Майкл Муркок - Город Зверя Страница 16

Это давало нам силы, и мы каким-то образом умудрялись отбивать атаки врага.

Раз я даже схватился с арзгуном, который был крупнее своих собратьев. На огромной шее его белело ожерелье из человеческих костей, и шлем был сделан из черепов диких животных.

Он держал два больших меча, по одному в каждой руке. Сила его атаки меня остановила, и нога поскользнулась на мокром от крови камне. Я упал, и он готовился меня прикончить.

Он поднял сразу оба меча, чтобы разрубить меня распростертого, но я каким-то чудом умудрился изогнуться и рубануть своим лезвием по его лодыжкам, разрезав мускулы как раз за коленями. Ноги его подогнулись, и он разинул рот в страшном реве от боли.

Я вскочил на ноги и отпрыгнул с того места, куда он мгновением позже рухнул. Обернувшись, я прикончил его ударом меча.

Удача, провидение или скорее всего справедливость — вот что было в тот день на нашей стороне. Иначе я просто не могу объяснить, каким образом мы умудрились отстоять город от захватчиков.

Но мы его удержали. А затем ровно за четыре шати до заката солнца я покинул стену и направился к ангарам воздушных кораблей.

Ангары — куполообразные здания — находились неподалеку от центральной площади города. Их было три. Купола были выполнены из незнакомого мне металла.

Входы оказались маленькими, человек моих размеров с трудом мог протиснуться в него. Я недоумевал: как же воздушный корабль выходит из ангара?

Шизала оказалась в первом же ангаре, куда я заглянул… Она наблюдала за слугами, разворачивавшими на шлюп-балках тяжелый воздушный лайнер.

Странный корабль был прекрасен при ближайшем рассмотрении. Он был невероятно древним. Я зачарованно оглядывал машину.

Шизала не поздоровалась со мной, когда я вошел. Я отвесил ей легкий поклон, чувствуя себя очень неловко.

От корабля исходила тихая дрожь. Он был похож на скульптуру из материала, напоминающего бронзу, нежели на машину. Этот механизм свидетельствовал о гениальном уме, превосходившем любой, какой я знал.

К входу в него вела веревочная лестница. Я молча подошел к ней и испробовал ступени. Я бросил вопросительный взгляд на Шизалу.

Она явно не хотела встречаться со мной взглядом, пересилив все-таки себя, она посмотрела на меня и сказала, указав на корабль:

— Поднимайся на борт, пилот через минуту присоединится к тебе.

— У нас мало времени, — напомнил я ей. — Операцию следует провести до наступления ночи.

— Я знаю, — холодно ответила она.

Я начал карабкаться по качающейся лестнице, достиг верха и вступил на борт корабля.

Он был богато меблирован, с пышными ложами из зеленоватого и золотого материала. В противоположном входу конце находился пульт управления, изящно исполненный, с приборами, заключенными в хрустальные футляры.

В шкафчике помещался небольшой экран — видимо, телевизор, дававший широкий обзор местности через маленькие иллюминаторы.

Обследовав интерьер корабля, я присел на одну из кушеток, чтобы выработать план нападения, потому что именно в нем заключался успех предприятия, а также нетерпеливо поджидая, когда пилот присоединится ко мне.

Через некоторое время я услышал, как он взбирается по веревочной лестнице. Сидя спиной к входу, я не видел, как он вошел.

— Поспешите, — сказал я. — У нас мало времени!

— Я это знаю, — послышался голос Шизалы, и она прошла к управлению.

— Шизала! Это же опасно! Это не женское дело!

— Да? Кого ты еще предлагаешь? Существует лишь несколько пилотов кораблей, а я единственный, кто сейчас есть в наличии.

Я не был уверен в том, что она говорит правду, но терять мне было нечего.

— Тогда будь осторожней, — сказал я. — Твой народ нуждается в тебе больше, чем я, — не забывай о своей ответственности перед ним.

— Это я никогда не забываю, — ответила она. По какой-то причине мне показалось, что она говорила с горечью, хотя я не мог определить, почему.

Она дотронулась до рукоятки управления, и корабль начал подниматься достаточно легко вверх. Купол над нами раскрылся, и я понял, как корабли покидали ангары. Над нами темнело синее небо позднего вечера. Моторы корабля интенсивно загудели.

Вскоре мы летели над городом к лагерю арзгунов. Они начали отступать, как было и прошлым вечером.

Наш план был прост. Корабль должен отыскать шатер командующего арзгунской армией, я быстро сброшу веревочную лестницу. У палаток Синих Гигантов наверху были отверстия, надо полагать, для вентиляции. Через такое отверстие можно пролезть одному человеку. Следующей моей задачей было устранить арзгунского командира так, как это покажется целесообразным.

Простой план, но он требовал быстрой реакции, верного расчета времени и абсолютной точности.

Когда мы начали продвигаться над вражеским лагерем, их большие катапульты принялись нас обстреливать. Мы этого ожидали. Также мы ожидали и последствий этого обстрела — падавшие камни приземлялись точно в лагерь арзгунов, и воины, естественно, роптали, что их крушит собственная артиллерия. Вскоре обстрел прекратился.

Наконец мы достигли цели.

По сигналу Шизалы я подошел к входу и принялся стравливать веревочную лестницу с барабана, расположенного неподалеку от двери.

Я бросил на Шизалу быстрый взгляд, но она не обернулась. Уже видно было знамя Зверя Наала, развевающееся на слабом ветерке.

За мной следили глаза сотен арзгунских воинов, они ожидали от меня атаки. Я надеялся, что они не сообразят, что мы собираемся предпринять.

Глядя на них вниз, я чувствовал себя мухой, падающей в гнездо гигантских пауков. Я собрал всю свою смелость, удостоверился в наличии меча, выхватил его одним движением, крикнул Шизале и — шагнул через борт, ухватившись за лестницу, пока не оказался над отверстием шатра предводителя.

Арзгуны что-то кричали и бегали внизу. Мимо меня просвистело несколько копий. В десяти футах над отверстием я решил: “Теперь или никогда”.

Я выпустил лестницу и полетел вниз.

Глава 6

СПАСЕНИЕ И КАТАСТРОФА

В моих ушах раздался рев тысяч глоток, а потом я рухнул через отверстие.

Приземлился на ноги, но зашатался, так как задохнулся от скорости падения. Я стремительно обернулся к тем, кто был в шатре. Их было двое — рослый арзгунский воин, поблескивающий браслетами примитивной работы и грубо обработанными драгоценными камнями, и женщина! Она была темноволосой, смуглолицей, с надменной осанкой. Ее укутывал черный плащ из похожего на бархат материала. В удивлении она уставилась на меня. Насколько я мог судить, она была обыкновенной человеческой женщиной! Что же она здесь делала?