Владимир Брайт - Принц фальшивых героев Страница 16

Не только у меня, но и у всех присутствующих создалось впечатление, что акция с бумерангом была последним осознанным действием этого разваливающегося на куски организма. После чего он, как говорится, вошел в штопор и, не обращая внимания на текущую ситуацию, с тупым упорством пытался придать своему черепу более или менее устойчивое положение в пространстве.

Но голова, вопреки желаниям своего владельца, постоянно норовила завалиться набок, вознамерившись навсегда отделиться от тела хозяина, став полностью автономной.

В другое время и при других обстоятельствах близнецы, возможно, первым делом прикончили бы моего безоружного телохранителя. Его меч, арбалет и бумеранг были для него в данный момент, как это ни печально, недосягаемы. Но аам представлял слишком серьезную угрозу, поэтому наши противники предпочли начать с него, оставив беспомощный полутруп на потом.

Схема, когда двое «ниндзя» отвлекают внимание жертвы, а гигант наносит молотом серию смертельных ударов[26], была отработана и имела неплохие шансы на успех. Команда промышляла сообща давно, поэтому действия были доведены до автоматизма, а бойцы понимали друг друга с полувзгляда. Так что шансы на выигрыш у них были — во всяком случае, теоретические.

Однако Гарх в который уже раз спутал карты наших противников, преподнеся очередной неприятный сюрприз. С кое-как приклеенной головой и своей леденящей душу улыбкой, не особо торопясь, он направился в сторону битвы.

Аам неистовствовал, пытаясь достать «близнецов», наносивших ему редкие, но болезненные уколы своими мечами. Но «ниндзя» были слишком быстрыми для него (и это действовало на чудовище, словно красная тряпка — на быка), а их огромный напарник-молотобоец, воспользовавшись случаем, уже пару раз очень удачно попал по жизненно важным органам чудовища. Все медленно, но верно шло к неизбежной развязке.

И тут Гарх наконец достиг места боевых действий.

Если бы он был вооружен, возможно, кто-то из нападавших на аама переключился бы на него, но оружия при моем телохранителе не было. И вообще было неясно, осознанно действует этот искалеченный механизм или нет. Поэтому — наверное, впервые в жизни — эти профессионалы не сделали того, что следует делать, прежде чем идти в наступление: не обезопасили собственные тылы.

Эта ошибка и решила исход противостояния. В конечном итоге охотники превратились в добычу, а добыча — в безжалостного хищника.

Гарх шел прямо на аама, неестественно, почти механически передвигая плохо сгибающиеся конечности и при этом мелко и часто потряхивая головой, словно в вялотекущем эпилептическом припадке. В какой-то момент его траектория прошла рядом с одним из «близнецов», так что Гарх оказался сбоку от него. На долю секунды стремительный воин переключил свое внимание на этот недобитый ходячий полутруп. В воздухе молнией сверкнула сталь отточенного клинка, Целью которого было наконец-то отделить безумную голову от бренного тела. Но в последний момент, когда казалось, что уже ничто не может помешать мечу «ниндзя», произошло неожиданное.

На пути лезвия встала согнутая в локте и защищенная доспехом рука Гарха. Как немедленно выяснилось, сам по себе доспех был не более чем бутафорией, под которой скрывалась страшная мощь черного клинка, приживленного Антопцем моему телохранителю вместо отрубленной конечности. Меч нападавшего[27] при соприкосновении с черной сталью, не издав ни малейшего звука, разломился пополам, будто никчемная детская игрушка.

На мгновение «близнец» потерял равновесие, по инерции качнувшись в сторону Гарха,— и тут же мой сумасшедший друг выверенным движением безжалостно ударил снизу вверх.

На жертве была кольчуга из какого-то легкого и, видимо, чрезвычайно прочного материала. Однако с таким же успехом ее могло и не быть. Черный клинок, не встретив ни малейшего сопротивления, вошел в тело, проколов некогда великого воина, словно глупого жука в коллекции.

Пробитые легкие в последний раз попытались сделать мучительный вдох, но тут лезвие вышло из тела так же стремительно, как и вошло в него, после чего из страшной рваной раны хлынул поток крови, и последнее, что увидел поверженный,— провал бездонных, как преисподняя, глаз моего коварного телохранителя, которые, в отличие от его искривленного гримасой рта, никогда не улыбались.

Второй «ниндзя» на какое-то мгновение переключил внимание на Гарха — и чуть было не поплатился за непростительную для профессионала такого уровня ошибку. Вконец разъяренный аам почти достал его своим хвостом. Еще немного — и чудовище просто-напросто разрубило бы несчастного на части, но в последний момент сработали рефлексы, и стремительный как молния воин почти сумел уклониться от удара. Однако рука, держащая меч, все-таки обагрилась кровью. Рана была не очень опасная, но достаточно глубокая, чтобы по прошествии некоторого времени еще один наш противник ослабел от потери крови и стал легкой добычей одного из двух беспощадных чудовищ — или кровожадного аама, или не отличающегося особым гуманизмом моего телохранителя.

Гарх улыбнулся — на этот раз действительно широко и искренне. Так, наверное, мог бы улыбаться кот, глядя на загнанную в тупик мышь, бестолково мечущуюся в поисках выхода, которого нет.

В тот момент я особенно сильно порадовался, что мы с Гархом находимся по одну сторону баррикады. Однако ликование мое было не слишком продолжительным. Раненый «ниндзя», видимо, быстрее всех понял, что живым ему отсюда все равно не уйти, поэтому решил напоследок совершить что-нибудь воистину выдающееся, а заодно и сказать последнее слово миру.

В качестве грандиозного поступка была выбрана акция по перерезанию моего несчастного горла; последние же слова были обращены даже не к обреченному миру (который вместе со всеми своими обитателями исчезнет одновременно со смертью того, кто несет в себе «Растворитель Миров»), а к моему веселому другу с полуотвалив-Шейся головой.

Интересно, что выбор этот был продиктован не какими-то политическими или религиозными соображениями, а элементарной местью: напоследок Гарх должен был заплатить за то, что убил напарника, брата или уж не знаю кем раненому приходился убитый незадолго до этого соратник.

Отбросив ставший теперь бесполезным меч, стремительный воин совершил мощный рывок и за пару секунд преодолел приличное расстояние, отделявшее меня (все так же парализованного и беспомощного) от места основных боевых действий.

Он достал небольшой кинжал, формой напоминающий серп, и, приставив его к горлу намеченной жертвы, теперь уже спокойно ждал приближения Гарха. Не было никаких сомнений, что он без колебаний доведет задуманное до конца.