Евгения Лифантьева - Железный герцог Страница 16

Глава 7

На следующее утро магмейстер эт-Баради не стал пренебрегать утренней молитвой у священной купели, но мысли его были вовсе не о добродетелях Светлых богов. Некромант не мог избавиться от воспоминаний о разговоре с молодой монашкой. Матушка Симотта обмолвилась, что и раньше девица эта, Валиста, кажется, зрела видения божественные и пророчествовала во славу Светлых. Ничего странного. Служители Нана-Милостивца старались брать в монастыри тех юниц, в которых видели Дар. Магия целительниц сродни Серой Силе. У лекарки на языке — слова молитвы, а руки плетут узор из серебристых струек безразличной и безликой энергии, не подвластной никаким богам. Только женщины способны, не ведая, что творят, делать именно то, что надо.

«О каком сроке пророчество? Какие силы разбудил проклятый северянин? Какое отношение ко всему этому имеет Нан-Странник?» — думал маг.

И не находил ответов.

Не намного придвинул его к разгадке тайны и рассказа Титуса эт-Лидрерри о сне, который видела его дочь. Пит эт-Баради всегда завидовал тому, с какой легкостью бывший Великий магистр проносится по Тропам Мертвых, чтобы потревожить дух того, с кем хочет поболтать. Сегодняшней ночью Титус настойчиво снился толстячку-целителю, пытаясь выведать у того имя мальчишки из девичьего сна.

«Да таких крепышей — половина Мора, — отмахивался от старого друга некромант. — И подгорники, которые тоже порой одеваются как дворяне, и мальчишки из кланов. Вон взять хотя бы покойного Эльрика Мора, сына горбуна Альберта…»

Тут Пит запнулся. А ведь правда! Абы какой пацаненок не станет сниться в «истинном» сне. Но до Будилиона уже дошло известие о гибели всей семьи Губернатора. В «Истинных» же снах можно увидеть только живых…

«Слушай, старина Титус, сейчас я тебе ничего не скажу, но попытаюсь узнать, — ответил дух Пита эт-Баради ночному гостю. — Если не погиб наследник герцогской короны Эльрик Мор, то сон твоей дочери — о нем. Драконы, как и все, в ком течет кровь та-ла, владеют особой магией. Нет, они редко ходят по Тропам Мертвых, но даже их мимолетные желания часто сбываются. Может, мальчишка хочет что-то сказать».

Теперь Пит эт-Баради, краем уха слушая песнопения монахинь, пытался сообразить, как могут быть связаны видения двух девушек. И в этот момент случилось нечто странное. Словно где-то в беспредельной вышине лопнула басовая струна, и по горам прокатилась волна дрожи. Некромант видел, как побледнели многие из монахинь, ощутив забурлившую, выплеснувшуюся в Срединный мир Серую силу. Матушка Симотта, что вела службу, схватилась за сердце и пропустила два такта в речитативе «Милостью славный».

Некромант тоже почувствовал, как холодный комок подкатывает к горлу. Но не зря маги седеют до срока. Для них этот ужас привычен, он ждет их за каждым поворотом темных путей. Эт-Баради понял то, что большинству было недоступно.

Где-то творилась нечеловечески мощная волшба, от которой корчилась сама ткань мира. Не ручейки — лавина Серой Силы рванулась к небесам, сминая все на своем пути, изменяя будущее, превращая людей в безвольные фигурки на шахматной доске.

Но минули какие-то мгновения — и все кончилось. Выровнялись затрепетавшие язычки огня в священных чашах. Исчезла тревожная рябь на поверхности воды в Купели Светлого Нана. Облегченно вздохнули монашки. Ничего не изменилось в храме, хотя казалось: еще миг — и содрогнется земля, затрепещут горы, а своды древней пещеры обрушатся на головы молящимся.

«У кого-то лопнуло терпение смотреть на людские мерзости», — от этой мысли старому некроманту вдруг стало смешно. Представилось вдруг: гигантская статуя горбатого старика неуклюже шагает с постамента и, подняв фонтан брызг, плюхается в святую купель. Обозлившись еще больше, древний бог зыркает на сбившихся в кучу монашек. Проворчав: «Цыц, мыши!» и пинком распахнув храмовые ворота, Серый Странник отправляется вразумлять своим посохом распоясавшихся северян. А горы содрогаются от забористой брани…

Эт-Баради даже хихикнул в ладошку — больно забавная картинка получилась.

«Вот так, наверное, и появляются сказки, — подумал он. — Одному почудилось, второй не понял, рассказал третьему как реальное дело…»

И вдруг мысль о сказках натолкнула некроманта на другую — о древних мифах народа гор, в которых далеко не все — ложь и фантазии. Отец Питовит считал, что в них содержатся крупицы мудрости, оставленной Светлыми богами. Ведь, говорят, и Тим Прекрасноликий, и Нан-Милостевец бродили по земле и учили людей, вкладывая им в души горний огонь. Покойный настоятель даже приказал монашкам записывать легенды, которые те помнят с детства или услышали от приезжающих в лечебницу страждущих.

Едва дождавшись конца службы, эт-Баради отправился в библиотеку. К счастью, она, скрытая в толще горы, в одном из изукрашенных древними залов, не пострадала во время пожара. Маг в задумчивости побродил вдоль стеллажей. Он и сам не понимал, что хочет найти здесь, среди увесистых и пыльных фолиантов. Но старый некромант привык доверять своей интуиции. Довольно часто случалось так, что совершенно бессмысленные на первый взгляд действия оказывались единственно верными.

Кроме трудов по целительству, каталогов растений и минералов и прочих книг, нужных для обучения монашек, в монастырской библиотеке имелась неплохая подборка исторических хроник. Эт-Баради взял наугад один из томов «Великих мужей земли Мор». Полистал пару минут. Глаза вдруг зацепились за слова«…было у него семь жен…» Фраза вызвала удивление: горцы известны своей верностью в любви, браки заключаются здесь на всю жизнь. Заинтересовавшись, эт-Баради начал читать главу с начала:

«Эдгар из клана Драконов мудро правил землей Мор 37 лет. В годы его власти кланы прекратили междоусобные войны, даже Вепри помирились с Волками, хотя вражда эта была давней и жестокой…» Маг скользил глазами по строчкам. Так, объединение кланов. Строительство крепости в верховьях Бена — там, где позже вырастет столица герцогства, Ааре. Строительство первого медеплавильного завода, на котором работало несколько сотен мастеров. Приглашение магов-стихиальщиков из Келенора. И дальше: «Эдгар из клана Драконов был прозван Пустым потому, что было у него семь жен, но ни одна из них не родила ему сына. Лишь младшая, Вилина, подарила девочку, а сама вскоре умерла. Дочь Эдгара, Лиота выросла красавицей, достойной тех баллад, которые складывали древние о прелестях Эйван Животворящей».

«Ого! — подумал эт-Баради. — А ведь, небось, действительно хороша была принцесса земли Мор, раз в такой серьезной книге одно упоминание ее имени заставило автора вспомнить о презираемых учеными балладах. Да еще и не побояться написать об этом».