Александр Борискин - Уйти, чтобы вернуться. Исповедь попаданца Страница 16

Долго баню искать не пришлось: она находилась у самой автостоянки.

"Придется немного постесняться, в Германии - общие бани, здесь мужчины и женщины моются вместе. Я отвык от этого. Сейчас утро, думаю, там молодежи не будет, а стариков стесняться не стоит".

Купив билет и взяв в прокат полотенце и шампунь, Кирилл прошел в раздевалку: там совсем никого не было. Разделся, затем прошел в помывочную: она была забита молодежью: кто стоял под душем, кто плавал в бассейне, кто просто лежал, отдыхая, на лавках.  Он бочком проскочил в парилку: тут тоже мест почти не было. Симпатичная молодая женщина, немного прикрытая снизу полотенцем, отодвинулась и постучала ладонью по лавке рядом с собой, приглашая Кирилла сесть. Ему ничего не оставалось, как разместиться рядом.

- Сегодня хороший, сухой пар, и "поливальщики" еще не успели набежать,- сказала женщина.

Кирилл старался не смотреть в ее сторону: уже два года он не видел женщин в таком виде, и мужское естество брало свое. Женщина, заметив его смущение, отвернулась, хихикая, в сторону, потом встала, переместила полотенце себе на плечи и пошла к выходу, покачивая бедрами.

 Кирилл просидели в парилке еще минут пятнадцать, пока ее не покинули остальные посетители. Пропотел изрядно. Вывалился из нее, красный, как вареный рак,  и сразу бросился под душ. Народу стало значительно меньше. Женщина лежала на лавке напротив душа и с интересом смотрела на него.

- Сразу видно, что Вы не местный,- сказала она.- Мы моемся все вместе с самого детства и привыкли не стесняться своей наготы.

Кирилл быстренько ополоснулся под душем, вымыл голову и пошел в раздевалку. Вытерся. Надел все чистое, остальную одежду убрал в пакет и вышел на улицу.

"Вот и "сходил за хлебушком",- пришла в голову русская поговорка.

Время приближалось к полудню, и Кирилл направился на явку.

Искомое фотоателье располагалось на главной улице города. На ее двери висела табличка "Открыто". Кирилл вошел во внутрь, колокольчик на двери звякнул. Внутри посетителей не было. В углу за столом сидел пожилой мужчина и читал газету.

- Желаете сфотографироваться? На документы?

- Здравствуйте, герр Копп! Не могли бы  Вы сфотографировать мою собачку?

Мужчина насторожился:

- Собачка у Вас здесь или надо куда-то идти?

- Да, тут недалеко, на Почтовую улицу, дом 33.

- К сожалению, я не оказываю выездные услуги.

- Жаль, я на Вас очень рассчитывал.

- Можете обратиться в соседнее ателье, на этой же улице в дом номер двенадцать.

Мужчина встал и протянул Кириллу руку для пожатия. Пароль и ответ прозвучали без искажений.

- Проходите в следующую комнату, я пока закрою входную дверь,- проговорил он, выходя на улицу и переворачивая табличку на двери на "Закрыто".

В соседней комнате они сели в кресла и Кирилл сказал:

- Герр Копп,  я в цейтноте. Мне нужны деньги и чистые документы. Как можно быстрее я должен оказаться в Западном  Берлине.

- Много денег?

- Сколько Вы можете дать без ущерба для себя?

- У меня дома есть около семи тысяч. Могу сходить в банк и снять со счета еще двадцать тысяч. Это все мои сбережения.

- Не волнуйтесь, Вам все компенсируют.

- Я знаю! С документами сложнее: у меня только чистые бланки паспортов последнего выпуска. Недавно в полиции сменили особые отметки, которые проставляются только на них, и мне они пока неизвестны.

- Что же делать?

- Герр ...?

- Называйте меня  Питер Катэр.

- Герр Катэр! Единственное, что могу Вам предложить - это документы моего сына. Несколько месяцев назад он умер от лейкемии в Кельне, где учился в университете. Я изъял все документы о его смерти, поэтому  в Германии она не зарегистрирована, так что паспорт "чистый". Он был примерно Вашего возраста, только не носил усы и очки. И тоже был светлым шатеном.

- Ну, это дело поправимое,- сказал Кирилл, отклеив усы и сняв очки. Покажите мне фотографию сына.

- Здесь ее нет. Она у меня дома.

- Давайте, сделаем так: Вы готовите новый паспорт на имя Питера Катэра, не проставляя в нем никаких отметок. Я попробую сделать это в Западном Берлине. Но чтобы мне до него добраться, я воспользуюсь паспортом Вашего сына. Сколько ему было лет? Не сохранился ли его аттестат об окончании школы? И другие, какие документы?

- Он родился в 1947 году. В сентябре ему должно было исполниться двадцать лет. Аттестат об окончании местной гимназии сохранился и лежит среди бумаг дома. Его звали Питер Шнитке, по фамилии матери. Пять лет назад я оставил семью и переехал из Кельна в Брауншвайг, а он остался жить с матерью. Назло мне при получении паспорта взял ее девичью фамилию. Год назад она тоже умерла…Сердце…

- Сочувствую Вам.

- Сейчас я сделаю Ваше фото на паспорт, потом мы сходим в банк за деньгами, вернемся ко мне домой и я займусь Вашим паспортом. Когда Вы планируете уехать из Брауншвайга?

- Как можно быстрее. И уезжать  мне лучше из Ганновера - оттуда летают самолеты в Западный Берлин. Самым ранним поездом завтра я уеду в Ганновер. Вы успеете сделать паспорт?

- Думаю, да. Пойдемте фотографироваться. Будете гримироваться?

- Да.

Через полчаса они вместе направились в банк. Кирилл туда не стал заходить, а подождал Коппа на улице. Когда тот вышел из банка, они сразу пошли к нему домой.

- Герр Копп, я провел бессонную ночь. Покажите мне сейчас документы Вашего сына. Я должен убедиться, что они мне подойдут. А потом я лягу спать. Глаза слипаются, и я еле стою на ногах.

Дома Кирилл внимательно рассмотрел документы Питера. Он на самом деле был похож на него. Если особо внимательно не приглядываться, как это делают пограничники, он вполне мог сойти за него. Аттестат об окончании гимназии также был в полном порядке. Кирилл собирался поступить в университет в Германии, так что наличие аттестата очень упрощало дело. Тут же находилось водительское удостоверение, зачетка с оценками за второй курс университета, и справка об академическом отпуске по болезни.

Немного перекусив, Кирилл лег на диван и сразу же заснул. Проснулся он от звона будильника над головой: пора было вставать. Пока он приводил себя в порядок, Копп приготовил на кухне яичницу. Они вместе позавтракали. Копп передал Кириллу небольшой чемоданчик с двойным дном, в который положил деньги и новый паспорт на имя  Питера Катэра. Туда же Кирилл засунул остальные документы и свои вещи.

 Они тепло попрощались, и Кирилл отправился на железнодорожный вокзал. Но уезжать из Брауншвайга он не спешил: надо было убедиться в смерти Коппа от несчастного случая, который должен произойти этим утром в районе десяти часов.