер собственное кольцо.

— Вы настроились на личное переговорное кольцо принца Акино, — раздался из кольца женский голос. — Одновременно с вами в настоящий момент с Акино желают поговорить шестьдесят три человека. Принц приносит вам свои извинения и просит изложить ваше сообщение своему секретарю, то есть мне. Я вас внимательно слушаю.

Надо же, подумал Валентин. Шестьдесят три человека. А я-то думал, что принцу вообще никто не звонит — чего тревожить занятого человека?