Unknown - Заклинатель Белого Мира (СИ) Страница 16

Тонкие пальцы старика легли ему на руку. Царимир даже не глянул на старика, сдерживая злость.

— Не спеши. Сделай то, что ты говорил Вестару, — поговори с Советом. У нас еще есть время… Если бы Сила Змога была так крепка, его Духи давно осадили бы Ордон.

Царимир упрямо смотрел на листок и на белое пустующее пятно. Потом глянул на старика.

— Нет, Арий, я не могу рисковать…

Арий убрал руку.

— А как же Аким? Он должен все знать. Будет жестоко поступить с ним так. Рано или поздно до него дойдет правда. Он озлобится и никогда тебе этого не простит. Царимир… — Арий подался вперед. — Как бы ты не сделал только хуже…

— Если Аким осмелится пойти против меня — значит, он мне не родная кровь, — сквозь зубы прошипел Царимир.

Арий отпрянул, но лицо его было таким же спокойным.

— Ты сейчас говоришь так же, как когда-то говорил твой брат…

Царимир долго смотрел на старика. Затем резко встал со стула, снял с полки книгу, вложил в нее письмо и поставил обратно.

— Хорошо. Через месяц я вернусь. Это последняя попытка продлить ему жизнь, слишком он ее не заслуживает. Только ради Акима.

09 Затишье

Ким

Я проснулся от сквозняка, щекочущего спину. Прохлада скользнула по гладкому шелку рубашки, коснулась шеи — и мурашки побежали по телу. Я повел плечом, потянул одеяло на себя, прячась под него с головой. Память избирательно выплеснула яркие моменты вчерашнего происшествия. И мне захотелось снова впасть в небытие. Я открыл глаза и с неохотой откинул одеяло. Наспех надел теплую тунику, серые штаны. Я решительно заглянул в зеркало. И оторопев, встал как истукан. То, что я увидел, не понравилось мне. Ссадины на сухих воспаленных губах затянулись, и теперь образовалась болячка с темной коркой. Опухоль на щеке не спала. А передний зуб был по-прежнему сколот. Моя улыбка выглядела идиотской. Впрочем, я и улыбаться не мог, боясь открыть затянувшуюся рану. Хуже всего я осознавал, что совершенно не знаю, как вернуть себе не достающую часть зуба. В остальном все было по-прежнему, даже голова не болела, не считая того, что я сильно стукнулся головой об лед. Но я обратил внимание, что на лице появилась россыпь веснушек. На бледной коже они были сильно заметны. Раньше их не было. Это из-за солнца на Медвежьей горе — оно там светило постоянно.

Завтрак я провел в одиночестве. В большой, холодной и пустой столовой. Царимир, не спустился, засев в кабинете с самого утра.

Я задумчиво рассматривал в белой чаше плавающие обрывки листьев мяты. На время забыв о своей неприятности, я вдруг вспомнил девчонку. В голове пронеслось ее падение с ограды, и как она сильно ушиблась плечом. Я невольно коснулся плеча, того места, куда пришелся ей удар... До сих пор осталось ощущение чужой боли. Какое-то странное волнение захлестнуло меня. Я подумал о людях. Не каждому из них нужны слава и власть. Как у нас — все разделено надвое — власть и подчинение, почет и пренебрежение, слава и позор. Стоит только оступиться — и ты в самом низу! У людей все по-другому, все равны. У них иное, независимое отношение друг к другу. Они старательно прячут души, а дух дремлет. Может, это и правильно, а, может, и нет... Что-то в них было не то… Они достаточно свободны, чтобы иметь свою волю... Равнодушные! Вот что было не так! Интересно, сколько мне лет в мире людей? Если здесь мне тринадцать, то там сто тридцать или двести шестьдесят?.. Нужно все-таки спросить у Ария, по каким законам движется время между мирами, и как мы вообще связаны.

Мои мысли прервал слуга, внезапно возникший в двери. Царимир потребовал меня к себе. Невольно кольнула тревога. Зачем Царимир просит меня к себе так рано? Может, Арий все рассказал… Хотя наставник пообещал молчать про Врата — а слово он свое держит. Долго не задерживаясь, я наспех выпил еле теплый чай и отправился прямиком на второй этаж к дяде.

Царимир встретил меня беглым взглядом. Он был серьезен и непреклонен. Таким он предстал передо мной изнутри. Но я зря опасался — Царимир позвал меня, чтобы известить о своем отъезде на месяц в Светгор, как и предупреждал Арий.

— Вернусь к празднику вместе с семьей Арзу.

Сказав это, он склонился над бумагами, что-то внимательно читая. Я смог свободно смотреть на него. Темные волосы отросли и теперь доходили до плеч, завиваясь на кончиках. Виски и брови слегка поблескивали сединой. Брови у него были прямые — этим он схож со своим троюродным братом Вестаром.

Я принялся блуждать взглядом. В кабинете было все как обычно, за исключением легкого беспорядка. Внимание привлекала висящая на стене карта мира в серебряной рамке. Вдоль другой стены — портреты заклинателей, некоторые входили в Совет. С пронзительными взглядами они смотрели как бы свысока. Повсюду были книжные шкафы и полки с книгами. Я посмотрел в окно, за которым лениво плыли облака, перетекая в разные формы, делая меня таким же неповоротливым и пасмурным.

— Что с тобой?

Я вернул взгляд на Царимира. Понимая, что его беспокоил не так мой внешний вид, как нахлынувшая меланхолия. Его брови сошлись, ледяные глаза обеспокоенно впились в меня в ожидании ответа.

— Ничего, — встряхнулся я, выпрямляясь. — Все нормально.

— Да уж… Часом не заболел?

Я покачал головой, старательно скрывая зубы, сжимая плотно губы в линию. Дядя не стал расспрашивать меня, где я разодрал губы. Да он был слишком озадачен своими делами, чтобы говорить о таких мелочах.

Царимир склонился над столом, одним движением руки разметал перья, те посыпались по краям. Он расправил карту, подхватив в воздухе последний падающий карандаш. Царимир усердно обвел в кружок белый островок среди условных гор. И тут я заметил, что на шее у Царимира была повязка, скрытая за высоким воротником. Ткань пропиталась синей кровью — требовалась перевязка. Я не решился спросить, как он смог так пораниться, чтобы не отвлекать. И ему, по всей видимости, было не до меня. О чем он так переживает?

— Итак, видишь это? — хмурясь, спросил он.

Я глянул на неровный овал, не понимая вопроса, — ответ ведь очевиден. Но ему почему-то хотелось, чтобы я ответил.

— Это наш город Ордон, — недоумевая, ответил я.

— Так вот, за эти приделы ты не выходишь.

— Почему?! — удивился я.

— Потому что так надо! — Царимир строго глянул на меня, заставляя притихнуть, но потом окаменевшее лицо смягчилось. — Пока это необходимо.

— Что-то случилось? — спросил я, вспоминая вчерашний разговор с Арием.

— Ничего серьезного, — небрежно ответил Царимир. Его ответ еще больше меня насторожил. После лавины он запретил мне появляться у Врат. Видимо, все же знает, что я все равно нарушаю запрет. Иначе, зачем он запирает меня в городе.