Сергей Плотников - Паутина Света. Том 4 СИ Страница 16

— Уважаемый Аарон Леонидович, я предлагаю все-таки перейти на ваш родной язык — так получилось, что я владею русским относительно хорошо, будет проще и мне, и вам.

Вот тут я зацепил доктора Зальцмана серьезно — секунд пять он молча хлопал глазами, разглядывая странного собеседника как внезапно выкопавшийся и отправившийся гулять кактус! Да-да, целых пять секунд — я не оговорился. Все-таки жизненный опыт — великое дело… хотя нет, на счет того, что культурный шок прошел за указанное время — это я поторопился…

— Таки молодой человек, вы мне сейчас сделали порядком удивительно!

— Эм… — Построение фразы сбило меня с толку. Нет, ничего такого, просто за пять лет преимущественно японского общения сложные лексические конструкции уходят из «активного словаря». Я уже и не упоминаю про то, что даже думать по-русски начинаю далеко не сразу после начала общения с носителем означенного языка. И еще раз спасибо Михаилу Кемерову — практика «вживую» у меня все-таки была регулярной, благодаря чему неудобный словесный конструкт я с некоторым скрипом, но переварил. И брякнул первое же, что пришло в голову. — Это сейчас была фраза, которая называется «одесским говором»?

— А почему вы спрашиваете? — Мужчина, похоже, «ляпнул» ответ «автоматом».

— А вы всегда отвечаете вопросом на вопрос? — Тут же «мимо сознания» среагировал я.

— А вы всегда задаете столько вопросов?

Мы молча уставились друг на друга, пытаясь понять, что только что наговорили… и пытаясь понять, что же говорить дальше. Зальцман успел раньше меня:

— Однако, молодой человек! Мы с вами случайно не родня?

— Кха-кха! — Вот что значит — опыт. Я аж даже подавился заготовленной фразой — на одно долгое мгновение я выпал в осадок, представляя «виртуальное» собрание «родственников», куда с одной стороны входят наследственные истребители демонов, а с другой — не менее наследственные «таки деловые люди» с запада бывшего СССР… и машинально потрогал нос. Нет, не отрос — как была японская «кнопка», так и осталась: не даром же гайдзинов в период европейской торговой экспансии прозвали «носатыми чужаками». — Думаете, стоит поискать родичей на малой Арнаутской?[4]

— Как вы такое могли про меня подумать, молодой человек! Я из Херсона! — Как-то даже оскорбился ученый.

Мы опять уставились друг на друга, напрочь игнорируя японский этикет… и давя медленно выползающий на лица идиотские улыбки!

— Вы действительно великолепно знаете русский язык… эм, молодой человек. — Уже гораздо свободнее и, главное, нормальным слогом проговорил собеседник.

— За это стоит сказать «спасибо» родителям. — Ответил я ученому той же отмазкой, что когда-то Кемерову-старшему.[5]

— Но этого все-таки может не хватить, что бы решить… гм, некоторые вопросы. — Наконец вспомнил, с чего меня выдернули к нему Зальцман.

— Давайте хотя бы попытаемся, Аарон Леонидович. — Опять строя из себя «вежливого японского подростка» предложил я, и, видя его замешательство, напомнил. — Меня зовут Юто Амакава, думаю, вы вполне можете звать меня «Юто-сан» или «Амакава-сан», этого будет достаточно.

Ну да, учитывая, что имя будет чуть ли не единственным, что будет понятно в чужой речи моей свите — пусть лучше оно звучит по правилам японской фонетики и разговорной этики: если не ошибаюсь, нам с доктором наук в физике предстоит долгое сотрудничество…

— Итак, какие у вас были вопросы?

Интерлюдия 6

Япония, Такамия. Место проживания «русской делегации»

Леонид Иванов, Аарон Зальцман

С доктором наук Иванов столкнулся в коридоре то ли гостиницы, то ли общежития, где поселили русских: собственно, загвоздка в классификации была в странном распределении «удобств» — туалеты и ванные при каждой комнате соседствовали с «кухонным уголком», как в квартире-студии, а при этом была и «общая» кухня — одна на весь дом. Причем глобальная такая общажная кухня — с несколькими плитами и окном подачи в большую «общую комнату» с обеденным столом и телевизором: были бы в здании наемные повара и меню — образ гостиницы был бы полный…

Никто из русских пока не понял, что дом был специально обставлен в европейском стиле, без японских «традиционных» предметов — множество бытовых «открытий чудных» в «мелочах жизни» ждало не знакомых с городским бытом Страны Восходящего Солнца в самом ближайшем будущем. Например — специально уговоренные при строительстве дома-гостиницы простые унитазы в туалетах здания в городах встретить можно было лишь в самых старых домах — а остальные управлялись пультом чуть ли не от космического корабля (и подписи — иероглифами!). Туда же шли «нормальные» габариты жилплощади, привычная «варварам с запада» мебель, запас продуктов… в общем, по-настоящему оценили гостеприимство заказчиков «делегаты» только примерно через неделю работы.

— Леня, дорогой, вы куда меня завезли?! — Сходу едва ли не бросился на программиста физик.

— Что-то не так? — Напрягся Иванов. Навязанная ответственность за людей его изрядно нервировала… хотя бы просто потому, что в случае возникновения проблем с местным «хозяевами» он понятия не имел, что можно сделать кроме «звонка другу», сиречь Алексею Кемерову. Даже с соседями-японцами, живущими и работающими в соседних домах, в большинстве своем достаточно плохо понимающими английский жителями — пообщаться большая проблема: каждый раз приходилось дергать приставленных кураторов. Правда, сейчас шел первый «нормальный» день после заселения — и составляющим делегацию специалистам он был отдан на «акклиматизацию»: распаковать вещи, привыкнуть к жилью, выказать какие-нибудь желания или претензии по размещению… и только неугомонный ученый буквально вытребовал себе начало работы не по графику. И тут же влез в проблемы!

— Что-то? Да тут все не так! — Зальцман порывисто всплеснул руками. — Последние пятьдесят лет я таки был уверен, что мир вращается вокруг незыблемой истины: сначала открытие, потом исследование, потом опытное применение, потом внедрение в жизнь! И тут, представьте себе, ко мне подходит вьюнош со взором горящим, и таки разрушает всю картину мироздания! Вот как это понимать?!

— Эээ… у вас возникли проблемы с заказчиками? — К концу тирады старлей запас понимал еще меньше, чем перед ее началом. — Давайте пройдем ко мне?

На предложенный стул Аарон Леонидович плюхнулся без лишних слов и было заметно, какого труда стоит ему усидеть «на попе ровно»! По крайне мере чашку с чаем он буквально выхватил из рук хозяина комнаты и сразу же «пошел в атаку»: