Наталья Белкина - Гроза над Дремучим Миром Страница 16

— Что ж, — сказал Хамсин, поразмыслив, — тогда ты знаешь, куда его отправить.

Настроение наместника было слегка подпорчено. Но ему в голову пришла неожиданная идея.

— Постой-ка. Дай знать, когда его повезут. Я хочу лично сопроводить его до Глухих пещер.

— Это не очень удачная идея, — попытался возразить Скра, но едва увернувшись от летевшего в него серебряного кубка, из которого наместник пил вино, замолк.

— Это не твое дело, птица! Решения принимаю я! Я давно не был там. Я слышал, что в лабиринте уже целое поселение. Хочу развлечься немного.

Несмотря на опасность быть покалеченным, ворон снова сделал попытку предотвратить нелепое предприятие:

— В лабиринт спускаться безумно. Его поведение невозможно предсказать. И никто не поручиться, что тамошние обитатели тепло примут вас.

— Они примут меня достаточно тепло, если я захвачу с собой десятка три солдат. Я давно уже хотел посетить эту свободную республику в составе моего наместничества.

— Но они наверняка в лучших отношениях с лабиринтом, чем ты, господин. Они уже так давно там…

— Тем более! Они могут быть опасны, а значит их следует проучить и приструнить, чтоб не повадно было. Да и девчонку Гавра надо забрать оттуда. Я чувствую, скоро к нам пожалует сам наместник Дремучего Мира. Нам нужно будет ее предъявить.

Зачем же действительно Хамсину понадобилось в Глухие пещеры, знал только он сам. Несколько веков назад оракул Бахрам предсказал ему смерть от руки человека. Тогда наместник посмеялся над ним и заточил в лабиринте. И вот прошли все сроки, а он — жив.

Сперва он задумывался над этим, подозревал Бейше, своих слуг и служанок. Но страх простых людей перед наместником был так велик, что они не смели и думать о том, чтоб пытаться убить его. Да это было и невозможно. Потом колдун изобрел вещество, способное уничтожить титана, и Хамсин вновь призадумался. Но прошел уже век с того последнего срока, что назначил ему Бахрам, и предсказание не сбылось. Наместнику очень хотелось рассмеяться в лицо неудачливого оракула. И он не допускал мысли, что в Глухих пещерах ему может грозить какая-то опасность.

— Когда вы намерены отправить черта в пещеры? — спросил он снова.

— Как только ты прикажешь, господин.

— Я приказываю сегодня же. Иди, распорядись, чтоб запрягли моего коня. Мы едем сейчас же.

Скра непонятна была эта спешка и нетерпение Хамсина, но он повиновался, не смея больше возражать. Вылетев из кромешной тьмы хозяйской пещеры, он направился к начальнику гвардии Сагифу, чтоб передать приказ и отобрать тридцать лучших нукеров из элитного полка. Но по дороге ворон встретил посланника с южного почтового форта, который принес вести от колдуна.

— Плохие новости, Скра, — сказал он, задыхаясь от спешки.

— Что может быть хуже новостей, которые были в прошлый раз? — настороженно спросил ворон.

— Северный наместник покалечил Бейшехира, так что приказ хозяина выполнен лишь наполовину.

— Что это значит?

— Не могу знать. Я лишь передаю то, что передали мне другие форты.

— Так значит Гавр жив и спешит к Лютому Князю. Что мы можем сделать, чтоб остановить его? Едва ли он станет скрывать что-то от Саргона, даже зная, что у нас Беатриче. Тем более, что она в лабиринте, из которого ее очень трудно будет достать.

— Это не мое дело. Мое дело — доставить вести. А вы уж решайте, как поступать. На то и властители, — сказал курьер.

— Болван! — возмутился ворон. — Ты что думал, я с тобой советуюсь? Я просто рассуждаю вслух. Ступай обратно. Возможно будут еще новости. Хотя нет, постой! Сначала я доложу об этом господину.

Хамсин, как ни странно, не слишком расстроился, узнав о фиаско колдуна.

— Так ему и надо! — сказал он. — В другой раз он не будет столь самонадеян. Пусть узнает, что с наместником справиться не так просто и победить его может лишь настоящий титан. Я сам убью Гавра. Передай Бейше, что я приказываю ему возвратиться назад. Его миссия закончена.

Вопрос был исчерпан. Хамсин стал собираться в дорогу.

Глухие пещеры располагались на севере Медных гор. Путь туда был не столь далек, сколь труден. Нужно было преодолеть серьезный перевал, миновать опасное ущелье и переплыть горное озеро. Хамсин редко пользовался пространственной дверью, так как предпочитал щекотать нервы своим нукерам. Ему нравилось слышать опасливые возгласы и трусливые вскрики своих охранников, когда они пробирались очень узкой горной тропой, и камни то и дело сваливались из-под копыт лошадей и долго-долго падали в пропасть, наводя ужас на солдат. Наместник, как и все дети ангелов, не боялся ни высоты, ни смерти, тем более что ни тому ни другому он не мог взглянуть в глаза.

Они выехали, когда уже вечерело. Это еще больше должно было осложнить их путь. Впереди шел отряд из пятнадцати человек во главе с начальником гвардии, потом ехал Хамсин, за ним поспешали конники. К седлу одного из всадников была привязана веревка, за которой, как пес на привязи, тащился Ю-Ю. Его густой шевелюры пропал и след. Обритый на голо, как все рабы Хамсина, он являл собой воплощение опального демона. Его небольшие рожки, торчащие из голого черепа и горящие глаза выдавали в нем черта, а тощая фигура и живописное тряпье, в которое он был одет — человека.

Довольный собой наместник, соблюдая горделивую осанку, ехал на прекрасном вороном жеребце и задавал знатную скорость передвижения. Ю-Ю не успевал, и без того подорванный алкоголем и уже не бессмертный его организм, был ослаблен неделей рабского труда на благо Хамсина. Он падал, волочился по камням, снова вскакивал и бегом следовал дальше, понукаемый всадником.

— Может быть ты хочешь попросить меня, чтоб мы ехали помедленнее? — с издевкой спросил наместник, заметив это.

— Хочу, — прохрипел Ю-Ю, которому было уже не до гордости.

— Прибавить ходу! — крикнул Хамсин впереди идущим и расхохотался.

— Это не смешно, — осмелел вдруг бывший доктор, в припрыжку помчавшись за нукером. — Ты, жестокая скотина, отпусти меня!

От изумления наместник резко осадил коня и повернул голову в сторону черта, хотя все равно бы не смог разглядеть этого невероятного смельчака. Ошеломлена была и вся его охрана и так, что даже ничего не предприняли, чтоб прервать поток красноречия.

— Ты такой мерзавец, какого среди наместников еще не был! Ты не честно играешь и подло! Ты изворотлив и лжив, как простой смертный! — кричал Ю-Ю, поняв, что терять уже нечего.

Тишина возникла неестественная. Казалось даже природа вокруг смолкла. И в этой тишине раздался неожиданно спокойный вопрос наместника: