Константин Храбрых - Печать Леса Страница 17

Если честно, даже интересно побывать в так называемой допросной прокурора! Правда, в скором времени придется спешно покинуть и империю… да и этот мир. А ведь было весьма интересно!

Как только дверь за Куртом захлопнулась, в помещение вошли трое в черных плащах.

— Вас только не хватало! — Олес зло сплюнул на пол.

Старший из вошедших поморщился, но только покачал головой.

— Маркиз, приказом вашего отца мы должны вернуть вас в родовой замок.

— Отказываюсь! — Олес встал в защитную стойку, слегка наклонившись вперед и положив правую руку на рукоять меча, при этом левой рукой слегка выдвинул меч из ножен, чтобы облегчить момент для выхватывания клинка.

Старший троицы покачал головой и произнес:

— Тогда прошу меня простить — придется применить силу, чтобы…

Не давая ему договорить, Олес атаковал стоящего слева, закрывавшего дверной проем, при этом умудрившись толкнуть плечом второго. Момент нападения был выбран удачно, но — вспышка синего света в коридоре — в проеме двери появился четвертый член команды:

— Сержант, маркиз оглушен…

Только и успел он произнести, как его тело словно выпущенное из чаши метательной конструкции осадного типа впечаталось в противоположную стену. В помещение влетел размазанный вихрь тут же атаковавший не ожидавшую такого поворота троицу. Секунда и в помещении лежало четверо оглушенных людей.

Вихрь замедлился, преобразуясь в худую фигуру вампира. Бегло глянув на распростертые, на полу тела он вышел, прикрыв за собой дверь.

Меня привели в допросную… Или как там называется это помещение? Надо отметить, что оно было очень похожим на то, в которое нас притащили в замке вампиров, за исключением разве что массивного дубового стола, прикрепленного к полу, и двух стульев. К одному из них меня и привязали.

Долгий час ожидания и, наконец, появился прокурор, который меня арестовывал, в сопровождении худого и длинного, как шпала, помощника с эмблемой капрала.

Неторопливо, я бы даже сказал вальяжно, он уселся на стул, и принялся задумчиво буравить меня взглядом. Тем временем помощник сделал какой-то жест и в поле зрения показался полноватый невысокий мужичок со шрамом, пересекавшим лицо от правого уха до левой скулы. Подойдя к дымящимся в жаровне углям, он стал раскладывать и протирать пыточные инструменты.

Перед прокурором легла тонкая папка с белыми завязками. Все с той же неторопливостью он развязал ее и принялся шелестеть белыми листками пергамента.

— Вы знаете, виконт ан'Драффл, ваши покровители могли бы и получше проработать легенду-прикрытие. — Граф поцокал языком, вчитываясь в лист. — Давненько я не видел такого бреда! Использовать родовое имя династии, давно канувшей в лету, устраиваться в академию на тот же курс, что и младший наследник императорского престола, и юная принцесса! Никакого изящества… — Граф покачал головой. — Итак, начнем…

Но прежде чем он успел начать, дверь помещения распахнулась, и вовнутрь вошли двое в белых хламидах с круглым золотым медальоном с изображением многолучевого солнца и вписанной внутрь пирамиды.

Прокурор приподнялся, глядя на визитеров с удивлением:

— Как это пони…

— Именем Наместника Светлоликого виконт ан'Драффл переходит под нашу юрисдикцию!

— Но…

— Вы можете озвучить все интересующие вас вопросы, после чего мы предоставим необходимые сведенья вашей конторе. — Одна из белых хламид достала из рукава длинный свиток и развернула, демонстрируя написанное и подпись с печатью. — Этот документ подписан в канцелярии Его Императорского Величества. Имеется подпись и личная печать Его Императорского Величества!

Я же наблюдая за тем, как меня передают из одной инстанции в другую, пытался понять, что собственно происходит. Меня что, еще в чем-то обвиняют?

Меня отвязали от стула и в сопровождении молчаливых монахов вывели во внутренний двор. Там уже ожидала окованная железом карета. Особо живописными были узкие железные решетки.

Меня буквально закинули внутрь, скованного по рукам и ногам, после чего дверь с шумом захлопнулась.

«Мои приключения, похоже, выходят на новый виток. Вот только, как себя вести с монахами, ведь высшие саны способны видеть мой истинный облик. М-да, задачка».

Меня доставили к высокому, я бы даже сказал, крайне высокому собору. Высота его раз эдак в пятнадцать превышала предельную норму, положенную в столице зданиям. Собор Светлоликого. На самом высоком шпиле, исходящем из центра собора, находилось огромное изображение солнечного диска с вписанным равнобедренным треугольником-пирамидой. По слухам, оно было выполнено из чистого золота с огромными, с кулак примерно, вкраплениями драгоценных камней.

Двое дюжих монахов, словно пушинку подхватили меня под локти и, так, на весу, примерно в пятнадцати сантиметрах над землей, поволокли в здание собора.

Внутри собор был отделан золотом и белым мрамором. На фресках были изображены отнюдь не святые, а сражения, освещенные светом Светлоликого. Надо сказать, что направленность религии была далека от той, что проповедовали жители мира, в котором пропадал по долгу службы отец. Но одно делало эти религии схожими — они были неотделимы от государства, влияя на него в нужной направленности, несмотря на все попытки императорской семьи снизить это влияние.

После десяти минут плутания по коридорам, меня занесли в небольшую приемную, и поставили по центру комнаты.

Молодая девушка в белом одеянии послушницы подняла на нас глаза и непроизвольно вздрогнула.

«Еще одна видящая? Вряд ли…» — пронеслось в мыслях, когда в ее взгляде стала просыпаться жгучая ненависть. — «Реакция была бы другой».

— Все готово?

— Да, сан Оллар. Совет ждет вас на суд над неверным!

— Дитя мое, придержи свой гнев для врагов веры, вина этого дитя еще не доказана! — В голосе монаха звучала сталь.

Девушка склонила голову и произнесла:

— Прошу простить меня, сан Оллар! Я поторопилась с выводами! — Правда, глаза девушки говорили совершенно другое.

Такое чувство, что меня не убила она только потому, что стеснялась присутствовавших здесь людей.

«На будущее: помимо книг о вампирах, поискать книги по местным религиям, в особенности, ревнителей веры и иных фанатиков».

Непроизвольно вспомнился пункт, касающийся разумных, несущих веру в богов в мире:

Пункт сто пятнадцатый: Данная категория разумных специфична, и настолько разнообразна, что ставит в тупик своими верованиями, даже в несуществующих богов. Попытки вразумления только приводят к войнам тех, кто пытается вразумить неразумных, обрекают на смерть как еретика, так и отступника веры. Да и сама вера — страшное оружие в руках смертных. Настолько страшное, что стало одной из причин, по которой мы не показываемся в настоящем облике среди живых и носим маски.